Осознав, что за ними наблюдают, Захир раздраженно махнул рукой:
— Ступайте.
— Можно мне остаться? — В глазах Фариды стояли слезы.
— Конечно. — Он не извинился за свой резкий тон. Сейчас он мог думать лишь об одном: о Джине.
Тем временем доктор, приподняв голову Джины, поводил перед ее носом пузырьком с резко пахнущими солями. К радости Захира, ее веки задрожали, затем голубые глаза широко открылись.
— Что случилось? — прошептала она.
— Вы упали в обморок, моя дорогая. — Теплота в голосе доктора удивила Захира. Единственной, к кому он раньше так обращался, была Фарида. — Такое иногда случается после сильного потрясения.
— Я раньше никогда не падала в обморок.
— Волноваться не о чем. — Доктор снова улыбнулся, и Захир почти приревновал к тому, что он успокоил Джину.
— Ты напугала меня, — просто сказал Захир и почувствовал, как она слабо сжала его пальцы.
— Боюсь, вам придется ненадолго оставить нас, ваше величество. Я должен тщательно осмотреть доктора Коллинз. — Врач открыл свой саквояж и взглянул на Фариду: — Вы можете остаться и помочь мне, ваше высочество.
Захир с мрачным видом вышагивал по коридору, сложив руки на груди. Снаружи поднимался ветер.
Проникая внутрь сквозь приоткрытые окна, он тревожил подвески на светильниках, на потолке, заставляя их нежно позвякивать.
После невыносимо долгого ожидания Фарида открыла дверь. Ее гладкий лоб был нахмурен.
— Доктор Сафар говорит, что ты можешь войти.
— Она ранена? — спросил он.
Сестра нахмурилась сильнее:
— У нее синяки и ссадины на шее и ключице, но доктор дал мне мазь, которая поможет. Я не думаю, что она чувствовала эти повреждения, когда все происходило. На нее больше повлияло потрясение, психологический шок. Захир…
— Что?
— Я думаю, что, кто бы ни сделал это, он мог принять Джину за меня. Мы обе сидели спиной к палатке с напитками, мы одного роста и комплекции, и на ней были мои платье и хиджаб. Нас сопровождал Хафиз, одетый в форму дворцовых слуг. Меня знают в Кабуядире, а Джину — нет. Зачем бы мятежнику понадобилось хватать ее?
— Я тоже не могу так сразу придумать причину. — Он сжал кулаки и выругался. Потирая виски, Захир задумчиво смотрел на сестру. — Все выглядит так, словно нападение не было запланированным. Иначе почему преступник действовал в одиночку, в многолюдном месте? Должно быть, он увидел Хафиза в дворцовой форме и вас двоих и решил завоевать расположение своего главаря, попытавшись похитить тебя, чтобы добраться до меня. От мысли, что кто-то мог задушить тебя, меня бросает в дрожь, но я также вне себя от ярости, что они причинили вред Джине, которая, в конце концов, вообще ни при чем. — Захир замолчал, обдумывая, что делать дальше.
— Она быстро выздоровеет, я уверена. Она сильная, и я сегодня своими глазами увидела, что она — боец.
Захир пообещал себе, что вскоре виновный дорого заплатит за это. Как и все, кто с ним связан.
— Ваше величество, начальник службы охраны правопорядка прибыл и ожидает аудиенции. — Джамаль появился перед ними. Его обычно спокойный голос сейчас слегка дрожал от волнения.
— Передай ему, что я вскоре появлюсь. — Едва удостоив взглядом своего слугу, Захир жестом пригласил Фариду зайти в комнату Джины. — Сначала я сам проверю, как чувствует себя доктор Коллинз.
Захир произнес всего несколько слов, навестив Джину после осмотра. В присутствии сестры и доктора он был сдержан. Но его глаза, темные, глубокие, выразительные, сказали ей столько, что хватило бы на несколько книг. В свою очередь Джина чувствовала себя так, словно у нее начинается лихорадка, от которой не было другого лекарства, кроме Захира.
Она видела, что он сходит с ума из-за невозможности остаться с ней наедине, и всей душой откликнулась на его чувства. После случившегося ее тоска по Захиру стала еще сильнее. Ей хотелось прижаться к нему, позволить выказать свою страсть, необузданную, первозданную, чтобы убедиться, что она все еще жива, все еще дышит.
Фарида удобно устроилась в роскошном кресле в углу комнаты, погрузившись в замысловатую вышивку. В любое другое время простые, умиротворяющие движения иглы подействовали бы на Джину, отдыхающую в кровати, успокаивающе.
Почувствовав ее взгляд, Фарида подняла голову и улыбнулась:
— Все в порядке? Тебе нужно что-нибудь?
Джина покачала головой, едва заметно улыбнувшись. Это был такой сложный вопрос. Чем Фарида могла ей помочь?
— Я чувствую себя до смешного избалованной, валяясь в кровати средь бела дня. Так что нет, ничего не нужно. Спасибо тебе.
— Ты, пожалуй, самый нетребовательный пациент на свете. После того, что ты пережила сегодня днем, ты могла бы просить чего угодно, и мы с Захиром попытались бы это достать.
— Кстати, о твоем брате… о его величестве. Он присоединится к нам за ужином?
— Боюсь, что нет. У него есть важные дела. Он спешно уехал вместе с начальником охраны правопорядка и сказал, что не знает, когда вернется. Да, он строго приказал, чтобы в его отсутствие ты даже пальцем не шевелила.
Смирившись с разочарованием, Джина подтянула к себе колени, укрытые шелковым одеялом, и обхватила их руками.
— А доктор Риверс? Ему сказали, что произошло?
— Да. Он был шокирован. Он попросил Джамаля передать, что навестит тебя, когда ты почувствуешь себя лучше.
После ужина, к которому Джина вновь едва притронулась, она задремала при мягком свете латунной лампы, висящей возле кровати. Издалека до нее доносились обрывки мелодии: кто-то играл на уде.
В конце концов музыка убаюкала ее. Но сон был беспокойным.
Когда ей с пугающей ясностью привиделось, как сильная рука сжимает ее шею, она в ужасе проснулась. Как только глаза привыкли к полумраку, она обнаружила, что Фарида уже покинула уютное кресло в углу. На ее месте сидел кто-то другой. Захир…
С замирающим сердцем она потерла глаза и пристально вгляделась в лицо, почти полностью скрытое тенью.
— Я не мог оставить тебя одну. Неужели ты сомневалась в этом?
Он встал с кресла и подошел к кровати. В полумраке Джине показалось, что его плечи стали еще шире, а рост — выше.
— Я рада, что ты пришел, — прошептала она.
Он слегка коснулся ее щеки кончиками пальцев:
— Я хочу пойти с тобой в одно место. Ты в настроении немного прогуляться?
— Куда?
— Недалеко. — Его губы растянулись в мягкой улыбке.
Джина села, спустив ноги с кровати. После ужина Фарида помогла ей переодеться в одну из длинных хлопковых ночных рубашек. Мягкая ткань на миг прильнула к обнаженному телу и вновь свободно повисла, когда Захир помог Джине подняться.
