— Виктория Мангузова, Иная, Темная,
зарегистрирована в Москве, виновна в рецидиве нелицензированной охоты. Подлежит
развоплощению. Есть ли возражения и дополнения к приговору со стороны Дозоров?
Возражений не было ни у Темных, ни,
разумеется, у Светлых.
— Приговор привести в исполнение
незамедлительно, — сказал Инквизитор. Посмотрел на Светлых — традиционно
приговор исполняли сотрудники самих Дозоров.
Илья встал, поправил очки. Внимательно
посмотрел на вампиршу — та взвыла, понимая, что спасения нет. Во взгляде мага
не было ни ненависти, ни радости. Ничего, кроме собранности. Он протянул руку и
коснулся сквозь сумрак регистрационной печати на груди вампирши.
Через мгновение Виктория осела на пол. Она не
истлела, как случилось бы с более старой вампиршей, ее тело еще не прожило свой
срок. Но то, что заменяет вампирам жизненную силу, то, что годами отбиралось у
людей, бесследно растворилось в сумраке. В комнате стало чуть-чуть холоднее.
Илья поморщился и еще одним скупым жестом отправил тело в сумрак.
Навсегда.
Так вершится суд Иных.
— Дело второе. Убийство неинициированного
Иного Иной-оборотнем, Темной. Введите виновную…
Вопросы. Ответы. Короткое совещание
Инквизиторов.
— Оксана Дацюк, Иная, Темная, зарегистрирована
в Москве. Признана невиновной в умышленном убийстве; действия классифицируются
как самозащита. Признана виновной в превышении пределов необходимой обороны;
подлежит лишению охотничьей лицензии сроком на десять лет. В случае рецидива
или любого нарушения до пятого уровня силы включительно подлежит немедленному
развоплощению. Есть ли возражения и дополнения со стороны Дозоров?
Илья посмотрел на Гесера и снова поднялся:
— У нас есть возражения. Жизни Иной ничто не
угрожало. В убийстве человека необходимости не было. Мы требуем увеличить срок
лишения лицензии до пятидесяти лет.
— До тридцати, — ответил Максим, будто заранее
ожидал такого требования. Впрочем, он его и ожидал…
— До сорока, — холодно сказал Гесер, не
вставая. — Предоставить все необходимые обоснования?
— До сорока, — согласился Максим. Посмотрел на
Темных, но те не вмешивались, справедливо полагая, что судьба оборотня не стоит
спора.
— Освободить подсудимую из-под стражи… Перед
бледной испуганной девчонкой распахнули дверь. Она бросилась прочь, счастливая
и еще не понимающая, что в сущности ее все-таки казнили. Сорок лет — очень
большой срок для оборотня, берущего силу лишь из человеческих жизней. Она успеет
одряхлеть, а возможно, и умереть, не имея возможности противостоять
надвигающейся старости.
— Дело третье. Нападение на Иного, Темного,
сотрудниками Ночного Дозора. Ввиду отсутствия потерпевшего суд считает уместным
провести перекрестный допрос уцелевших виновных и руководства Ночного Дозора,
допустившего несанкционированное применение силы против Иного, Темного. Все
протесты со стороны Светлых заранее отклоняются.
Гесер поморщился; Завулон позволил себе
сдержанно улыбнуться.
Светлана Назарова, Светлая волшебница,
обеспокоенно взглянула на часики. Она нервничала из-за опоздания Антона
Городецкого, Светлого мага.
— Может быть, целесообразнее установить
причину отсутствия троих приглашенных? — осторожно спросил Гесер, невольно
подхватывая официальность речи у судей. — Поверьте, я вовсе не пытаюсь выиграть
время. Меня тревожит отсутствие сотрудника Ночного Дозора и одного из главных
возмутителей спокойствия последних недель.
Инквизиторы переглянулись, словно беззвучно
принимая общее решение.
— Инквизиция не возражает, — бесстрастно
сказал Максим. — Разрешается необходимое магическое воздействие.
Наблюдатели от Инквизиции качнули балахонами,
перемещая охранные амулеты. Может быть, поэтому они и носят балахоны, чтобы
никто не мог видеть, как они работают с амулетами и с какими именно амулетами?
У Инквизиции свои методы, свои законы и свое оружие…
В воздухе развернулся наблюдательный шар.
Серая мгла, пронизанная извилистыми линиями. Большая часть из них исчезла,
остались лишь три.
Три нити судеб, сошедшиеся недавно в одной
точке. Одна нить поблекшая, еле тлеет. Иной ранен…
— Это Шагрон, — выдохнул сложивший с себя
полномочия заместителя шефа Темный маг Эдгар. — Это же Шагрон!
Две другие нити разошлись, но вот-вот должны
были встретиться — прямо перед зданием Университета.
Стычка. Снова стычка Темных и Светлых, и снова
жертва. Пока еще не смертельная.
— Ночной Дозор просит Инквизицию вмешаться! —
рявкнул Гесер. — Максим, Оскар, Рауль, они же поубивают один другого!
Сказать «друг друга» Гесер, конечно же, не
решился.
Рядом с шефом Ночного Дозора встала женщина —
Иная, Ольга, недавно вновь обретшая способности волшебницы, причем очень
сильной, поэтому утратившая право на фамилию, но еще не получившая право на
сумеречное имя. Она коснулась локтя Гесера и вопросительно посмотрела на судей.
Светлана побледнела — казалось, ее лицо стало
восковым.
Темные молчали. Завулон задумчиво почесывал
кончик носа.
— Трибунал запрещает вмешательство, — сухо
объявил один из судей.
— Почему? — бессильно спросила Светлана. Она
попыталась подняться из легкого плетеного креслица, но у нее не хватило сил.
Физических сил. Настоящая сила, магическая, сила Иной, Светлой волшебницы,
непроизвольно начала закручиваться вокруг Светланы в тугую объемную спираль.
Иные в гневе и вообще в экстремальных
ситуациях, как и люди, зачастую сильнее самих себя спокойных.
— Почему? — Голос Светланы звенел. — Везде,
где появлялся этот Темный, потом умирали Иные или люди. Он убийца! Вы позволите
ему убивать и дальше?
Судья оставался невозмутимым.
— Виталий Рогоза, Иной, Темный, за время
пребывания в Москве ни разу не нарушил ни единого уложения Договора и ни разу
не превысил пределов допустимой обороны. Он чист перед Инквизицией. Мы не имеем
никакого основания вмешиваться.
— Когда основания появятся, будет уже поздно!
— резко сказал Гесер.
Инквизитор лишь пожал плечами.
— Он будет мстить за Шагрона, — негромко
сказал кто-то из Светлых и закашлялся.
