— Как вы циничны, агент Метьюс. Неужели вы не знаете, что любовь приходит, когда ее совсем не ждут?
Глава 5
После того как Рорк ушел, в его доме сразу стало пусто и одиноко. До этого он как-то умудрялся заполнять своим обаянием и сексуальностью все пространство.
Но что от него понадобилось агентам, раз они даже не поленились прийти за ним в девять часов вечера? Элизабет уже пожалела, что заподозрила его в воровстве, но что, если Рорк кого-то покрывает? Возможно, Дариуса?
От таких мыслей Элизабет сразу стало холодно, и она завернулась в покрывало, любуясь пролетавшими за окном снежинками.
Элизабет чувствовала, что ее тело все еще не успокоилось после этих стремительных объятий и поцелуев, и теперь, когда все так резко закончилось, она отчетливо поняла, как безумно его хочет. И если бы не вмешательство агентов ФБР, то она бы уже лежала в его кровати. А это было бы ошибкой.
Хотя похоже, что Рорк оказался вовсе не таким плохим парнем, каким хочет казаться.
Так, стоп. Элизабет отвернулась от окна. С каких это пор она стала полагаться на чувства вместо разума? Его репутация, эта история с пропавшей статуэткой, подозрения ФБР — всего этого более чем достаточно, чтобы его и близко к себе не подпускать.
А вместо этого она сидит тут, готовая поверить ему несмотря ни на что. Хотя с другой стороны, в отличие от всех ее бывших ухажеров, Рорк еще ничем напрямую не подорвал ее доверие к себе и ни разу не заставил почувствовать себя в опасности. Но можно ли ему слепо верить, когда его профессиональная деятельность вызывает вопросы у ФБР?
Не в силах прийти к окончательному решению, Элизабет прошлась по гостиной, а потом направилась в комнаты Рорка, где не успела побывать в прошлый раз, когда была слишком занята подготовкой к их «обручальной» вечеринке.
Ведь если подумать, кроме того, что она читала о нем в журналах, того, что он сам мельком упоминал о своем детстве, и того, что он любит охоту за сокровищами и скалолазание, Элизабет совершенно ничего не знает о его интересах.
Всего здесь было четыре спальни, и с одной из них она уже успела познакомиться, когда переодевалась перед вечеринкой. Так что Элизабет прямиком направилась в хозяйскую спальню. Там ее и не ждало ничего необычного. Белые стены, роскошный персидский ковер, огромная кровать, шкаф и ночной столик темного дерева, полки с сувенирами. Полное отсутствие фотографий и личных вещей еще раз подтвердило уверенность Элизабет в том, что Рорк относится к людям, ценящим свою свободу, предпочитающим не обременять себя семьей и в любую минуту готовым сорваться навстречу новым приключениям. Тогда как сама она уже тщательно спланировала свою жизнь с точностью до минуты на много месяцев вперед.
Элизабет вернулась в коридор и, толкнув следующую дверь, замерла в изумлении, увидев настоящее сердце этого дома. Уютная комната оказалась полностью заставлена книжными полками, книги громоздились и на столе вперемешку с какими-то бумагами, а у противоположной стены разместился изящный камин и мягкое кресло.
Элизабет пошарила рукой по стене и, найдя выключатель, с любопытством принялась разглядывать это святилище. Больше всего здесь было книг по истории Европы и Ближнего Востока, причем многие из них были не на английском, а за столом скрывался застекленный шкафчик, заполненный свитками.
Ни к чему не притрагиваясь на столе, Элизабет попыталась понять, над чем сейчас работает Рорк. Две из трех открытых книг были написаны на арабском; впрочем, зная, сколько времени он провел на Ближнем Востоке, ее вовсе не удивило, что он может читать по-арабски. А вот то, что в своих записях Рорк свободно переходил с английского на арабский, ее приятно поразило. Такое впечатление, что он одинаково свободно думает на обоих этих языках, периодически меняя их для разнообразия.
Также в его записях встречались схемы и рисунки. Похоже, что он собирается отправиться в новое путешествие, но когда?
Элизабет расстроенно отошла от стола. Он уедет из Нью-Йорка. Нет, она, конечно, с самого начала знала, что все этим и закончится, что никому не удастся надолго его удержать, а уж тем более ей, изображавшей роль его невесты. Вот только теперь, опечалившись от одной мысли, что он рано или поздно уедет, она в очередной раз поняла, что слишком далеко зашла.
В расстроенных чувствах Элизабет включила газовый камин и уселась в кресло, нечаянно столкнув на пол стопку фотографий. Подняв снимки, она принялась их тщательно разглядывать и на последнем увидела статуэтку женщины с золотым сердцем на золотом постаменте. Вот она, та статуэтка, в краже которой обвиняют Рорка.
Отложив фотографии, Элизабет скинула туфли, свернулась в кресле калачиком, завернувшись в покрывало, и приказала себе ни о чем не думать. После смерти сестры, ее мужа и дочки она в совершенстве овладела этой техникой, иначе бы просто сошла с ума, раз за разом переживая свою утрату.
Эта неделя оказалась очень непростой, так что, устроившись в тепле и ни о чем не думая, Элизабет почувствовала, что засыпает. Но перед этим еще успела с радостью вспомнить, зачем она, собственно, согласилась на эту опасную сделку. Теперь совсем скоро она сможет еще раз повторить искусственное оплодотворение. И с мыслями о памперсах и пустышках она окончательно погрузилась в сон.
Проснулась она от нежного прикосновения и увидела над собой Рорка.
— Как все прошло?
— Они опять спрашивали у меня все то же самое.
— Это Дариус украл статуэтку?
Похоже, этот вопрос оказался для Рорка полной неожиданностью.
— Нет.
— Точно? — переспросила Элизабет, тщательно его разглядывая и пытаясь понять, способна она по его виду определить, когда он врет, а когда говорит правду. — Ты говорил, ему нужны деньги, к тому же у него есть мотив.
— Он не вор, — заверил Рорк, целуя ей руку. — Рад, что ты удобно устроилась, но в моей кровати тебе было бы лучше.
Пламя камина отбрасывало причудливые тени, а огонь в его глазах вызывал в ней нестерпимый жар и стеснял дыхание.
— Хочешь всего и сразу? — возразила Элизабет, несмотря на жару еще плотнее заворачиваясь в покрывало. — А я думала, ты любишь трудности.
— Затащить тебя в кровать не трудно.
— Звучит чертовски самоуверенно.
Впрочем, он вполне имеет на это право, ведь Рорк уже доказал, как легко может сломить ее защиту. Остается лишь открыть ворота и помахать белым флагом.
— В том смысле, что я не просто хочу самоутвердиться за твой счет, а в том, что если я не займусь с тобой любовью в ближайшее время, то просто сойду с ума.
Элизабет не знала, стоит ли ему верить, но в любом случае от этих слов остатки ее крепости окончательно рассыпались в прах.
— Рорк…
Кроме его имени, Элизабет ничего не смогла из себя выдавить, к тому же она всегда считала, что действия важнее слов, так что дальше она просто прижалась к нему и поцеловала. А ощутив губами, как он улыбается, почувствовала, как в ее груди распускается та самая радость, о которой она уже успела позабыть после смерти сестры.
