— Связать сможешь? — спросил он у Жорика.
— Давай, дорогой, я им «ласточку» заделаю не хуже, чем в ментовке.
Жорик работал умело. Через несколько минут оба амбала лежали на животе, одна нога была прикручена к связанным рукам.
— Куда вы нас везете, суки? — Жорик ударил одного под ребра.
— В старый карьер, — со стоном ответил амбал.
— Погоди, Жорик, — Мишка сел, закурил сигарету, — на кого работаете, бакланы?
— Мы при фабрике, в Балашихе.
— Значит, бомбардиры. Долги выбиваете, левый товар конвоируете. Так?
— Так.
— Кто хозяин?
— Зельдин Семен Борисович.
— Адресок его дай.
— Зачем?
— За беспокойство получить.
— Нижняя Масловка, дом пять, квартира сорок.
— Значит, вас Ястреб нанял?
— Да.
— Что ж он покруче людей не взял?
— Подъезжаем, — перебил его Жорик.
Машина начала притормаживать у обрыва и остановилась. Мишка и Жорик с пистолетами в руках выскочили из салона.
— Руки за голову, суки. Из кабины. Медленно! — рявкнул Жорик.
Один из бомбардиров замешкался.
— Пулю захотел? — почти ласково спросил Мишка.
Их обыскали и связали. Вытащили двоих из салона.
— Слушайте меня, бакланы. Вы, волки позорные, шныри опущенные, подняли руку на воров. За это закон карает смертью.
— Не надо… не надо… — заплакал один из амбалов.
— Мы вас, шестерки трахнутые в рот, мочить не будем. Но запомните: еще раз поднимите руку на воров — наш закон страшнее ментовского.
Жорик и Мишка влезли в кабину «рафика».
— Куда? — спросил Мишка.
— В Баку. — Жорик повернул ключ.
Они не знали, что трое подсобников, забыв о страхе перед Жориком, забыв о воровском братстве, вытягивали из пролома третий мешок денег. Шестерки видели тугие пачки зеленых пятидесятирублевок и не хотели знать больше ничего. С такими деньгами они становились смелее и выше всех, потому что на них могли купить «коронацию» в воров в законе, нанять любых бойцов и приобрести все голоса на воровском сходняке.
Жорик, Мишка и Ястреб узнают об этом только через три дня.
Секретно
ЦК КПСС
Заведующему отделом административных органов тов. Савинкину Н.И.
Докладная записка
Сообщаю Вам, что проведенный оперативной установкой и следствием по делу ограбления Ереванского республиканского государственного банка арестованы граждане Микосян Л.С. и Геворкян Б.М. Они показали, что в деле принимали участие гр. Арбелян Г.В. и неизвестный по кличке «Миша Махаон». Арбелян Г.В., он же Жора Ереванский, известный рецидивист, убит в г.Сочи 28 августа 1978 года, в результате воровских разборок.
Согласно оперативному учету ГИЦ МВД СССР Миша Махаон, он же Михаил Гаврилович Николаев, в момент совершения преступления отбывал наказание в учреждении 3678-С в поселке Лабытнанги, где и умер в сентябре 1978 года.
Розыск человека, назвавшегося именем з/к Николаева, продолжается.
Начальник ГУУР МВД СССР генерал-лейтенант милиции А.Волков
10 ноября 1979 года
Часть вторая.
Цветные сны
Москва. Март 1982 года
Сегодня он чувствовал себя хорошо. И день мартовский выдался теплым и солнечным. Из окон был виден почти рождественский снег, отливающий на солнце старым серебром. Незнакомый ему человек из обслуги водил деревянной лопатой по и без того чистой дорожке. Он не знал его, а каждое новое лицо внушало неосознанное подозрение. Слишком долго он возглавлял КГБ, чтобы верить в случайные совпадения. Это растревожило. Андропов ждал человека, встречу с которым афишировать не хотел.
Он подошел к столу, нажал на кнопку звонка. В дверях появился прикрепленный офицер, которого он знал давно и практически верил ему.
— Слушаю, Юрий Владимирович.
— Сережа, что это за таинственный незнакомец убирает дорожки?
— Не беспокойтесь, Юрий Владимирович, это наш парень.
— Кто?
— Валера Сургучев, лейтенант, я его сам выбрал.
— Вот как…
— Так точно.
— А почему он с лопатой?
Прикрепленный замялся.
— Почему? — мягко переспросил Андропов.
— Попросился ближе к дому, хотел на вас посмотреть.
Андропов усмехнулся. И вспомнил, что когда он учился в речном техникуме в Рыбинске, то специально ездил в Ярославль, чтобы увидеть приехавшего туда Шверника.
— Идите, Сережа.
Он снова подошел к окну. Плечистый парень продолжал разметать чистую дорожку, то и дело оглядываясь на окна второго этажа. Теперь он вызывал симпатию председателя. Человек слаб, даже крошечная лесть ему приятна.
Смешной этот эпизод немного отвлек Андропова от неприятных воспоминаний. От последнего разговора с Сусловым. Покойного Андропов не любил давно, справедливо считая, что «серый кардинал» партии вместе со своими присными толкает страну в пропасть.
Мир не просто изменился, он становился совершенно иным. И только одна шестая часть суши по-прежнему держалась за архаические догмы. Ленин, которого так любил цитировать главный идеолог партии, подходил творчески к построению социализма. Он не боялся в один день начать новую экономическую политику, которая уничтожила инфляцию и сделала рыковский золотой рубль дороже доллара.
Мир потрясал экономический кризис, а Советский Союз усиленно формировал многоукладную экономику. Но пришел к власти сусловский идеал — Сталин, — и люди на Украине сотнями тысяч гибли от голода.
Попытки Косыгина изменить экономические рычаги разбились о замшелый консерватизм второго лица партии. Именно Суслов стал отцом дефицита. Именно его глупость и упрямство породили невиданный рост теневой экономики. Неужели он, советуя недалекому Хрущеву уничтожить промкооперацию, не знал, что артельщики займутся подпольным бизнесом? Конечно, знал, партдогмы для него были важнее благосостояния народа и стабильности в государстве.
Ежедневно Андропов читал сводки о настроениях на заводах, в шахтах, колхозах. Читал и понимал, что среди тех, кого они именовали главным классом в стране, растет недовольство. Это был не интеллигентский кухонный шепот, который ежедневно выискивало Пятое управление его конторы. Все эти доморощенные интеллектуалы просто мололи языками.
Он-то хорошо знал, что такое революция. Он был послом в Будапеште, когда на улицах жемчужины Дуная рассыпалась автоматная дробь. Ах, как хорошо он помнит это! Помнит и боится повторения этих событий.
