Книга Непогребенный, страница 98. Автор книги Чарльз Паллисер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Непогребенный»

Cтраница 98

Сцена казалась уютной, хотя, окажись я внутри, меня бы затрясло от страха. Газовые лампы были выключены, только в углу ярко полыхало пламя в печке, приглушенно слышалась музыка. Однако я не обольщался этой мирной картиной и предпочитал оставаться снаружи, в холоде и темноте. Незадолго до пяти, к самому концу репетиции, прибыл на вечерню Эпплтон, хормейстер отозвал его в сторону, лицо директора потемнело, и я понял, что речь идет обо мне. Чувство отчужденности исчезло, и, увидев, как Эпплтон шагнул к двери, я не усомнился, что он идет меня искать. Внезапно меня осенила мысль, что самый лучший способ не попасться ему на глаза – это следовать за ним.

Больше получаса я таскался за ним в сумерках. Игра мне понравилась, однако рос и страх, поскольку рано или поздно придется обнаружить себя и получить порцию розог. Приблизительно в двадцать минут шестого Эпплтону встретился на Сент-Мэри-стрит приветливый молодой человек, который работал в библиотеке настоятеля и капитула. Разговора их я не слышал, но предположил затем, что мистер Куитрегард, ничего дурного в виду не имея, упомянул о нашей утренней встрече с мистером Стоунексом, после чего Эпплтон поспешно направил стопы к Соборной площади. Чуть позднее половины пятого я следовал, ярдах в пятидесяти позади директора, мимо задворков нового дома настоятеля. С доктором Куртином и Остином Фиклингом мы разминулись, вероятно, совсем ненамного.

Я поравнялся как раз с задней дверью, когда Эпплтон внезапно обернулся, и, чтобы не быть замеченным, мне пришлось прижаться к воротам. Я испугался, что он направится в обратную сторону и наткнется на меня, но он просто заслышал сзади шаги. Это была старая женщина. Эпплтон обратился к ней, как свидетельствовал потом на дознании, с вопросом, не видела ли она меня. Она ответила, что видела, кажется, у парадной двери. Тогда я не слышал, разумеется, их разговора, но Эпплтон, к моему облегчению, двинулся через переулок и обнаружил на улице – как он опять же утверждал перед жюри – не меня, а стучавшего в дверь Перкинса. (Думаю, женщина затем его туда и послала, чтобы ему попался на глаза Перкинс.)

Чего не заметил Эпплтон – но заметил, следуя за ним в нескольких ярдах, я, – это что женщина вышла из задней двери нового дома настоятеля.

Мисс Нейпир заподозрила, что старая женщина имеет прямое отношение к тайне, и собрала почти все необходимые для разгадки данные, но все же неправильно расположила фрагменты головоломки, а иные и вовсе не обнаружила. Например, она не поняла, почему лицо жертвы было так зверски изуродовано. Самое главное, она оставила без внимания слова доктора о том, что смерть жертвы наступила раньше, чем можно было заключить из всех прочих показаний. Кроме того, время прихода убийцы, предположенное мисс Нейпир, слишком позднее: он не успел бы за десять минут изуродовать лицо жертвы (ухитрившись не испачкаться при этом в крови), перевернуть весь дом в поисках завещания, а затем покинуть его в двадцать минут шестого, когда мы с Эпплтоном видели вышедшую оттуда женщину.

Поняв, что женщина явилась из нового дома настоятеля, я заинтересовался, ибо знал, какую уединенную и упорядоченную жизнь ведет старый джентльмен, и сам убедился в том, что всего лишь час назад в доме было совершенно тихо. Поэтому я оставил директора и последовал за женщиной. Пройдя несколько ярдов, она исчезла в дверях клуатра. Я приблизился к дверному проему и под прикрытием сгущавшихся сумерек заглянул внутрь: женщина перегнулась через каменную стенку, ограждавшую Колодезь святого Вулфлака, и что-то туда кинула. Затем она поспешно удалилась через дверь собора. Я бросился туда, где она только что стояла. Отверстие колодца было окружено (как и сейчас) большой каменной чашей конической формы; кинутый женщиной предмет попал на ее край и скользил к центру, где должен был свалиться на глубину в сотни футов. Я перелез через стенку и, не без риска, потянулся за ускользающей вещицей. Это оказались два больших старинных ключа на железном кольце.

Когда я узнал от библиотекаря, что рукопись доктора Куртина останется запечатанной до тех пор, пока не будет достоверно известно о смерти второго лица из его списка, я глубоко задумался, не зная, как поступить дальше. И тут мне пришло в голову, что страстная любовь к музыке не должна была угаснуть. Я договорился с одним своим приятелем, довольно известным композитором, и от его имени разослал письма музыкальным издателям, а также торговцам нотами. Вот самый существенный раздел этого письма:

Около восьми лет назад мне встретился некий джентльмен, большой знаток и любитель органа и музыки, написанной для этого инструмента. Услышав мое имя, он был так любезен, что заверил меня в своем знакомстве с моими сочинениями и высокой их оценке, хотя, как вам, вероятно, известно, в то время я писал исключительно для фортепиано; когда же я упомянул, что собираюсь написать пьесу для органа, он горячо поддержал мое намерение и попросил прислать ему копию готовых нот. На работу ушли годы, но теперь я близок к завершению своей «Фантазии ля мажор для органа».

К несчастью, я задевал куда-то бумажку с именем и адресом джентльмена, который, насколько мне помнится, проживал в Риме или Неаполе. Я беру на себя смелость обратиться к вашей фирме, так как указанный джентльмен упоминал, что, пребывая на континенте, получал от вас по почте ноты.

Как это ни нелепо, я не могу даже припомнить его точную фамилию. В памяти всплывает что-то вроде Батлер Ормонд или Ормонд де Бург. Что до имени, то он звал себя не то Мартин, не то Валентайн.

Упомянутые фамилии принадлежат, разумеется, тем семьям, к которым желал бы себя причислить любовник «миссис Стоунекс». Моя маленькая хитрость сработала, и я получил от одного из издателей ответное письмо:

Вероятно, вы имеете в виду мистера Ормонда Мартина, джентльмена, который долгие годы регулярно приобретал у нас ноты, для органа. К сожалению, должны вам сообщить, что три года назад он скончался; мы узнали об этом после того, как получили обратно из Флоренции от его адвоката и душеприказчика с понятной ввиду нынешних условий задержкой последний пакет с заказанными им нотами.

Итак, когда мисс Нейпир собирала материалы для своей книги, он был жив, но когда я посетил его мать, уже два года покоился в могиле. Поскольку время и место смерти выяснились, получение документального свидетельства от британского консула во Флоренции свелось к простой формальности. От него я узнал, между прочим, что последние тридцать пять лет своей довольно скандальной жизни «мистер Ормонд Мартин» провел в Италии богатым бездельником.

Достав ключи из чаши колодца, я вернулся в классную комнату, спрятал их в свою коробку и стал ждать, когда меня вызовут на расправу. Последняя, однако, задержалась, так как в тот день новость об убийстве мистера Стоунекса отвлекла директора от моего проступка, а на следующий день ему нужно было идти на дознание. Как лее я надеялся, что, увлеченный бурными событиями, он не вспомнит о моих прегрешениях. Остаток четверга и пятницу я мучительно раздумывал, не поделиться ли с кем-нибудь тем, что мне было известно, однако в таком случае пришлось бы рассказать, как я подружился с мистером Стоунексом, как был зван в его дом на чаепитие и, главное, как побывал там снова без приглашения, – и я побоялся. Насколько важны ключи, я, разумеется, не имел ни малейшего понятия.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация