– Стефан! – воскликнула Елена.
Голова Тайлера от каждой встряски болталась из стороны в
сторону. Именно это зрелище Елену и напугало: она боялась того, что Стефан мог
сделать дальше. Но больше всего ее пугал холодный голос Стефана, который был
похож на пляшущую рапиру – смертоносную и безжалостную.
– Стефан, прекрати.
Стефан резко повернул к ней голову, и на лице у него
отразилось удивление, будто он совершенно забыл о присутствии Елены. Какое-то
мгновение он глядел, не узнавая ее, глаза его были черными в лунном свете.
Елена невольно подумала о каком-то хищнике – о громадной птице или плотоядном
животном, которому чуждо все человеческое. Затем взгляд Стефана стал более
осмысленным, и глаза будто бы посветлели.
Стефан обернулся на Тайлера, после чего аккуратно опустил
его на красное мраморное надгробие. Колени Тайлера подогнулись, и он развалился
на могиле, но, к удивлению Елены, глаза парня открылись – по крайней мере
левый. Правый уже заплыл и теперь стремительно превращался в узкую щелку.
– С ним все будет в порядке, – опустошенно выдохнул Стефан.
Чувствуя, как страх постепенно уходит, Елена тоже ощутила
опустошение.
«Шок, – подумала она. – Я в шоке. И в любую минуту могу
впасть в истерику».
– Тебя некому проводить домой? – спросил Стефан, все еще
леденяще-смертоносным голосом.
Елена подумала о Дике и Викки, которые черт знает чем
занимались возле статуи Томаса Фелла.
– Некому, – ответила она.
Разум снова начинал работать, подмечая все до мелочей.
Фиолетовое платье было зверски разодрано спереди – фактически загублено. Чисто
механически Елена старалась его придерживать.
– Давай я тебя отвезу, – предложил Стефан.
Даже сквозь оглушающую пустоту Елена вдруг ощутила новый
прилив страха. Она внимательно оглядела элегантную фигуру, стоящую среди
надгробий. Лицо Стефана казалось совсем бледным в лунном свете. Раньше он
никогда не представлялся Елене таким… таким прекрасным. Однако эта красота была
какой-то чужеродной. Не просто иностранной, а почти нечеловеческой, ибо ни один
человек не мог источать такую ауру силы – или, раз уж на то пошло,
отчужденности.
– Спасибо. Очень мило с твоей стороны, – медленно выговорила
Елена.
Больше ей ничего не оставалось.
Они оставили Тайлера мучительно подниматься на ноги рядом с
надгробием его предка. Елена ощутила еще один приступ страха, когда они
добрались до тропы, и Стефан повернул к Плетеному мосту.
– Нам придется забрать машину у пансионата, – объяснил он. –
Так мы быстрее всего туда доберемся.
– Так ты пришел этим путем?
– Нет. Я не переходил через мост. Но так будет безопасно.
Елена ему поверила. Бледный и безмолвный Стефан шел рядом с
ней, не касаясь ее. Сняв блейзер, он набросил его ей на голые плечи. Елена
почему-то не сомневалась, что Стефан убьет любого, кто попытается на нее
напасть.
Плетеный мост белел в лунном свете, а внизу ледяные воды
речушки крутились меж древних камней. Весь мир был недвижен, прекрасен и
холоден, пока Елена и Стефан сквозь дубовую рощу шли к проселочной дороге.
Миновав огороженные пастбища и темные поля, они, наконец,
добрались до длинной и извилистой подъездной дорожки. Пансионат представлял
собой пассивное здание красно-коричневого кирпича, изготовленного из природной
глины, а вокруг него возвышались старинные кедры и клены. Все окна, кроме
одного, были темны.
По скрипучей лестнице Елена и Стефан поднялись к плохо
освещенной площадке на втором этаже. А там, к удивлению Елены, Стефан провел ее
через одну из комнат и открыл дверь, которая по всем признакам должна была
вести в чулан. Однако за этой дверью Елена увидела очень крутую, очень узкую
лестницу.
«Какое странное место, – подумала девочка. – Это же потайная
лестница, укрытая в самом центре дома, куда снаружи не может проникнуть ни один
звук».
Поднявшись по лестнице, Елена вошла в просторную комнату,
которая занимала почти весь третий этаж здания.
Комната оказалась освещена так же плохо, как и лестница, но
Елена все же смогла разглядеть грязноватый деревянный пол и обнаженные брусья
наклонного потолка. По всем сторонам там располагались высокие окна, а
массивная мебель была завалена множеством разновеликих чемоданов.
Тут Елена поняла, что Стефан внимательно за ней наблюдает.
– А есть тут ванная, где я бы смогла…
Стефан молча кивнул в сторону одной из дверей. Елена сняла
блейзер, не глядя протянула его юноше и направилась в ванную.
Глава 8
Входя в ванную, Елена чувствовала легкое головокружение и
искреннюю благодарность. А вышла она оттуда в гневе. Девочка и сама не вполне
понимала, как произошла такая резкая трансформация. Просто, промывая царапины
на лице и руках, досадуя на отсутствие зеркала и на тот факт, что ее сумочка
осталась в машине Тайлера, Елена снова начала испытывать нормальные
человеческие эмоции. И первой такой лоцией стал гнев.
Проклятый Стефан Сальваторе! Черт бы его побрал! Как он был
сдержан и холоден – даже когда спасал ее жизнь! Будь он проклят за свою
вежливость, за свою галантность! И за те стены вокруг его персоны, которые
теперь казались Елене непреодолимыми.
Вытащив из волос оставшиеся шпильки, Елена скрепила ими
перед своего платья. Затем пробежала по распущенным волосам резной костяной
расческой, которую нашла у раковины. Из ванной Елена вышла с высоко поднятым
подбородком и надменно прищуренными глазами.
Стефан так и не надел свой блейзер. Он стоял у окна в белом
свитерке, склонив голову и напряженно ожидая. Когда Елена снова появилась в
комнате, он, не поднимая головы, указал на солидный отрез темного бархата,
наброшенный на спинку стула.
– Возможно, ты захочешь накинуть это поверх платья.
Отрез бархата оказался роскошным мягким плащом с высоким
воротником. Елена набросила его себе на плечи. Однако щедрый дар вовсе ее не
умилостивил, к тому же она подметила, что Стефан не сделал к ней ни одного шага
и даже не посмотрел на нее, пока говорил.
