Я вскочила:
– Точно! Я много раз вспоминала обстоятельства
ограбления, но постоянно что-то забывала, видела картинку урывками, меня
подводила память, какие-то подробности ускользали.
– В психологии такое явление называется
посттравматический шок, – щегольнул эрудицией Назар.
Я не отреагировала на заявление начальника охраны, потому
что перед глазами во всех деталях развернулась сцена налета.
Вот я лежу, вжавшись в пол.
– Эй, что там? – шепчет Настя и вдруг добавляет: –
Блин, упала и укатилась!
Находись мы в обычных условиях, я бы удивилась и спросила:
«Что упало и укатилось?»
Но в тот момент мои мысли были заняты исключительно
бандитами, а потом я забыла о странной фразе подруги по несчастью. Зато сейчас
понимаю: она в тот момент поняла, что уронила флешку.
А я умудрилась снять свой талисман и засунуть в мусорку. На
душе сразу стало легче, я перевела дух и повернула голову. Настя по-прежнему
лежала на полу, ее ноги торчали из-под стола. Грабитель спокойно переступил
через них и отобрал у меня серьги и часы, а потом схватил сумку с перчатками!
Когда он застыл посередине зала и снова стал палить из
автомата, я испугалась еще больше, отползла поглубже под стол, толкнула
мусорницу, та опрокинулась, из нее посыпались скомканные бумажки. Я ощутила в
районе бедра боль и услышала «чпок», такой звук издает бутылка шампанского,
открытая умелым официантом. Вера сильно изогнулась и стала медленно оседать на
пол. Я затряслась от ужаса, бедро заболело еще сильнее, я отползла вбок и
наткнулась на Настю, которая ухитрилась развернуться, теперь ее голова и руки
торчали наружу, она тоже смотрела на упавшую Веру.
Я потрясла головой и вернулась из прошлого в сегодняшний
день.
– Ну, ваще, – сказала Лариса. – Витка Пашке
говорила: «Не волнуйся, любимый, эта тупая баба сейчас рядом со мной, я добуду
носитель. Уже купила на «Горбушке» новую «грушу», сумею незаметно ее
подменить!»
Я ахнула:
– Вот почему девица пригласила меня в бункер! Она
хотела заполучить свой медальон. Да только ей никак не удавалось осуществить
задуманное. Настя заботливо предложила мне не забыть снять перед походом в душ
украшение, а я ответила, что много раз мылась с ним и ничего страшного не
происходило. Тогда Настя подождала, пока я засну, вошла в спальню, но ее снова
ждала неудача: я проснулась. Пришлось мерзавке спешно придумывать предлог
посещения моей комнаты, просить… ацетон, чтобы смыть лак. Представляю, как она
злилась, но отступать не собиралась. Настя наняла парня, который напал на меня
неподалеку от бункера. Он потребовал у меня драгоценности, но снова облом! Я
забыла «грушу» у парикмахера Жени. После встречи с хулиганом я решила покурить,
взяла сигареты, пошла к лестнице и услышала беседу Насти. Она что-то требовала
у мужчины, а тот ей ответил: «Я перепутал, не она попалась», я подумала в тот
момент, что Настя ссорится со своим кавалером, и тихо вернулась в спальню. Но
сейчас понимаю: она злилась на «наркошу», который не смог выполнить ее заказ. Я
в тот день нацепила парик из темных волос, вот парень и подумал, что ошибся
объектом. Утром Настя увидела, что на моей шее ничего нет, я рассказала ей про
посещение парикмахера и бесхитростно сообщила: «Поеду к нему во второй половине
дня».
Настя вне себя от радости. Вот он, шанс! Девица несется к
парикмахерской и, наверное, платит одному из бомжей за обмен «груши». Все, дело
сделано. Я ей больше не нужна. Настя спешно покидает бункер, Владимир не желает
со мной общаться. И еще один интересный момент: снимая в кресле у Жени
талисман, я удивилась: на нем веточка с листочками показалась мне красной, а не
коричневой, как всегда. Но когда парикмахер вернул мне медальон, он выглядел
как прежде: желтые, зеленые и шоколадные тона. Я не стала заострять свое
внимание на этой мелочи, решила, что все дело в освещении.
– Вита-Настя могла бы просто утащить из парикмахерской
флешку, – фыркнул Назар, – за фигом она ее меняла?
– Во дурак! – обрадовалась Лара. – Это ежу
понятно: Вита хитрее всех лисиц! Она не хотела, чтобы у Дарьи возникли хоть
какие-то подозрения по поводу «груши».
– Похоже на правду, – кивнула я, – Настя и
правда талантливая преступница, но все же совершила ошибки, потому-то мы сейчас
здесь и сидим.
Лариса мигом потеряла свою наглость и захныкала:
– Я все вам рассказала! Оставьте меня в покое! Я ни в
чем не виновата! Просто стреляла из игрушечного автомата!
– Где Настя и Павел? – перебил Рожкову
Назар. – Куда они скрылись?
– Не знаю! Муж меня побил и ушел, пообещал, если стану
его искать, мало мне не покажется, приказал сидеть молча. Забыть его и все, чем
мы занимались.
– Повезло вам! – вздохнула я.
– В чем? – оторопела Лариса.
– Он тебя не убил, – ответил за меня Назар. –
В подобных случаях свидетелей в живых не оставляют.
– Марина Сергей уехала с сестрой? – насела я на
Рожкову.
– Не знаю, – застонала Лариса, – понятия не
имею! Могу дать адрес их с Витой съемной квартиры, но их там нет, никто трубку
не снимает, мобильные твердят: «Номер не существует». Они меня кинули! Отняли
Пашу! Сволочи! Гады!
– Замолчи, – приказал Назар, – сиди здесь!
Даша, пошли на кухню, поговорить надо.
Мы втиснулись в пятиметровое пространство, я села за
крошечный столик, Назар прислонился к мойке.
– Тебе не кажется, что идея найти грабителей, чтобы
забрать у них анализы твоей невестки, нелепа до крайности? – спросил
он. – Историю болезни выкинули в первую же помойку. Но даже если налетчики
случайно и сохранили ее, они бы предпочли, если бы ты к ним заявилась,
расправиться с тобой. Ты всегда так безрассудна?
– Стоило хотя бы попробовать, – грустно ответила
я, – но ты прав, это не лучшая мысль. Думаю, мне придется возвращаться
домой с повинной, бедная моя невестка, ей предстоит повторно пройти неприятные
процедуры.
– Очень уж ты активная, – улыбнулся Назар, –
когда только успела съездить в интернат, где жили Павел и Виталина?
– Я ни разу там не была, даже не знаю адрес
заведения, – призналась я.
– Но ты сказала Ларисе про беседу с
воспитателями, – напомнил Назар.
– Я блефовала, – отмахнулась я, – хотела
вызвать у нее еще большую ревность.
Назар улыбнулся:
– Я бы взял тебя на работу.
– Стоять у дверей в черной форме? Спасибо, не
хочу, – хмыкнула я.
