Она замедлила движение; автомобиль позади сделал то же самое. Она поехал а быстрее, и «Дарт Вейдер» тоже. Джейни слегка занервничала, перестала менять скорость и дальше ехала ровно. Черная машина позади держалась на прежнем расстоянии.
На мгновение мелькнула мысль съехать на обочину, однако Джейни не стала этого делать по двум соображениям: дорога очень узкая, останавливаться без крайней необходимости на ней опасно, и еще то, что, согласно дорожным указателям, она почти добралась до цели своего путешествия. Поэтому она продолжала ехать, а когда оказалась около нужной подъездной дорожки и начала поворачивать, черный автомобиль проехал мимо.
Съехав с дороги, Джейни посидела в машине, думая о произошедшем только что. К собственному огорчению, она почувствовала, что дрожит: то, что началось как невинное подшучивание над самой собой, обернулось чем-то слишком реальным. Она вылезла из машины и немного постояла, оглядываясь по сторонам и пытаясь успокоиться. Находящийся на отшибе большой участок выглядел прекрасно. По сугубо сельскому виду дома она предположила, что обитающие тут люди вряд ли с симпатией отнесутся к ее электронному «дружку». И заперла компьютер в багажнике «вольво».
Однако когда улыбающаяся, любезная Линда Хорн ввела ее внутрь, выяснилось, что дом полон света, звуков и в нем создан прекрасный климат, с влажным воздухом, запахом торфа и бабочками, сотнями бабочек повсюду. Их разноцветные крылышки слегка трепетали. Они сидели на лампах, на книгах и безделушках, но в основном на самых разнообразных, удивительных растениях. Как будто тропическая страна чудес внезапно оказалась перемещена в холмы западного Массачусетса. В углу огромного помещения Джейни увидела блестящий новенький компьютер с мерцающим экраном.
— О господи! — ахнула она, с благоговением оглядываясь по сторонам. — Это просто… чудесно. Но как…
— Мой муж инженер-энергетик, — ответила миссис Хорн. — Он все это и устроил для меня.
— Его можно нанять?
Линда Хорн улыбнулась.
— Он уже на пенсии. Простите.
— Но если он когда-нибудь решит вернуться к работе, я буду его первым клиентом.
Женщина засмеялась и покачала головой.
— Не думаю. Это образ жизни, поверьте мне.
Маленькая яркая голубая бабочка села на плечо Джейни.
— Понимаю. Вы создали тут настоящий рай.
— И трудились над ним долго, очень долго. Мы члены общественного движения. Люди, которые хотят жить именно так.
Движение. Слово из лексикона прошлых поколений, имеющее какой-то важный подтекст.
— Его участники, наверное, очень любят уединение.
— Так оно и есть… однако мы поддерживаем связь друг с другом. — Линда с улыбкой кивнула в сторону компьютера. — Очень тесную связь, я бы сказала.
Джейни все оглядывалась по сторонам, зачарованная увиденным.
— Наверное, было достаточно сложно организовать все вот так… Это же само совершенство.
— Самой большой проблемой оказалось купить землю. Нужно иметь, по крайней мере, сотню акров, чтобы получить разрешение на проект такого типа, как здесь. Мы с мужем покупали землю по нескольку акров на протяжении всей своей совместной жизни, а иначе ничего не получилось бы. Солнечные коллекторы занимают немного места, а вот ветряные мельницы требуют большего пространства, и где попало их не разместишь.
Все еще озираясь с изумлением по сторонам, Джейни сказала:
— Поздравляю вас. Это поистине восхитительно. Тот тип жизни, который всегда привлекал меня, хотя мне никогда не удавалось даже приблизиться к нему. Я слишком… занята.
— Никогда не поздно начать, — заметила Линда Хорн.
— Ох, не думаю, что мне это удастся, по крайней мере в ближайшее время. Кстати, зачем, собственно, я здесь…
Она объяснила, тщательно подбирая слова.
Линда нахмурилась, слушая ее.
— Я всегда спрашивала себя, когда кто-нибудь наконец заинтересуется всем этим.
Похрустывая лимонными чипсами, Джейни слушала рассказ Линды о том, что произошло в лагере «Мейр».
— Они сделали анализ крови мальчикам и у некоторых обнаружили лямблии. Они также брали пробы воды в озере, которые показали зараженность. Однако мы никогда не находили ничего. Анализов крови мы не делали.
Интересно почему? Оплошность?
— Для этого была какая-то особая причина?
— Я работала на город, и мне было велено удовлетвориться лагерными анализами. Начальство считало их надежными и не хотело тратить городские деньги на ненужное дублирование. К тому же у некоторых мальчиков выявились соответствующие симптомы…
— У вас каким-нибудь чудом не сохранились записи тех времен?
— Нет. Когда все начиналось, мне и в голову не приходило, что это разовьется во что-то дурно пахнущее. Однако я все очень хорошо помню. В основном потому, что лагерная медсестра отказывалась принимать любую предлагаемую нами помощь, хотя обычно с радостью приветствовала ее. В смысле, в лагере же было полно мальчиков-подростков, так? Ну, вот. Это могло бы рассматриваться как сознательное причинение вреда, если бы все они сразу заболели. И тем не менее… Вот почему необычная реакция медсестры запала мне в память. И еще кое-что. Мы тоже брали пробы воды, но нам никогда не удавалось получить те же результаты, что у них. Вы, наверное, помните, что в те времена антибиотики начали выводить из обихода, и нам запрещалось давать разрешение на их необоснованное или профилактическое использование. Поэтому требовалось получить убедительное доказательство того, что это необходимо.
— Однако в местной воде вы ничего не обнаружили.
— Да. Хотя… постойте, не совсем так. Мы нашли одно место со слегка завышенным уровнем лямблий. Но не настолько, чтобы это могло причинить серьезный вред здоровью, и определенно не в одном из источников воды, откуда лагерь пополнял свои запасы. В озере вообще не плавали, даже на каноэ. Мы брали пробы снова и снова, в том числе во множестве других мест в окрестностях лагеря, но никогда не находили ничего более существенного, чем небольшие следы.
— Интересно.
— Очень. И тем не менее однажды в моем офисе объявился представитель страховой компании лагеря с целой кипой официальных бумаг и подробно разъяснил, как именно нас потащат в суд, если мы и дальше будем мешать сотрудникам лагеря выполнять свои обязанности in loco parentis.
[25]
Они сумели убедить большинство родителей, что угроза реальна.
— Однако вы так не считали.
— Не имеет значения, что я считала. Мне оставалось одно — закрыть глаза на то, что показывали наши пробы воды, а они все, кроме одной, были отрицательные.
— Но вы же дали им разрешение применить антибиотик, значит, должны были…
