Она сказала:
— Нед…
— Что такое? Ты можешь сказать мне все. Ты это знаешь.
Она высвободила руку и прижала ладони к вискам.
— Нед, Себастьян не твой сын. Это ребенок Пелхэма.
Ему показалось, что в голове у него взорвался фейерверк
Лазаря. Наконец он сказал:
— Нет. Не может быть.
— Это ребенок Пелхэма.
Она посмотрела на него.
— Он родился через десять месяцев после твоего отъезда. Мне следовало бы сказать тебе, но когда у нас появилась возможность поговорить как следует, ты уже предположил, уже решил, что он твой. Вот я и не сказала ничего, хотя все время собиралась. Никак не подворачивалось подходящей минуты. Нед! Нед, прошу тебя, скажи мне что-нибудь.
Он проговорил спокойно:
— А что тут можно сказать?
Дверь распахнулась, в проеме показался пьяный Лазарь, он глупо ухмылялся. Сзади него стоял Пэт, пожимая плечами с извиняющимся видом.
— Я получил, мастер Варринер! — крикнул шотландец. — Разве я не говорил вам, что найду?
Кейт встала. Она была очень бледна.
— Что ты получил, Лазарь?
— Ну как же, ясное дело, философский камень.
Он слегка пошатнулся, а потом вытащил из кармана сосуд с тусклым красновато-серым порошком и высоко поднял его. От шотландца разило вином.
Нед сказал устало:
— Лазарь, твой фейерверк был великолепен. Я очень благодарен. Но философский камень… Я в это не верю. Оставь нас в покое, прошу тебя.
— Но я действительно получил его! Это все благодаря одной вещи, которую твой паренек Робин нашел в письме доктора Ди. Он объяснил это мне, бедный умный мальчик. «Теперь увеличь огонь в сосуде из orichalcum, пока не появится краснота, похожая на кровь…» Понимаете, «orichalcum» — это алхимическое название латуни. Робин сказал, чтобы я попробовал использовать латунный тигель. Потом он показал мне остальное, что он выписал из вашего письма. Он считал, что нужно нагревать его снова и снова, и назвал имена семерых ангелов — «…именами Семерых примеси будут удалены…»
— Не ангелами они будут удалены, — устало сказал Нед, — не ангелами, а пушками. Уходи, Лазарь.
— Пушками? С ним все в порядке?
Лазарь бросил быстрый взгляд на Кейт. Кейт кивнула, и Лазарь снова с энтузиазмом повернулся к Неду.
— Выслушай же меня, дружище. Ты будешь рад, что выслушал. Итак, видишь ли, я называл имена снова и снова, пока нагревал смесь в латунном тигле, как велел мне Робин. Сабатиэль, сказал я, и Мадимиэль, и Зедекиэль, и остальные — и получилось, видишь? Я сделал это! Я получил камень — я могу превратить в золото все!
Нед сказал:
— Лазарь, это вздор.
Он подошел к двери и выглянул наружу. Пэт ждал на том же месте. Остальные сторожили вокруг домика, глядя на унылые болота и далекую ленту реки.
Тут Кейт позвала его изнутри.
— Нед, Нед, наверное, тебе стоит посмотреть на это.
Он оглянулся. Лазарь с безумной усмешкой на лице держал какой-то предмет, блестевший при свете свечей. Это была маленькая серебряная вазочка Робина, вазочка с кривыми ручками. Только теперь она была не серебряная, а золотая.
Нед взял ее и поставил на стол.
— Слушайте. Вам не кажется, что с меня хватит всей этой чепухи?
Лазарь сник. А Нед продолжал:
— Выписки у тебя? Те, что ты сделал из письма к Ариелю?
— Конечно, у меня! Я всегда ношу их с собой. Неужели ты думаешь, дружище, что я когда-нибудь расстанусь с рецептом доктора Ди, с тайной получения золота?
Все так же блаженно улыбаясь, он вытащил из кармана пачку бумаг. Нед взял их, посмотрел, а потом подошел к очагу и бросил бумаги одну за другой в огонь.
Лазарь завопил:
— Что ты делаешь, парень, что ты делаешь?
И он, стеная, подбежал к очагу.
— Уничтожаю безумную и лживую вещь.
Нед вынул из куртки письмо к Ариелю и посмотрел на него в последний раз. «Ариелю я дам дар золота…» Он бросил в огонь и его тоже.
Лазарь выхватил письмо, но оно уже загорелось, и было слишком поздно.
— Ты сошел с ума, — воскликнул он, дуя на обожженные пальцы, — просто сошел с ума.
— Нет, — сказал Нед, — но я был бы сумасшедшим, если бы поверил тебе.
Лазарь выбежал, стеная и схватившись за голову. Вазочку Робина он забыл. Кейт взяла ее и медленно повернула. Она мягко блеснула у нее в руках.
— Нед?..
— Это мошенничество, — сказал он, отбирая у нее вазочку, — известное всем серебряных дел мастерам. Робин рассказывал мне о нем. Окунаешь льняную тряпочку в раствор хлорида золота и сжигаешь ее, а потом натираешь пеплом поверхность серебряного блюда, пока оно не станет позолоченным. Лазарь рехнулся, решив, что меня можно этим одурачить.
Кейт неохотно поставила вазочку назад.
— Во всяком случае, он спас тебя своим фейерверком.
Она подошла к нему совсем близко и сказала очень спокойно:
— Нед, я надеюсь, ты понимаешь, что я всем своим сердцем хотела бы, чтобы Себастьян был твоим ребенком.
Он взял ее за руки.
— Он все равно нужен мне, — сказал он. — Вы оба все равно мне нужны.
— Ах, Нед…
Он протянул к ней руки.
— Пэт сказал, — проговорил он, — что сегодня ночью некий корабль отходит во Францию. Для нас есть койки. Мы можем начать новую жизнь.
— Ах, — тихо сказала она, припав к его груди, — какая прекрасная мечта.
— Это не мечта, — возразил он, но тут же понял, что она сейчас скажет.
— Дорогой мой Нед, — сказала она, обхватив его лицо ладонями, — я буду любить тебя до самой смерти. Но я не могу взять Себастьяна в такое путешествие. Пока не могу. Ему нужны удобства, хорошее питание, тепло; он так часто болеет. Ты и я — мы бы вместе бродили по большакам. Ты бы играл на лютне, и мы спали бы под звездами. Но Себастьян недостаточно крепок для такой жизни. Пока что.
Дверь отворилась. Пэт сказал:
— Лодка ждет, чтобы отвезти вас в Грейвсенд, Нед. Вам нужно уходить отсюда побыстрее.
Он вышел и закрыл дверь.
Нед обнял Кейт.
— Что если Сесил и его люди узнают о твоем участии в этом деле? Что ты мне помогала?
Она покачала головой.
— Не думаю. Арабелла ничего не скажет, потому что терпеть его не может. И уж во всяком случае мои родственники защитят меня. Мой дядя Шрусбери в хороших отношениях с могущественными людьми из тайного совета, и они его боятся, и довольно сильно. Сесил ничего не станет предпринимать против него.
