Однако сила ее характера делала их любовь опасной. На
прошлой неделе, когда Елена предложила ему свою кровь, Стефан оказался
совершенно не способен воспротивиться. И это притом, что он скорее готов был
умереть, чем подвергнуть опасности Елену.
Уже в сотый раз Стефан принялся разглядывать ее лицо,
выискивая в нем значительные признаки изменений. Не стала ли кремовая кожа
немного беднее? Не сделалось ли выражение лица чуть более отстраненным?
Им обоим следовало быть более осторожными. И прежде всего —
Стефану. Ему нужно позаботиться о более частом питании, активном поиске
подходящих животных, чтобы не возникало серьезного искушения. Нельзя было
позволять потребности стать слишком сильной. Стоило только Стефану об этом
подумать, как он осознал, что очень голоден. Знакомое жжение распространялось
по верхней челюсти, пронизывая все вены и капилляры. Сейчас Стефану следовало
бы находиться в лесу — ловить каждый шорох, быть наготове для жаркой погони, а
не здесь, у камина, пристально вглядываясь в узор светло-голубых жилок на горле
Елены.
Внезапно Елена повернула голову и внимательно на него
посмотрела.
— Так ты хочешь пойти на сегодняшнюю вечеринку? — спросила
она. — Мы могли бы взять машину тети Джудит.
— Но для начала вам придется остаться и пообедать, — быстро
вставила тетя Джудит.
— Мы можем перекусить чем-нибудь по дороге.
Елена имела в виду, что они могли бы прихватить что-нибудь
для нее, подумал Стефан.
Сам он мог, если придется, жевать и глотать обычную
человеческую пищу, хотя это было совершенно бессмысленно, и он давным-давно
потерял к ней всякий вкус.
Но его… настоящий аппетит… был сейчас слишком силен, подумал
он. И если они действительно отправляются на вечеринку, это означало еще несколько
часов до весьма насущной кормежки. Однако Стефан согласно кивнул головой.
— Если ты хочешь, — сказал он.
Елена явно этого хотела, она была решительно настроена.
Стефан с самого начала это видел.
— Ну хорошо, тогда я лучше переоденусь.
Стефан последовал за ней к подножию лестницы.
— Надень что-нибудь с высоким горлом, — негромко посоветовал
он. — Скажем, свитер.
Елена оглядела пустую гостиную.
— Все в порядке, — успокоила она Стефана. — Ранки уже почти
излечились. Видишь? — Она отодвинула кружевной воротничок, склонив голову.
Стефан, словно загипнотизированный, смотрел на две круглые
отметинки на прекрасной, тонкой коже. Сейчас они были светло-бордового цвета,
подобно сильно разбавленному вину.
Стефан сжал зубы и с трудом отвел глаза. Задержи он взгляд
на этих ранках еще на мгновение, он мог бы сойти с ума.
— Но я совсем другое имел в виду, — оживленно отозвался
юноша.
Сияющая вуаль прекрасных волос упала на бордовые отметинки,
скрывая их от посторонних глаз.
— В самом деле?
— Входите! Входите!
Стоило им переступить порог, как все разговоры прекратились.
Елена смотрела на повернутые к ним лица — настороженные, любопытные и несколько
вороватые. Совсем не такие взгляды привыкла ловить королева средней школы имени
Роберта Ли, входя куда-нибудь.
А дверь им открыл один из одноклассников — Алариха Зальцмана
нигде не было видно. Зато Кэролайн уже восседала на табурете у стойки бара,
демонстрируя всем свои роскошные длинные ноги. Бросив на Елену насмешливый
взгляд, она отпустила какую-то ремарку в сторону своего соседа справа. Тот
рассмеялся.
Елена почувствовала, как ее улыбка становится почти
болезненной, а краска начинает заливать лицо. Затем до нее донесся знакомый
голос:
— Елена, Стефан! Идите сюда.
Елена с облегчением разглядела Бонни, сидящую рядом с
Мередит и Эдом Тиффом в углу на диванчике. Они со Стефаном устроились на
большой оттоманке напротив, и разговоры по всей комнате снова возобновились.
По молчаливому согласию никто не упоминал о той неловкости,
которую вызвал приход Елены и Стефана. Елена была твердо настроена делать вид,
что все идет как всегда.
Мередит с Бонни ее в этом поддерживали.
— Классно выглядишь, — тепло польстила ей Бонни. — Мне
страшно нравится этот красный свитер.
— Действительно милая вещица, — согласилась Мередит. —
Правда, Эд?
Эд несколько испуганно согласился с подругой.
— Значит, твой класс тоже был сюда приглашен, — сказала
Елена, обращаясь к Мередит. — А я думала, здесь будут только те, у кого седьмым
уроком идет европейская история.
— Не знаю, подходит ли здесь слово «приглашен», — сухо
отозвалась Мередит. — Учитывая, что наше «активное участие будет порой
возмещать отсутствие высоких оценок».
— Думаешь, он серьезно об этом говорил? — вставил Эд.
Елена пожала плечами.
— Мне показалось, что серьезно. А где Рэй? — спросила она у
Бонни.
— Рэй? Ах, да, Рэй. Не знаю. Наверно, где-нибудь поблизости.
Здесь уйма народу.
Бонни говорила чистую правду. Гостиная дома Рамси была
битком набита старшеклассниками. С того места, где сидела Елена, ей было
прекрасно видно, как толпа перетекает в столовую, в прихожую, а также,
возможно, на кухню. Циркулируя вокруг Елены, школьники то и дело задевали ее
локтями.
— А о чем Зальцман хотел поговорить с вами после урока? —
спрашивал тем временем Стефан.
— Аларих, — чопорно поправила его Бонни. — Он хочет, чтобы
мы звали его Аларих. Ах, он был так мил. Он ужасно себя чувствовал из-за того,
что ему пришлось заставить меня оживить в памяти такой мучительный опыт. Но
дело в том, что Аларих не знал, как именно погиб мистер Таннер, и не понимал,
насколько я чувствительна. Конечно, он сам невероятно чувствителен, так что он
прекрасно представляет себе, каково это. Ведь по знаку зодиака он Водолей.
— С луной в восходящих линиях, — еле слышно промолвила
Мередит. — Послушай, Бонни, ведь ты сама не веришь во всю эту чушь, разве не
так? Он же учитель, ему не следует распространять весь этот бред на учеников.
