– Все осколки – на месте, – сказал Tao Гань, – так что вазу можно склеить. Что до остального, то я заглянул под скамью, мой господин, и обыскал пол. Увы, безрезультатно.
– Давай пройдем вдоль всей галереи и посмотрим вместе. А потом нам надо идти, Tao Гань, впереди слишком много работы! Поиски танцовщицы и ее хозяина мы можем предоставить городскому суду. Начни с оснований и колонн!
Сам судья вернулся на балкон и, опустив глаза, вдруг замер – у цоколя третьей колонны лежал смятый кусок белой ткани. Ди сел на корточки и крикнул:
– Принеси свечу, Tao Гань!
Они вместе осмотрели находку – квадратный лоскут белой ткани, то ли большой носовой, то ли шейный платок с красным пятном посередине.
– Видно, убийца и вытирал им оружие, мой господин! – воскликнул Tao Гань. – А может, руки. – Он вынул из рукава кусок промасленной бумаги. – Дайте-ка, я прихвачу эту улику, мой господин!
Он отнес платок на стол, и оба внимательно рассмотрели ткань.
– Больше никаких следов, – разочаровано протянул Tao Гань.
Судья пощупал все четыре уголка указательным пальцем.
– Странно, – задумчиво сказал он. – Пятно крови посередине почти высохло, а уголки еще влажные, как будто платок побывал в воде. И посмотри! К шву прилип листок водоросли! Заверни платок и возьми с собой, Tao Гань. Это может быть очень существенным доказательством чьей-то вины. – Судья вдруг изумленно уставился на собственные руки. – А вот и еще одна загадка! – воскликнул он. – Поднимая бамбуковую занавеску, я заметил, что весь подоконник – в пыли. Позже, когда выглядывал в левое окно, я опирался о другой, но на пальцах не осталось ни пылинки!
Он быстро подошел к левому окну и знаком попросил Tao Ганя поднести поближе свечу, внимательно осмотрел широкий, покрытый красным лаком подоконник.
– Начисто вытерт, – объявил Ди. – А остальные три черны от грязи! – Судья вернулся к окну и высунулся наружу, да так далеко, что Tao Гань заботливо схватил его за рукав. – Смотри! – взволнованно бросил судья. – Вдоль балкона над колоннами пролегает узкий выступ. Видишь зеленый стебель у самого его края? Это водоросль, Tao Гань! – Ди выпрямился и уже спокойно добавил: – Это означает, что кто-то переплыл канал и проник сюда, взобравшись по колонне!
Судья сердито встряхнул рукава и отошел от окна, потом тяжело опустился на стул и, мрачно взглянув на помощника, вздохнул:
– Вот видишь, Tao Гань, мои дурные предчувствия оправдались. Не такое уж это простое и ясное дело!
Глава 10
Судья Ди стоял у перил центрального проема моста Полумесяца и, опираясь локтями о грубую каменную поверхность, разглядывал темную воду канала, освещенную лишь четырьмя сигнальными фонарями из промасленной бумаги. Tao Гань стоял рядом и по обыкновению наматывал на указательный палец три длинных волоска, что росли у него на щеке. Ожидание затягивалось. Судья приказал двум солдатам завернуть тело И в циновку и в его паланкине доставить судебному лекарю для тщательного изучения. Еще двух солдат он послал за другим паланкином, чтобы они с Tao Ганем могли вернуться во дворец.
– Как тут все изменилось! – посетовал судья Ди. – На этом мосту всегда было самое многолюдное в городе движение и не прекращалось оно до глубокой ночи. Вдоль парапетов выстраивались ярко освещенные лотки уличных торговцев, вокруг сновали толпы народа, а внизу проплывали большие и маленькие суда, весело посверкивающие разноцветными огнями. Теперь все мертво и заброшено. Чувствуешь, какой запах? Вода в канале почти стоячая. Взгляни на бревна, вон там, они едва шевелятся!
– Внизу, наверное, целые тучи москитов, – заметил Tao Гань. – Здесь и то слышно, как они жужжат. Если…
Судья поднял руку:
– Тихо! Там что-то случилось!
То, что Tao Гань счел жужжанием москитов, постепенно перешло в неясный рев. Над домами вдали поднималось багряное зарево.
– В той стороне зернохранилище! – с тревогой воскликнул Tao Гань. – Что, если на солдат набросилась толпа?
Оба чиновника надолго застыли в напряженном молчании. Рев на мгновение затих, но потом стал еще громче. Внезапно послышался оглушительный грохот военных барабанов, невероятно мощный в опустевшем городе.
– Прибыли наши стражники, – с облегчением перевел дух судья Ди, глядя на поднимающиеся вверх всполохи огня и дыма. – Надеюсь, им удастся подавить мятеж без кровопролития.
На мосту, кроме них, по-прежнему не было ни души. Окна дома Ху оставались темными, и ни в одном из домиков, разбросанных вдоль берега вверх по течению от моста, Ди не заметил никаких признаков жизни. Жители столицы, обычно преисполненные любопытства ко всем необычным происшествиям на улице, за эти три мучительные недели утратили интерес к сторонним делам и думали только о том, как бы выжить. Красное зарево потухло, а отдаленный рев смолк. Вновь наступила мертвая тишина. Но она не успокоила судью Ди. Если люди решились ограбить зернохранилище…
– Присутствие третьего человека на месте убийства, безусловно, осложняет дело, – заметил Tao Гань.
– Третьего? Ах да, ты имеешь в виду того, кто переплыл канал! – Судья, размышлявший о возможном бунте, обрадовался, что его отвлекли. – Что ж, переплыть, конечно, было нетрудно. Но для того, чтобы забраться наверх по колонне и перелезть ограду балкона, нужна немалая сноровка и хорошо развитые мускулы. И господин И, видно, знал этого человека, ведь при виде залезающего в окно мокрого незнакомца он наверняка поднял бы тревогу. Отослал ли И женщину и ее спутника, когда появилось третье лицо? Или странный гость был сообщником этой пары? И от кого И рассчитывал отбиться цветочной вазой? Если предположить, что… – Судья умолк и, нахмурив густые брови, пристально уставился на темный дом. – Знаменитый воин и охотник, говорила Кассия… А вдруг?..
– Что – вдруг? – нетерпеливо переспросил Tao Гань.
– Ну, – медленно протянул судья Ди, – мне пришло в голову, что И мог схватить вазу вовсе не для защиты. Служанка описала его как человека порочного и подлого. Что, если он разбил вазу нарочно, желая привлечь внимание к рисунку, и таким образом указать на своего друга Ху, живущего в доме, очень напоминающем изображенный художником?
Tao Гань задумчиво подергал козлиную бородку.
– Да, вполне могло быть и так, – согласился он. – Вообще-то, основываясь на том, что я узнал, изучая дела наших сограждан, могу подтвердить: Кассия не лгала насчет преданности старожилов традиционному предводителю и вряд ли кому-то из их тесного сообщества пришло бы в голову поднять руку на господина И. И все-таки у господина Ху была возможность это сделать…
Судья довольно долго молчал, поглаживая бакенбарды и глядя на темные окна дома напротив.
– Раз уж мы здесь, Tao Гань, – наконец решил он, – пожалуй, стоит неожиданно нагрянуть в гости к господину Ху. Я признаю, что рисунок на вазе – зацепка очень слабая, но Xy, по крайней мере, побольше расскажет нам о своем друге И, и мы проверим показания Кассии. Идем!
