– Ладно, – сдалась я, – ухожу. Но можете
по-человечески ответить хоть на один вопрос? Как называется ваше заведение?
– Закрыто, – без агрессии или раздражения гундел
голос.
– Я не имею никакого отношения к милиции! Работаю в
журнале для молодежи и хочу написать о вашем популярном клубе, – изменила
я «легенду».
– Закрыто, – привычно отреагировал голос и вдруг
заорал: —…!..!..! Блин, дура!
Признав свое поражение, я села в машину и решила позвонить
Машке. У Манюни есть подруга Леся Караваева. Она немного младше Маши, но имеет
репутацию заядлой тусовщицы.
– Мусик, – заговорщицки прошептала девочка, –
как ты там?
Я решила не заниматься светскими любезностями и сразу
перешла к делу:
– Продиктуй телефон Леси Караваевой.
– Может, лучше эсэмэской послать? – предложила
Манюня.
– Отличная идея.
– Лови, – хихикнула Маруська и отсоединилась.
Я положила телефон на колени, у Манюни необыкновенная
интуиция, она чувствует, когда речь идет о серьезных вещах, и никогда в этот
момент не задает глупые вопросы вроде: «А зачем тебе Караваева?»
Мобильный издал пару коротких гудков, я нажала на зеленую
кнопочку и почти сразу услышала тихий голос:
– Алло.
– Леся?
– Ну я.
– Как дела?
– Хреново, это кто?
– Даша Васильева, мама Маши.
– Ой, здрассти, – изменила тон девочка.
– У тебя неприятности?
– Бабка нажаловалась родителям, – поделилась бедой
приятельница дочери, – насвистела им в уши, что я плохо учусь, и папа
кредитку закрыл. Сказал: «Деньги на развлекуху получишь, когда пятерку по
математике увижу». Вторую неделю дома сижу! Думаете, это приятно?
– У тебя двойка по алгебре?
– Не! Две тройки огребла, случайно! Училка прицепилась!
Не понравилась ей моя юбка, ну она и отомстила! А бабка злая! Она папе
постоянно бубнит: «Твоя жена не способна ребенка воспитывать! Зачем она с тобой
в Швейцарию поехала? Ей бы в Москве сидеть, девочку пасти, у той сложный
возраст!» Брехня! Нет у меня никаких трудностей, а мама отцу помогает, они
вместе бизнес ведут.
– Родителей надо слушаться, тройки исправить, но ведь
нельзя сутками только учебник зубрить. Иногда и отдохнуть можно, – коварно
сказала я.
– Я всегда Машке говорю, тебе с матерью повезло! –
вздохнула Леся. – Васильевой бы с моей бабкой денек покантоваться, живо
свое счастье осознает.
– Хочешь сегодня вечером пойти в клуб? – тоном
змея-искусителя спросила я.
– Шутите?
– Серьезна, как никогда. Собери компанию, человек пять.
– Денег нет!
– Я за всех заплачу.
– Вау! Круто, – бурно обрадовалась Леся, но потом
спросила: – Наверное, это не спонсорская акция?
– Верно, – не стала я врать, – мне необходимо
попасть в одно место, но фейсконтроль не пропустит меня по возрасту, вот я и
хочу прикинуться девочкой.
– Че за заведение? – деловито осведомилась
тусовщица Леся.
– Названия я не узнала, зато могу сообщить адрес:
Вторая тупиковая, около мясокомбината.
– Жесть! – взвизгнула Леся. – Колбаса!
– Прости? – растерялась я.
– Это клуб «Рокко»,
[9]
– заверещала Караваева, – но пипл ему кликуху «Колбаса» дал. Теть Даш, вы
серьезно?
– Хорошее место?
– Круче нет! А че вы наденете? Надо придумать! Иначе не
пустят, – занервничала Леся, – езжайте ко мне! Найду правильный
прикид! И…
Девочка неожиданно осеклась.
– Говори, – велела я.
– Тетя Даша, вы суперски выглядите! С вами можно
френдить, но… э… э…
– Мой возраст не для клуба, так?
– На фейсе в «Колбасе» Мишка рулит, – сообщила
Леся, – он ваще без башки! Не понравится кто, и вон пинает. Стареньких
герлов Миха не пускает, вот кенту зеленый свет, хоть он полтинник справил и от
старости ржавые кости теряет.
– Миша женоненавистник?
– Пидор, – коротко сообщила Леся, – по мозгу!
Так-то он нормальный, с Несси живет. Ниче! Я разрулю ботву!
Медсестра Анечка закончила смену, на ее место заступила не
менее приятная Танечка, которая сразу же сказала:
– Я ночью по коридорам не хожу, зачем больных
тревожить. Если кому плохо станет, он позвонит, но в нашем отделении народ
обычно крепко спит, таблетки примут и на бочок. Центральный вход заперт, а
черный нет, в заборе есть дыра. Была у нас девушка, она по ночам к любовнику
бегала, и никто не узнал!
– Вот проказница, – делано возмутилась я, пряча
похудевший кошелек, – нет бы лечиться спокойно!
В двадцать минут первого я в составе стайки весело
хихикающей молодежи подошла к синей двери. Она оказалась незапертой. Интересно,
что бы сказали Маня с Зайкой, увидев меня в крохотном, тесно обтягивающем
фигуру розовом платье с блестками, подол которого обрывался чуть пониже пупка,
белых сапогах-ботфортах на спицеобразной шпильке и меховом полушубке нереально
фиолетового цвета. Скорее всего манто сшили из зайца, который ел одни баклажаны
и свеклу, запивая их чернилами соответствующего колера. На носу у меня сидели
огромные черные очки, губы мне Леся щедро намазала красной помадой, щеки
покрыла толстым слоем тонального крема, пудры и румян.
– Прокатит, – убежденно закивали члены команды, с
которыми я собиралась пробраться в гнездо бесшабашного веселья.
– Серый, обними тетю Дашу, – скомандовала Леся,
когда мы очутились перед узким трубообразным тоннелем, украшенным мигающими
лампочками.
– Может, не надо? – засомневалась я.
– Герла с френдом фейс не запарит, – пробормотал
Сергей и положил мне на плечо не очень чистую руку.
