«На самом деле Таннер немногим старше нас, – потрясенно
подумала она. – Просто он кажется старше из-за небольшой лысины, однако я
ручаюсь, что ему еще нет и тридцати».
Затем Елена почему-то вспомнила, как неказисто Таннер
выглядел на вечере в честь встречи выпускников в дешевом лоснящемся костюме.
«Уверена, – подумала девочка, – на собственном вечере в
честь встречи выпускников он даже никогда не бывал».
И впервые ощутила что-то похожее на симпатию к несуразному
историку.
Судя по всему, Стефан тоже испытал что-то подобное, ибо,
хотя он воинственно подступил к замухрышке, голос его остался сдержан и тих:
– Нет, не собираюсь. Я просто думаю, что во всем этом деле
слегка нарушены пропорции. Почему бы нам не… – Дальнейшее Елена не расслышала,
ибо Стефан еще больше понизил голос, говоря успокоительным тоном, и мистер
Таннер, похоже, действительно к нему прислушался.
Девочка оглянулась на толпу, что собралась у нее за спиной:
пятъ-шестъ упырей, оборотень, горилла и горбун.
– Порядок, все под контролем, – сказала она уродам, и те
стали постепенно разбредаться по сторонам.
Каким-то странным образом Стефану все-таки удалось исправить
ситуацию, хотя Елена видела теперь только его затылок и не слышала, что он
говорит.
Затылок… На мгновение непрошеный образ вспыхнул у нее в
голове. Тот первый день в школе. Стефан стоит в канцелярии, разговаривая с
секретаршей – миссис Кларк. Миссис Кларк тогда как-то очень странно себя
повела. Теперь же, когда Елена взглянула на мистера Таннера, она обнаружила,
что на лице у него застыло точно такое же слегка озадаченное выражение. Елена
внезапно заволновалась.
– Пошли, – бросила она Бонни. – Давай пройдем дальше.
Они пробрались прямиком через зал приземления инопланетян и
Кабинет живых мертвецов, ловко проскальзывая между перегородками. Наконец они
оказались в самой первой комнате, куда как раз входили гости и где их
приветствовал оборотень. Непринужденно общаясь с парой мумий и египетской
царицей, страшилище стянуло с себя голову.
Елена вынуждена была признать, что Кэролайн совсем неплохо
выглядит в роли Клеопатры. Великолепные линии ее бронзового тела прекрасно
просматривались сквозь просвечивающее, облегающее фигуру льняное платье. Так
что Мэтта, того самого оборотня, вряд ли можно было винить в том, что его глаза
то и дело опускались от лица Кэролайн на очертания ее прелестей.
– Ну что, как дела? – с наигранной легкостью спросила Елена.
Мэтт слегка вздрогнул, затем неловко повернулся к ней и
Бонни. Елена не видела его с того самого вечера встречи выпускников, но знала,
что у них со Стефаном тоже вышла размолвка. Из-за нее. Хотя Мэтта и в этом
сложно было обвинить, Елена понимала, насколько болезненно все это переживал
Стефан.
– Все отлично, – смущенно откликнулся Мэтт.
– Когда Стефан закончит с мистером Таннером, я пошлю его
сюда, – сказала Елена. – Думаю, он поможет привлечь побольше народу.
Мэтт безразлично пожал плечами.
– А что он закончит с Таннером? – спросил он.
Елена удивленно посмотрела на старого друга.
Она могла бы поклясться, что минуту назад он сам был в
Друидическом зале и все видел. Пришлось объяснить.
Снаружи вновь прогрохотал гром, и через настежь распахнутую
дверь Елена ясно увидела в ночном небе вспышку молнии. Спустя несколько секунд
последовал новый, более мощный удар грома.
– Надеюсь, хоть дождя не будет, – подосадовала Бонни.
– Да, – выдавила из себя Кэролайн, которая не проронила ни
слова, пока Елена разговаривала с Мэттом. – Будет такая жалость, если никто
сюда так и не придет.
Елена резко на нее взглянула и увидела в узких, кошачьих
глазах Кэролайн неприкрытую ненависть.
– Послушай, Кэролайн, – импульсивно произнесла она. – Разве
нельзя считать, что мы с тобой в расчете? Разве нельзя забыть о том, что
случилось, и начать все заново?
На какой-то миг глаза Кэролайн невольно расширились, а затем
опять превратились в узкие щелки. Рот девочки скривился, и она подступила
поближе к Елене.
– Я никогда тебе этого не забуду, – прошипела Кэролайн, а
затем повернулась и ушла.
Последовало молчание. Бонни и Мэтт смотрели в пол прямо
перед собой. Елена подошла к входной двери, чтобы подставить свежему холодному
ветру свои горящие щеки. Снаружи она увидела футбольное поле и раскачивающиеся
ветви дубов за ним. Снова ее переполнило то странное чувство невнятного
предвестия.
«Сегодня та самая ночь, – горестно подумала Елена. – Сегодня
ночь, в которую все случится».
Но что именно случится, она понятия не имела.
В преображенном физкультурном зале прозвучал чей-то громкий
голос:
– Все в порядке, очередь с автобусной остановки сейчас
пойдет. Гаси свет, Эд! – Внезапно сгустился мрак, а воздух наполнился тяжкими
стонами и маниакальным смехом, словно какой-то инфернальный оркестр настраивал
свои инструменты.
Елена со вздохом повернулась к своей подруге.
– Приготовься проводить гостей внутрь, – велела она Бонни.
Та кивнула и исчезла во тьме. Мэтт-оборотень щелкнул
выключателем магнитофона, который добавил зловещую музыку к общей какофонии.
Из-за угла вышел Стефан, его волосы и одежда сливались с
окружающей тьмой. Ясно была видна только белая рубашка.
– С Таннером все улажено, – сообщил он. – Могу я еще чем-то
заняться?
– Вообще-то ты можешь поработать здесь с Мэттом, приглашая
людей на вход. – Тут Елена осеклась. Мэтт склонялся над магнитофоном, вроде бы
настраивая громкость, но головы он не поднимал. Затем Елена посмотрела на
Стефана и увидела, что его до того спокойное лицо напряглось, – Или ты можешь
пройти в раздевалку для мальчиков, взять на себя ответственность за кофе и
бутерброды для персонала, – устало закончила она.
– Я пойду в раздевалку, – решил Стефан.
Пока он разворачивался и уходил, Елена успела подметить
легкую неуверенность в его походке:
– Стефан? С тобой все в порядке?
– Все отлично, – отозвался он, восстанавливая равновесие. –
Немного устал, только и всего. – Наблюдая за тем, как он уходит, Елена
чувствовала, что на сердце у нее становится все тяжелее и тяжелее.
