Зубы Викки громко щелкнули, когда Аларих взялся помогать
Дику и Елене. Хрупкая девочка оказалась сильнее их всех, вместе взятых, и ее
никак не удавалось угомонить. И тут Елена с облегчением услышала, как знакомый
голос у нее за спиной говорит:
— Викки, успокойся. Все в порядке. Просто расслабься.
Когда Стефан взял Викки за руку, стараясь ее успокоить,
Елена рискнула ослабить хватку. Сначала показалось, что стратегия Стефана
сработала. Скрюченные пальцы Викки разогнулись, и ее удалось оторвать от
Тайлера. Пока Стефан продолжал ее успокаивать, девочка вдруг обмякла, и ее
глаза закрылись.
— Вот и хорошо. Ты чувствуешь себя очень усталой. Пора
отправляться ко сну.
Но затем все опять рухнуло, и та Сила, которую применял к
Викки Стефан, словно перестала действовать.
Глаза девочки широко распахнулись, но в них и в помине не
наблюдалось никакого сходства с глазами испуганного олененка, которые Елена
видела в столовой. Красные и безумные, они буквально пылали. Прорычав Стефану
что-то невнятное, Викки со свежими силами стала отбиваться.
Потребовались пятеро или шестеро человек, чтобы удерживать
Викки, пока кто-то не вызвал полицию. Елена оставалась рядом с ней,
разговаривая с Викки, порой на нее крича, пока полиция, наконец, не прибыла.
Никакие усилия Елены на Викки не подействовали.
Затем Елена отступила назад и в первый раз оглядела толпу
зевак. Бонни с открытым ртом стояла в первом ряду. Как и Кэролайн.
— Что случилось? — воскликнула Бонни, когда полицейские
поволокли Викки прочь.
Елена, слегка задыхаясь, смахнула в сторону непокорную прядь
волос.
— Она просто обезумела. Попыталась раздеть Тайлера.
Бонни поджала губы.
— Да, надо действительно обезуметь, чтобы на такое
сподобиться. — Тут она повернула голову и одарила Кэролайн
презрительно-самодовольной улыбкой.
Ноги Елены вдруг стали ватными, а руки затряслись.
Почувствовав, как чья-то рука ее обнимает, она с благодарностью оперлась о
Стефана. А затем тревожно на него посмотрела.
— Эпилептический припадок? — недоверчиво спросила Елена.
Стефан смотрел, как полиция уводит Викки по коридору. Аларих
Зальцман, по-прежнему выкрикивая инструкции, судя по всему, собрался отправиться
вместе с ней. Вся группа завернула за угол.
— Думаю, урока не будет, — подытожил Стефан. — Идем.
Они молча шли к пансионату, и каждый был погружен в
собственные мысли. Хмурясь, Елена несколько раз взглянула на Стефана, но
заговорить она решилась, только когда они оказались наедине в его комнате.
— Стефан, что все это значит? Что случилось с Викки?
— Как раз об этом я и размышлял. Мне приходит в голову
единственное объяснение, и оно заключается в том, что Викки по-прежнему
подвергается нападениям.
— Ты хочешь сказать, что Дамон все еще… о, боже мой! Ах,
Стефан, мне нужно было дать ей немного вербены. Мне следовало понять…
— Это не изменило бы ситуацию. Поверь мне. — Елена
повернулась к двери, словно собираясь в ту же минуту последовать за Викки, но
Стефан нежно потянул ее назад. — Пойми, Елена, на некоторых людей можно влиять
с большей легкостью. Воля Викки никогда не была сильна. Теперь она всецело
принадлежит Дамону.
Елена медленно опустилась на кровать.
— Но тогда… тогда никто не может ничего с этим поделать?
Скажи мне, Стефан, кем она теперь стала… она вроде тебя с Дамоном?
— Зависит от обстоятельств. — Стефан говорил негромко,
ровным голосом. — Это не просто вопрос того, сколько крови она теряет. Для
завершения перемены Викки нужна кровь Дамона в ее венах. В ином случае она
просто закончит, как мистер Таннер. Станет опустошенной, использованной.
Мертвой.
Елена перевела дух. Вообще-то она намеревалась задать еще
один вопрос. Она уже давно собиралась спросить об этом Стефана.
— Послушай, Стефан, когда ты заговорил с Викки, мне поначалу
показалось, что все сработало. Ты ведь использовал с ней Силу, разве не так?
— Да.
— Но потом она опять просто взбесилась. Я хочу сказать…
Стефан, ведь с тобой все в порядке, правда? Твои Силы к тебе вернулись?
Стефан не ответил. Но его молчания было Елене вполне
достаточно.
— Стефан, почему ты мне не расскажешь? Что случилось? — Она
встала с кровати и опустилась перед ним на колени, так что Стефан был вынужден
на нее смотреть.
— Мне потребуется определенное время, чтобы восстановиться,
только и всего. Пусть тебя это не волнует.
— Но я действительно беспокоюсь. Мы ничего не можем
поделать?
— Нет, — помотал головой Стефан.
Но глаз он по-прежнему не поднимал.
Волна страха буквально окатила Елену.
— Господи, — прошептала она, выпрямляясь. Затем Елена опять
потянулась к Стефану, пытаясь взять его за руки. — Стефан, послушай меня.
— Нет, Елена. Нет. Разве ты не понимаешь? Это опасно. Опасно
для нас обоих, но особенно для тебя. Это может тебя убить… или еще того хуже.
— Только если ты потеряешь контроль, — напомнила Елена. — А
ты его не потеряешь. Поцелуй меня.
— Нет, — снова повторил Стефан. А затем, уже не так резко,
добавил: — Сегодня, как только стемнеет, я отправлюсь на охоту.
— Разве это одно и то же? — спросила Елена, заранее зная
ответ. Силу давала именно человеческая кровь. — Ах, Стефан, пожалуйста. Разве
ты не видишь, что я этого хочу? Разве ты сам этого не хочешь?
— Так нечестно, — вымолвил Стефан, отводя в сторону
измученные глаза. — Ты сама знаешь, что это не одно и то же. Ты знаешь,
сколько… — и он снова от нее отвернулся, сжимая кулаки.
— Тогда почему бы и нет? Пойми, Стефан, мне нужно… — Елена
не смогла закончить.
Она не могла объяснить Стефану, в чем она нуждалась, какую
потребность в близости с ним она испытывала. Елене требовалось снова вспомнить,
как это было у нее со Стефаном, стереть воспоминание о том танце во сне, когда
Дамон крепко ее обнимал.
— Мне нужно, чтобы мы снова были вместе, — прошептала она.
Стефан отворачивался и качал головой.
— Хорошо, — прошептала Елена, ощущая, как ее омывает волна
горестного страха, пока ей приходилось признавать свое поражение.
