Вдруг Елена услышала звук подъезжающего автомобиля. Она с
легкостью различила хрипящее тарахтение машины Мэтта. Встревоженная, Елена на
цыпочках прокралась к окну и выглянула в раннее марево еще одного серого дня.
Затем она быстро спустилась вниз по лестнице и открыла входную, дверь.
— Стефан! — Елена еще ни разу в жизни никому так не
радовалась.
Она налетела на Стефана, не успел он толком захлопнуть
дверцу. Юноша отшатнулся от такого приветствия, и Елена почувствовала его
удивление. Обычно она не вела себя так демонстративно.
— Я тоже тебе очень рад, — сказал Стефан, нежно отвечая на
ее объятие. — Только цветы не помни.
— Цветы? — Елена отстранилась, взглянула на растения в руках
Стефана, затем подняла глаза на его лицо.
Наконец она посмотрела на Мэтта, который как раз выходил из
машины с другой стороны. Бледное лицо Стефана совсем вытянулось, Мэтт казался
опухшим от усталости, а глаза были красными после бессонной ночи.
— Вам лучше войти в дом, — с легкой тревогой предложила
Елена. — Вы оба ужасно выглядите.
— Это вербена, — чуть позже пояснил Стефан.
Они с Еленой сидели за кухонным столом. Через дверной проем
было видно, как Мэтт растянулся на диване в гостиной, негромко похрапывая. Он
прилег поспать, одолев три глубокие тарелки кукурузных хлопьев с молоком. Тетя
Джудит, Бонни и Маргарет все еще спали наверху, и Стефан старался говорить
потише.
— Ты помнишь, что я тебе про нее говорил? — спросил он у
Елены.
— Ты сказал, что вербена помогает сохранять ясный разум,
даже когда кто-то намеренно использует Силу. — Голос Елены был на удивление
ровным.
— Верно. А это один из тех приемов, которые может применить
Дамон. Он способен использовать силу разума даже на расстоянии и может сделать
это независимо от того, спишь ты или бодрствуешь.
Слезы подступили к глазам Елены, и она опустила голову,
внимательно разглядывая длинные стройные стебли с сухими остатками крошечных
сиреневых цветков на самых кончиках.
— Даже во сне? — переспросила она, боясь, что на сей раз
голос выдаст ее волнение.
— Да. Он способен заставить тебя выйти из дома или впустить
его внутрь. Но вербена должна это предотвратить. — Стефан явно был очень
доволен собой.
«Ах, Стефан, если б ты только знал!» — подумала Елена.
Дар опоздал всего лишь на одну ночь. И тут, несмотря на все
ее усилия, на длинный зеленый листок упала слезинка.
— Елена! — Стефан был потрясен. — В чем дело? Скажи мне!
Стефан попытался заглянуть ей в лицо, но Елена крепко
прижала голову к его плечу. Он обнял ее.
— Скажи мне! — негромко повторил Стефан.
Настал тот самый момент. Если Елена вообще собиралась ему
обо всем рассказывать, это следовало сделать прямо сейчас. В горле стоял ком,
нужные слова не шли на ум.
«Как бы то ни было, я не позволю Дамону меня одолеть», —
подумала Елена.
— Просто… просто я очень о тебе беспокоилась, — только и
сумела выдавить из себя Елена. — Я не знала, куда ты пропал. И когда вернешься.
— Да, лучше бы я тебя предупредил. Но это все? Тебя больше
ничего не расстраивает?
— Это все. — Теперь нужно заставить Бонни молчать насчет
вороны. Ну почему одна ложь непременно тянула за собой другую? — А что нам
следует делать с вербеной? — спросила Елена, откидываясь на спинку стула.
— Сегодня вечером я тебе покажу. Как только я извлеку масло
из семян, ты сможешь втереть его в кожу или добавить в ванну при купании. А еще
ты сможешь зашить сушеные листья в мешочек и носить его с собой или класть по
ночам под подушку.
— Пожалуй, я дам немного вербены Бонни и Мередит. Им тоже
нужна защита.
Стефан кивнул.
— А пока что… — он оторвал веточку и положил ее Елене на
ладонь, — просто возьми это с собой в школу. А я вернусь в пансионат, чтобы
добыть масло. — Мгновение Стефан помедлил, а затем снова заговорил: — Послушай,
Елена…
— Что?
— Если 6 я думал, что так тебе станет лучше, я бы отсюда
убрался. Я не стал бы открывать твое существование Дамону. Но я уже не уверен в
том, что он уедет следом за мной. Я думаю, он даже может остаться… из-за тебя.
— И не думай об отъезде, — яростно проговорила Елена, глядя
на Стефана. — Пойми, Стефан, отъезд — это единственное, чего я совершенно точно
не смогу выдержать. Обещай мне, что ты не уедешь. Обещай.
— Я не оставлю тебя один на один с Дамоном, — пообещал
Стефан, что было далеко не то же самое. Но подталкивать его дальше не имело
смысла.
Вместо этого Елена помогла Стефану разбудить Мэтта и
посмотрела, как они уезжают. Затем, со стеблем сушеной вербены в руке, она
поднялась наверх, чтобы подготовиться к занятиям в школе.
На протяжении всего завтрака Бонни отчаянно зевала, а
по-настоящему она проснулась только благодаря прохладному ветерку, обдувавшему
лица, когда они вышли на улицу и направились школе.
День обещал стать холодным.
— Сегодня ночью мне приснился очень странный сон, —
призналась Бонни.
Сердце Елены резко подпрыгнуло у нее в груди. Она уже успела
засунуть побег вербены в рюкзачок Бонни, на самое дно, где Бонни не заметила бы
его. Но если прошлой ночью Дамон добрался и до Бонни…
— О чем? — спросила Елена, собираясь с духом.
— О тебе. Ты стояла под деревом. Дул сильный ветер.
Почему-то я страшно тебя боялась и не хотела подходить ближе. Ты казалась…
какой-то другой. Очень бледной, но почти сияющей. Затем с дерева вдруг слетела
ворона, а ты протянула руку и поймала ее в полете. Твое движение было таким
быстрым, что это казалось просто невероятно. А затем ты посмотрела на меня, и у
тебя на лице застыло какое-то странное выражение. Ты улыбнулась, но от этой
улыбки мне почему-то за хотелось бежать куда глаза глядят. А затем ты свернула
вороне голову, совершенно спокойно ее убила.
Елена с нарастающим ужасом прислушивалась к рассказу.
— Отвратительный сон, — сказала она, наконец.
— Да уж! — сдержанно отозвалась Бонни. — Интересно, что бы
это могло значить. Вороны обычно несут с собой дурное знамение. Они могут
предвещать смерть.
— Скорее всего, этот сон говорит о том, что ты чувствовала,
как я расстроилась, обнаружив ту ворону в спальне.
