Эдвард Келли, помощник Джона Ди (1555–1595)
И а следующий день, почти в сумерках, Нед Варринер шел по Ист-Чипу, Варнава бежал рядом с ним. В окнах горели лампы, и лил нескончаемый дождь. Наконец он подошел к дому с резьбой над дверью — голова турка с позолоченной пилюлей на высунутом языке, ниже надпись: «Джейкоб Андервуд. Получил лицензию на занятия аптекарским делом в городе Лондоне от Королевского колледжа врачей».
Он открыл дверь, звякнул колокольчик. В лавке горели свечи, но лавка была полна теней, а воздух насыщен запахом розмарина — средства от чумы, — камфары и корицы и другими, более зловещими запахами, исходящими от кувшинов и склянок, выстроенных по полкам вдоль стен. На прилавке стоял человеческий череп — многообещающий знак для покупателей аптекаря. Самого аптекаря Нед поначалу не увидел, потому что тот был одет в черное и склонялся в дальнем углу комнаты над ступкой и пестиком, которым толок некое едко пахнущее вещество.
Потом остроносый аптекарь с пестиком в руке поднял глаза и указал:
— Гоните вон собаку.
— Я только…
— Вон, я сказал. Собак сюда не пускают.
Нед вывел Варнаву на улицу и велел ему ждать. Потом снова вошел и спросил лавандового масла. Джейкоб Андервуд поджал губы и отправился искать его на полках среди лепешек и таблеток, бутылок с настойками и баночек с разными мазями.
Аптекарь был немногим старше Неда и процветал, судя по качеству его черного платья и ухоженным волосам и рукам. Он оглядел промокший от дождя изношенный плащ Неда, его заляпанные грязью сапоги, и во взгляде его выразилось нечто похожее на презрение.
— Это будет стоить два шиллинга, — сказал он, наливая масло в маленькую стеклянную бутылочку и закупоривая ее.
— А сколько стоят эти тигли? — спросил Нед и указал на пустые сосуды, выстроившиеся на полке.
— Пять шиллингов за штуку.
— Тогда я возьму один.
Андервуд слегка поднял брови, удивившись, и поставил один из тиглей на прилавок.
— Интересуетесь алхимией, не иначе?
Нед доставал монеты.
— Не особенно. Один мой друг, травник, попросил меня купить для него такой сосуд. А у вас много покупателей, которые считают себя алхимиками?
— Конечно, — ответил Андервуд с некоторой резкостью, беря монеты и поднося их к свету. — Почти каждый день сюда приходят люди, которые спрашивают тигли, надеясь изготовить некое адское варево, которое, как они думают, принесет им состояние. Вы удивитесь, сколько людей воображают, что они могут сделать философский камень. Они даже приносят мне письма — все это сплошь подделки, — адресованные к Агриппе Фламелем и даже самим Гермесом Трисмегистом.
В этот момент открылась дверь в лавку и снова звякнул колокольчик. Худой юноша, намокший под дождем, вошел и стал в сторонке ждать своей очереди.
Нед спросил у аптекаря:
— А что они хотят у вас купить? Кроме тиглей?
— Обычно это бывает пузырек с египетской серой или какая-то философская ртуть. Если бы ингредиенты для камня действительно существовали, их нельзя было бы купить. Философская ртуть? Философская соль и сера? Я не торгую такими вещами. Но люди никак не хотят расстаться с иллюзиями.
Он жестом предложил Неду подойти поближе. Нед чувствовал присутствие юноши, который в полном молчании стоял у двери.
Андервуд сказал доверительно:
— Иногда — только иногда — меня посещают покупатели, которые, как мне кажется, знают немного больше, чем обычные шарлатаны. Люди, которые, как я думаю, могут знать какие-то тайны, обладать какими-то древними знаниями. Они спрашивают только простые ингредиенты, вроде мышьяка и сурьмы, но мне бывает интересно, нет ли у них каких-либо эзотерических рецептов.
— А не говорил ли кто-нибудь с вами, — спросил Нед, — о рецепте для изготовления золота, который адресован некоему Ариелю?
— Это что-то новое, — сказал Андервуд, снова усмехаясь. — Письмо к ангелу. Почему бы и нет? Почему бы и нет?
Он предостерегающе погрозил пальцем.
— И что же, вы ведь не собираетесь продать мне это письмо к Ариелю, а, сэр? Знаю я эти трюки, меня часто пытаются ими одурачить, вот что я вам скажу.
Нед взял тигель.
— И в голову бы не пришло, — сказал он. — Даже если бы оно у меня и было. Благодарю вас за помощь.
Он вышел на улицу и увидел, что Варнава, укрывшийся от дождя под карнизом, приканчивает кусок хлеба или печенье, которое кто-то дал ему. Не мальчик ли, пришедший в лавку? Варнава обладает талантом заводить друзей.
Варнава поднял лапу у двери Джейкоба Андервуда. Нед не стал его останавливать. Затем свистнул ему и пошел по людной улице, засунув тигель под куртку.
Джейкоб знал паренька, ждавшего своей очереди. Его звали Робин Грин, он служил в подмастерьях у серебряных дел мастера и теперь пришел купить для своего хозяина мышьяку, который используется при серебрении изделий. Мальчик всегда казался полумертвым от голода, и обычно из него бывало слова не вытянуть, так что Джейкоб удивился, когда Робин глубоко втянул в себя воздух и проговорил залпом:
— Мастер Андервуд, этот человек говорил о письме к Ариелю. Разве вы не знаете, что Ариель был одним из ангелов, с которым, как говорят, доктор Джон Ди беседовал об изготовлении золота?
Джейкоб испустил тяжкий вздох. Только ему не хватало очередного безумца, помешанного на тайнах золота! Потом он вспомнил, что хозяин Робина, Тобиас Джебб, интересуется такими вещами — хотя лично он полагал, что мастер Джебб достаточно зарабатывает за счет того, что берет лишнее за свои модные изделия.
Он похлопал Робина по плечу и сказал:
— Все это мошенничество и вздор, дорогой мой. Запомни это. Мошенничество и вздор.
Нед шел своей дорогой, и настроение его ничуть не улучшилось, когда оказалось, что у Патерностер-роу уличные беспорядки мешают ему пройти к Аллее Роз. Очевидно, беспорядки эти начались час назад, когда какие-то подмастерья-мальчишки заметили трех пьяных шотландцев, подшучивающих над изображением святого Георгия, висевшим на таверне, названной в честь святого. Подмастерья мигом бросили свои дела и накинулись на шотландцев; шотландцы призвали подкрепление, подмастерья ответили тем же, и теперь во всех грязных переулках между Патерностер-роу и Шемблзом кипели военные действия: враждующие группировки то наступали, то отступали, не обращая внимания на проливной дождь.
Нед берег свой тигель и попробовал выбрать другую дорогу — по Олд Чейндж, но, увидел толпу орущих юнцов, пытающихся сорвать ставни с окон лавки, владелец которой, судя по их крикам, был католиком. Молодчики с удовольствием в связи с отсутствием поблизости шотландцев, благоразумно попрятавшихся, накинулись бы на всякого, кто заслуживал, по их мнению, хорошей взбучки. И Нед решил найти убежище в таверне рядом с аптекой, из которой только что вышел. Там, у двери в таверну, он обнаружил того самого парнишку, который ждал своей очереди в аптеке, а теперь съежился от страха, заслышав приближение громил, мчавшихся в восточном направлении, подобно бурному весеннему потоку. Мальчик пытался схорониться в таверне, но трактирщик преградил ему путь, рявкнув, что не позволит ошиваться в своем заведении подмастерьям, которые только и ждут, когда он повернется спиной, чтобы впустить своих дружков.
