— Хоакин, давайте будем откровенны: ему там, по-видимому, помогли умереть…
— Вполне возможно.
— Я в этом не сомневаюсь. До того как его арестовали, он был человеком здоровым и крепким.
— Согласен. Однако давайте оставим эту тему и вернемся к масонам. Что еще вы о них знаете?
— Бенджамин говорил, что они очень опасные, жестокие и, хуже того, чокнутые, но при этом могут действовать необычайно эффективно. А еще — что они всегда четко выполняют то, что им поручили, и что под руководством Уилмора они совершали весьма рискованные и сомнительные поступки. Это все, что мне известно. В лицо я их никогда не видела.
— А как можно было бы выяснить их имена и местонахождение?
— Этого я не знаю и узнать не смогу, — решительно заявила англичанка.
— А я уверен, что если вы все же попытаетесь это разузнать, то у вас обязательно получится.
Кэтрин с неприязнью посмотрела на Хоакина: она поняла, что он просит ее шпионить за собственным мужем.
— Кэтрин, попробуйте это узнать, — продолжал Хоакин. — Я подозреваю, что эти люди совершили целых три убийства и что именно они устроили взрывы во дворце Монклоа, где, насколько я помню, в тот вечер находились и вы. Нельзя допустить, чтобы эти люди оставались на свободе. Мне обязательно нужно их задержать! — Хоакин говорил все более взволнованно.
— А что вы можете предложить взамен?
Хоакин смущенно посмотрел на англичанку. Кэтрин ответила ему безмятежным взглядом: она была уверена, что настал момент изложить алькальду план, который родился у нее в голове.
— А что вы хотите взамен? Прежде чем ответить, имейте в виду, что, если мне не удастся получить эту информацию от вас, я запрошу ее у посла в официальном порядке — и это может привести к дипломатическому конфликту.
— Не пытайтесь на меня давить. Я могу раздобыть эту информацию для вас, если вы согласитесь на три условия.
— Условия? Какие? Может быть, я и соглашусь. — Тревелес подумал, что дальнейшая его стратегия теперь зависит от того, какие условия ему поставит эта англичанка.
— Во-первых, вы подпишете декларацию, в которой будет указано, что мой муж не имеет ко всем этим жутким событиям никакого отношения…
— А если имеет?
— Не важно. Но его имя ни в коем случае не должно упоминаться в связи с убийцами, которых вы ищете.
— Понятно. Я согласен. Какое второе условие?
— Вам придется стать шпионом…
— Что? — ужаснулся Тревелес.
— Вас это удивляет? А ведь вы хотели, чтобы я шпионила за своим мужем. Вы же прекрасно понимаете, что получить нужную вам информацию — задача нелегкая, потому что я даже не смогу объяснить мужу, кто запросил у меня эту информацию и при каких обстоятельствах. Я, конечно, знаю, как на него воздействовать, — у меня для этого имеются вполне эффективные методы. Тем не менее если бы вы, со своей стороны, предоставили мне какую-нибудь информацию государственной важности — а вы наверняка можете выудить ее у своего друга де ла Энсенады, — тогда мой муж с большим пониманием отнесся бы к моим просьбам и наверняка согласился бы предоставить мне информацию, в которой вы нуждаетесь. Я ведь занимаюсь подобными делами уже не первый раз.
Хоакин понял, что он явно недооценил эту женщину: Кэтрин попыталась одним махом и обеспечить защиту репутации мужа, и заставить его, Тревелеса, предать свою родину.
— Думаю, вы понимаете, что я не могу согласиться на ваше второе условие.
— Если вы на него не согласитесь, то на мою помощь можете не рассчитывать. Попробуйте добиться чего-нибудь официальным путем. Я, по правде говоря, сомневаюсь, что у вас что-то получится. Мой муж попросту вам откажет. Более того, хочу вас предупредить: малейшая оплошность с вашей стороны — и он тут же использует ее против вас. — Кэтрин поднялась с дивана, показывая тем самым, что их разговор закончен. — Я знаю, что предлагаю вам нечто зазорное, однако, как мне кажется, других вариантов у вас просто нет.
Хоакин взял накидку и шляпу, лихорадочно размышляя, какое же решение ему следует принять.
— Подумайте обо всем этом без спешки. Дадите мне ответ позднее, однако имейте в виду, что я и в самом деле хотела бы вам помочь.
— Но вы еще не сказали мне, каково ваше третье условие.
Кэтрин соблазнительно улыбнулась.
— Оно заключается в том, что вы, несмотря на возникшие между нами разногласия, не будете уклоняться от встреч со мной — причем, надеюсь, они будут более романтическими, чем эта, — и не станете меня разочаровывать.
— Когда я смогу вас снова увидеть?
— Послезавтра. Бенджамин вернется не раньше чем через десять дней, поэтому у нас с вами еще есть время… — Кэтрин, тут же позабыв о возникшей между ними напряженности, обняла Хоакина и страстно поцеловала его в губы.
— Мы обошли уже пять монастырей, и перед каждым из них стоят стражники. Тебе это не кажется странным?
Двое мужчин только что прошли мимо монастыря Лас-Дескальсас-Реалес, стараясь внешне не проявлять интереса к нему, и теперь направлялись к монастырю Кабальеро-де-Грасия, находившемуся в нескольких кварталах отсюда и принадлежавшему монахиням-францисканкам.
— Должен признаться, что следующий этап нашего плана особенно мне нравится. — Он улыбнулся, представив то, что вскоре должно было произойти. — Ты по-прежнему считаешь, что это должна быть именно голова?
— Мы об этом уже говорили, и ты знаешь, как я поступлю.
Они двинулись по улице Монтера и затем свернули направо, на улицу Кабальеро, примерно на середине которой и находился нужный им монастырь.
Они еще издалека увидели перед входом двоих стражников и в растерянности остановились. Отойдя затем в сторонку, они начали совещаться. У них возникла мысль пробраться в монастырь по крыше с соседнего здания, однако затем они решили, что это слишком рискованно, потому что им пришлось бы прыгать с большой высоты. На прямое столкновение со стражниками они тоже не решились: уж слишком опасно, и слишком мало шансов успешно осуществить то, что они запланировали.
Пока они раздумывали, как им проникнуть внутрь монастыря, решение — по воле случая — пришло само собой: они увидели, как в монастырь зашли два священника и при этом никто не потребовал у них документов. Переглянувшись, они довольно улыбнулись.
— Можно попробовать.
— Да. Мне кажется, это неплохая идея.
— Сделаем это завтра Я знаю, где можно достать соответствующую одежду.
Амалия раздвинула шторы, чтобы утреннее солнце осветило спальню, в которой она бодрствовала всю ночь, сидя у кровати Беатрис. Сейчас здесь находилась и Фаустина: узнав рано утром, что Беатрис стало хуже, она сразу же примчалась сюда.
— Я снова вызвала врача. Она почти всю ночь не спала, и у нее так и не спал жар. Я время от времени клала ей на лоб влажные тряпицы, чтобы облегчить ее страдания, а еще заставляла ее пить много воды. Однако ее состояние так и не улучшилось, и поэтому я позвала вас.
