– Сложный вопрос, – промямлила Редька. –
Полагаю, заболеть намного хуже. Во всяком случае, подцепить заразу более
вероятно, чем столкнуться с водоплавающим кошмаром!
– Тогда тебе просто необходимо проводить как можно
больше времени на свежем воздухе! – воскликнула Катя. – Теплоход
практически не проветривается, бациллы и вирусы прячутся здесь повсюду.
– Нет, – не поддалась на уговоры Аня, –
никуда я не двинусь, и Никита со мной останется. В крайнем случае, спустимся на
берег и посидим на песке. Если монстр обнаружится в зоне видимости, успеем
улизнуть на корабль.
– Как хочешь, дорогая, – расстроенно сказала
Катя. – Жаль, когда человек сам лишает себя удовольствия, но я исчерпала
все аргументы. Подумай еще раз, нас ждет невероятно увлекательная прогулка,
захватывающая экскурсия по пустому городу! Прямо голливудский фильм! Ты будешь
отчаянно завидовать всем и ругать себя за упущенную возможность!
Неожиданно в беседу женщин вмешался мужской голос:
– Давай пойдем!
– Никита! – с раздражением воскликнула Аня. –
Я же просила!
– Там, наверное, можно найти тему для новой серии
картин, – задумчиво протянул художник.
– Катюша-а-а, – донеслось издалека. – Ты где?
– Вы решайте поскорей, – попросила
Самойлова, – уходить пора. Двинем на центральную улицу, там, говорят,
удивительный пейзаж: дома в целости и сохранности, а людей нет. Ой, совсем
забыла! Стивен Спилберг ведет сейчас переговоры с Россией, хочет снимать в
Козловске кино. Можно выстроить любые декорации, создать при помощи компьютера
иной мир, но ничто не сравнится с реальностью. Такие места, как Козловск, на
земле можно по пальцам пересчитать, и в большинство из них даже сунуться
страшно: либо высокий радиоактивный фон, либо неведомая зараза витает. Так что Козловск
уникален.
Глава 25
Нехорошо подслушивать чужую беседу, но я лежала в
собственной каюте, и если Аня и Никита хотели сохранить в тайне свой разговор,
им следовало запереться у себя, а не вести диалог на повышенных тонах в
коридоре.
– Кит! – возмутилась Анна, когда шаги Кати
удалились. – Ты обещал остаться со мной!
– Пойми, – смущенно забубнил художник. – Мне
необходим толчок, новая тема, впечатления. Я хочу создать серию полотен, давно
пора заняться настоящим творчеством, жизнь утекает сквозь пальцы. Перед нашим
отъездом я включил телик – ба! Костя Рябкин! Мой однокурсник, абсолютно
бездарный, его в Строгановское приняли исключительно из-за папиных заслуг, тот
очень известный скульптор, глыба, прости за случайный каламбур. На Косте
природа, как ей и положено, отдохнула. Он и малевал пейзажики, похожие на те,
которыми у метро торгуют. Знаешь, кто был самый талантливый?
– Догадываюсь, – протянула Аня.
– Не стоит ехидничать, – обозлился Никита. –
Действительно я. Но мы сыграли на третьем курсе свадьбу, и чтобы прокормить
семью, мне пришлось подрабатывать, и в результате до сего дня я малюю фантики
для конфет! А Рябкин с его нулевым потенциалом открыл выставку, о ней сообщила
программа «Время»!
– Значит, из-за меня гениальный Никита превратился в
ничтожество? – уточнила Аня. – Отлично! Нашел кого обвинить в
последствиях собственной лени. Я не знакома с бесталанным Костей, но смею
предположить, что он без отдыха стоял у мольберта! А ты любишь полежать на
диване, поиграть на компьютере, потрепаться в компании о своих планах на
будущее. Между прочим, я в последние годы совсем даже неплохо зарабатываю, мог
бы в мастерской трудиться!
– Анечка, – неожиданно ласково перебил жену
живописец, – вот и настал этот великий момент. Я готов к творческой
работе, осталось только получить заряд! Пойдем в Козловск! Я вижу некое полотно
в манере Босха, мир чудовищ, обнаженный кошмар человеческой души! Кстати, у
меня для тебя сюрприз! Вот!
– Что это? – удивилась Аня.
– «Омолодитель»! – сообщил Никита. – Мне
Василий две таблетки дал. Сегодня утром он вышел на палубу, а я курю в
одиночестве. Самойлов постоял минуту и вдруг сказал:
– Похоже, это лекарство действует, а я сволочь! Отнял
вчера у Алины коробку, побоялся, что народ пилюлями неизвестного состава
отравится, спрятал ее в своей каюте, а ночью проснулся и задумался. Тина была
полной кретинкой, я точно знаю, что ее умственное развитие соответствовало
пятилетнему возрасту. Манана несколько раз у меня в долг брала, возила дочь ко
всяким чудодеям. А тут за пару часов полная трансформация. Думаю сам съесть
таблетку!
Я испугался и говорю ему:
– С ума сошел! Этак можно на тот свет отъехать!
А Самойлов в ответ:
– Тина в порядке, значит, в пилюлях нет никакого яда.
Отчего бы не рискнуть? Короче, я принес тебе порцию, держи, здесь на двоих.
Только никому не рассказывай, иначе остальные тоже потребуют, а я не уверен,
что хочу вечно видеть около себя Зарецкого с его шлюхами. Вы с Анютой другое
дело, вместе мы горы свернем.
– Обычные пилюли, только красные, – сказала Аня.
– Давай примем, – предложил муж.
– Офигел? – спросила она. – Представь, что
тебе эту историю рассказывает другой человек! Как ты отреагируешь?
– Назову его идиотом, – честно признался
Никита. – Но Тина стала нормальной, и Василий сам хочет пилюли слопать.
– Немедленно отдай их мне, – приказала Аня.
– Держи!
– Здесь одна!
– Правильно, – согласился Никита. – Тебе
столько и надо.
– Вторую таблетку! – потребовала жена. –
Сейчас же!
– Зачем? – насторожился художник.
– Я выброшу их за борт! – повысила голос
Аня. – Никита!!! Стой!
– Поздно, дорогая, – засмеялся супруг. –
Теперь с большой долей вероятности я обрету бессмертие или, как библейский
патриарх, протяну тыщу лет!!
– Идиот! Кретин!!! Немедленно выплюнь! –
скомандовала Аня.
