Глава 32
Гай отправился на виллу вместе со мной, потому что хотел подрезать виноградную лозу. Она была в жалком состоянии. Он так долго жил в Британии, что забыл, как по-настоящему должна выглядеть виноградная лоза.
Вилла прокуратора представляла собой богатую ферму в долине маленькой речушки с видом на низкие зеленые горы. Мягкий климат очень хорошо подходил человеку с больными ребрами. Дом был полон книг и игрушек. Жена и дети отправились в Лондиний после Сатурналий, но я догадывался, какая тут идет жизнь в летние месяцы. В этом доме я мог бы долго отдыхать, именно такой я хотел бы когда-нибудь иметь.
Гай забавлялся, занимаясь в Дуноварии ерундой и попусту тратя время. Он выступал там в роли местного магистрата. Его неприятная племянница находилась на вилле, но держалась сама по себе. Если бы мне нравилась Елена Юстина, то я мог бы посчитать ее скромной, но мне она не нравилась, поэтому я называл ее необщительной. Поскольку Елена не вернулась к комфорту Лондиния вместе с Элией Камиллой, следовало предполагать, что теперь она намеревалась возвращаться в Рим. Но планы ее путешествия оставались неясными.
Я наслаждался собой в гостеприимном доме. Днем я читал, писал письма или, хромая, гулял по ферме. Слуги были дружелюбными и вполне приемлемыми для общения. Каждый вечер я с радостью беседовал с хозяином. Даже несмотря на Британию, это была идеальная римская жизнь. Уезжать мне не хотелось.
Однажды, когда шел особо неприятный дождь, Гай не смог уехать и налагать штрафы на кельтов, ворующих скот. Вместо этого он решил со мной побеседовать.
— Руфрий Виталий просил меня с тобой поговорить. Как я понял, ты обещал организовать ему отправку в Рим в качестве ответственного за багаж Елены?
— Позвольте мне догадаться самому — он не хочет ехать?
— Частично в этом виноват я, — Гай улыбнулся. — Он произвел на меня большое впечатление. Я предложил ему контракт на работу на руднике — в должности моего аудитора. Он должен заняться исправлением процедурных нарушений.
— Отличный выбор. Он вам здорово поможет. Кроме этого, насколько я помню, у него имеется некто по имени Труфорна, с кем он никак не может расстаться! — хмыкнул я.
Прокуратор улыбнулся вежливой улыбкой человека, сторонящегося вникать в детали личной жизни других людей. Затем он указал, что если Виталий отказывается, то сопровождать Елену придется кому-то другому…
— Она разговаривала с тобой, Фалько?
— Мы не разговариваем. Она считает меня крысой. Флавий Иларий посмотрел так, словно ему больно.
— О, я уверен, что это не так. Елена Юстина ценит все, что ты сделал. Она была глубоко потрясена твоим состоянием, когда забирала тебя с рудника…
— Я это переживу!
Я лежал на кушетке и наслаждался зимними грушами, которые управляющий виллы тщательно выбрал для меня из запасов и подал в чаше. — Кажется, ваша племянница, если вежливо выразиться, очень нервная и возбудимая особа.
Флавий Иларий сурово на меня посмотрел.
— Я не хочу сплетничать, — добавил я рассудительным тоном. — Если мне предстоит ее сопровождать, то было бы неплохо знать, в чем заключается проблема.
— Это справедливо, — мой новый друг Гай тоже мог считаться разумным человеком. — Итак, приехав к нам после развода, она выглядела подавленной и запутавшейся. Я подозреваю, что она до сих пор не оправилась и в какой-то мере чувствует себя сбитой с толку, но теперь ей удается это лучше скрывать.
— Вы можете мне сказать, что пошло не так?
— Только с чужих слов. Насколько я знаю, муж с женой так и не сошлись. Молодого человека знал ее дядя, брат моей жены Публий. Именно Публий предложил этот брак ее отцу. В то время Елена описала своего будущего мужа в письме моей жене, как «человека с положением, без неприличных привычек».
— Ничего себе!
— Вот именно. Элия Камилла не одобрила этот брак.
— Тем не менее это лучше, чем начинать с затуманенными любовью глазами.
— Возможно. В любом случае Елена никогда не ожидала страсти, единения умов, но в конце концов обнаружила, что для нее недостаточно высокого положения и хороших манер. Недавно она поделилась со мной. Она предпочла бы, чтобы он ковырял в носу и бегал за работающими на кухне девушками, но, по крайней мере, разговаривал с ней!
Мы оба посмеялись над этим, хотя и сочувственно. Если бы мне нравились женщины с чувством юмора, то девушка, сказавшее подобное, могла бы приглянуться.
— Значит, я понял неправильно, Гай? Это он развелся с ней?
— Нет. Обнаружив, что они несовместимы, Елена Юстина сама написала уведомление о разводе.
— А-а! Она не считает необходимым притворяться.
— Нет. Но она чувствительная, и ты сам видел результат! К этому времени стало очевидно, что прокуратора мучает совесть из-за таких откровенных высказываний, поэтому я оставил эту тему. Когда Гай в следующий раз отправился в город, я поехал вместе с ним. Я воспользовался возможностью приобрести двадцать разнообразных винных кубков из сплава олова со свинцом. Это была местная продукция.
— Сувениры для моих племянников и племянниц. Плюс несколько «серебряных» ложек для каши для новых членов семьи, которых мои сестры обязательно мне гордо представят, как только я вернусь.
— Галлы услышат твое приближение! — фыркнул Гай. Двадцать кубков громко звенели.
Все еще было трудно думать о возвращении домой.
* * *
Поскольку это была Британия, большую часть нашего пребывания в Дурноварии Елена Юстина страдала от сильной простуды. Пока она оставалась у себя в комнате, делая паровые ванны с разогретым маслом пинии, можно было легко забыть, что она в доме. Когда она вдруг вышла и унеслась куда-то на повозке с запряженной небольшой лошадкой, мне стало любопытно. Девушка отсутствовала весь день. Она едва ли могла отправиться за покупками — из собственных попыток я знал, что покупать нечего. Мой приятель, управляющий, принес мне лук-порей в винном соусе для возбуждения аппетита, который значительно улучшился. Поскольку я происхожу из семьи, которая выращивала овощи на продажу, лук-порей мне нравится. Я спросил у управляющего, куда отправилась молодая госпожа. Он не знал, но добродушно посмеялся над моей широко известной неохотой сопровождать ее.
— Она не может быть такой страшной! — укорял он меня.
— В сравнении с почтенной Еленой Юстиной змеи Медузы выглядят безобидными, как горшок с червями для рыбной ловли! — заявил я грубо, поглощая лук-порей как истинный внук тех, кто высаживал овощи на продажу. В этот момент Елена Юстина как раз влетела в комнату. Меня она проигнорировала, но это было в порядке вещей. Она выглядела сильно расстроенной, что было непривычно. Я не сомневался, что она все слышала.
Управляющий поспешно скрылся, чего я и ожидал. Я устроился на кушетке в гнезде из взбитых подушек. Я ожидал, когда на меня обрушится приливная волна.
