– Вот, - сказал Маслютик, отпирая ее. - Надеюсь, подойдет. А
сейчас - извините, побегу. Столько дел - поговорить некогда. Кручусь, кручусь,
а вот не худею. Я еще загляну попозже. Если понадобится, звякните в
колокольчик, Ноб придет. А не придет - кричите, не стесняйтесь!
Когда он наконец умчался, голова у хоббитов уже пошла
кругом. Хозяин мог заговорить кого угодно. Путники огляделись. Они были в
небольшой уютной комнате. Перед камином, загруженным дровами, стояли кресла.
Стол накрыт белой скатертью. А на столе - большой ручной колокольчик. Однако
Ноб возник на пороге задолго до того, как они собрались позвонить. Он принес
свечи и посуду к ужину.
– Что пить закажете, господа? - спросил он. - Пока ужин
готовится, пожалуйте, покажу вам спальни.
Только хоббиты умылись и погрузились в изучение содержимого
солидных глиняных кружек, как явились Маслютик с Нобом и в четыре руки споро накрыли
на стол. Тут же возникли суп, холодное мясо, хлеб недавней выпечки, черничный
пирог, полголовки зрелого сыра - еда простая, но основательная, ничуть не хуже,
чем дома, что окончательно примирило Сэма (он уже и после пива готов был
примириться) с местными порядками. Хозяин еще покрутился вокруг и собрался
бежать дальше. Возле двери он задержался.
– Как отужинаете, может, к гостям надумаете спуститься, -
предложил он. - Хотя с дороги-то, может, и спать решите. А придете - будем
рады. Знаете, из Шира редко кто теперь приходит, интересно бы новости
послушать, историю там какую или песенку. Одним словом, как хотите.
В конце ужина (три четверти часа, не отвлекаясь по пустякам)
настроение хоббитов существенно поправилось, причем настолько, что Фродо,
Пиппин и Сэм решили присоединиться к гостям в зале. Мерри их не поддержал.
– Посижу тут, у огня, а попозже, может, выйду подышать, -
сказал он. - Вы там поосторожнее. Про наш уход ведь не знают еще, а здесь -
Дорога и от Шира недалеко.
– Да ладно! - отмахнулся Пиппин. - Сам смотри не заблудись.
Места-то незнакомые. По мне так лучше за дверьми сидеть. Спокойнее.
В большой зале компания и правда собралась весьма
разношерстная. В камине полыхали смолистые поленья, а под потолком горели три
лампы, но света не хватало. В зале было крепко накурено. Возле камина Суслень
Маслютик беседовал с двумя гномами, рядом стояли еще два-три человека. На
лавках сидели вперемешку и люди из местных, и местные же хоббиты, еще несколько
гномов и прочий люд, которого не разглядеть было в полумраке.
Наших хоббитов встретил приветственный гул голосов. Чужаки,
пришедшие Зеленопутьем, тут же с любопытством уставились на них. Хозяин
представил местным вновь прибывших и с такой скоростью протараторил имена
присутствующих, что хоббиты хоть и расслышали, но понять, кто есть кто,
конечно, не успели. В Брыле, похоже, в ходу были все больше имена растительного
происхождения, для ширских хоббитов звучавшие странновато. Так, например,
названы были Тростинник и Каприфоль, Верескун и Дичок, Шерепей и Хвощ (не
забудем и самого Маслютика), несколько Кувшинников и прочие. Были и вполне
обычные имена, всякие там Скручи, Бобровники, Долгоноры, Пескодралы и
Заройниксы. Их и в Шире немало было. Нашлись даже трое Норохолмов из Дворищ.
Они в толк не могли взять, как могут разные Норохолмы не быть в родстве, и со
всей душой приняли Фродо за потерявшегося родственника.
Вообще дружелюбия и любопытства брыльским хоббитам занимать
не приходилось. Фродо волей-неволей пришлось объясниться. Он выдал себя за
ученого, интересующегося историей и географией (сидящие истово кивали, хотя оба
слова слышали скорее всего впервые). Далее Фродо поведал о намерении написать
книгу (присутствующие округлили глаза) о хоббитах, живущих за пределами Шира, и
с этой целью он, Фродо Норохолм, с друзьями предпринял путешествие на Восток.
Что тут началось! В течение нескольких минут на него обрушилось
столько сведений, что, пиши он и в самом деле книгу, материала хватило бы на
несколько глав. А чтобы не показалось мало, в довершение ему продиктовали
список лиц, вполне сведущих в данном вопросе. Начинался он все тем же
Маслютиком. Кажется, собравшиеся были несколько разочарованы, сообразив, что
книгу писать будут не прямо сейчас, и тогда стали расспрашивать просто о
ширских делах. Фродо рассказывал вяло и скоро был оставлен в покое в уголке,
откуда удобно было и смотреть, и слушать.
Люди и Гномы рассуждали о событиях и новостях, которые давно
уже новостями не были. О том, что на Юге неспокойно, знали и так. Люди,
пришедшие Зеленопутьем, как раз и ушли оттуда поискать местечка потише. В Брыле
сочувствовали, но приютить не рвались. Один из пришедших, противный косоглазый
тип, пророчил в скором времени чуть ли не переселение на север. «Ежели им места
не найдется, - горлопанил он, - так они его сами отыщут. Почемуй-то они должны
жить хуже других-прочих!» Местные слушали и значительно переглядывались.
Хоббитов это не касалось. Вряд ли Верзилы польстятся на
хоббичьи норы. Они развесив уши слушали разошедшегося Пиппина, веселившего
компанию за большим столом рассказом о рухнувшей крыше в Микорытах. Фродо,
знавший историю наизусть, улыбался, но скоро ему пришлось жарко. Один из
местных хоббитов, не раз бывавший в Шире, вцепился в него как клещ, выпытывая,
где же это живут Норохолмы и с кем они пребывают в родстве. Кое-как удалось от
него отбиться.
Фродо заинтересовал высокий человек, не то вольный бродяга,
не то опытный путешественник. Он сидел в темном углу перед большой пивной
кружкой, курил длинную, покрытую затейливой резьбой трубку и внимательно
прислушивался к хоббичьей болтовне. Ноги он вытянул, как сделал бы любой
усталый человек, и Фродо бросились в глаза высокие сапоги хорошей выделки,
изрядно поношенные и заляпанные свежей грязью. В зале было тепло, но незнакомец
не снял дорожного темно-зеленого плаща, больше того, даже капюшон надвинул - только
глаза поблескивали, и все в сторону хоббитов.
– Кто таков? - улучив момент, шепнул Фродо Маслютику. - Не
помню, чтобы его представляли.
– Этого? - шепнул в ответ хозяин, не поворачивая головы,
только глаза скосил. Я и сам толком не знаю. Один из этих… мы их Скитальцами
зовем. Бывает здесь. Молчун. Слова из него не вытянешь. Иногда исчезнет на
месяц, иногда - на год. Прошлой весной частенько захаживал, а с тех пор,
почитай, и не видал я его. Имени настоящего никогда не слыхал. Колобродом
кличут. Шастает на своих ходулях, а по каким делам - неведомо. Да ведь у нас
как говорят: «Что Запад, что Восток - какой с них прок». Это, значит, про
Скитальцев и про Шир тоже, прощения прошу. Забавно, что вы про него спросили…
Тут хозяина позвали, требуя еще пива, и он умчался, так и не
сказав, что же забавного он нашел в вопросе Фродо.
