Предписание московского бюро Инквизиции
гласило, что «в рамках служебного расследования повелеваем сотруднику Ночного
Дозора г. Москвы Антону Городецкому, Светлому магу второго ранга, оказывать
всевозможное содействие Инквизитору Третьего Ранга Эдгару». Реальных
предписании Инквизиции я никогда не видел, и сейчас почему-то отметил несколько
мелких деталей — Инквизиторы продолжали мерить силу в старомодных «рангах», не
стеснялись употреблять словечки вроде «повелеваем» и звали друг друга только по
именам даже в официальных документах.
А потом я заметил самое главное — внизу стояла
печать Ночного Дозора и росчерк Гесера: «Ознакомлен, согласен».
Надо же!
— Если я откажусь? — спросил я. — Не люблю,
знаете ли, когда мной «повелевают».
Эдгар поморщился, покосился на бланк. Сказал:
— Секретарше нашей лет триста стукнуло. Не
обижайтесь, Антон. Это всего лишь архаичная терминология. Как и «ранг».
— Без фамилий обходитесь тоже в силу старой
традиции? — уточнил я. — Просто интересно.
Эдгар недоуменно заглянул в бумагу. Снова
поморщился. Сказал раздраженно, начиная тянуть гласные:
— Вот старая перечница… Забыла она мою
фамилию, а спросить гордость не позволила.
— Тогда у меня есть повод выбросить
предписание в компостную кучу, — я поискал взглядом на участке эту самую кучу,
но не нашел. — Или в нужник. В предписании нет твоей фамилии, значит оно
неправомерно. Так?
Эдгар молчал.
— А что мне грозит за отказ в сотрудничестве?
— снова повторил я.
— Ничего страшного, — хмуро сказал Эдгар. —
Даже если я принесу новое предписание. Жалоба твоему непосредственному
начальству, наказание — на его усмотрение…
— Таким образом, суровая бумага сводится к
просьбе помочь?
— Да, — кивнул Эдгар.
Я наслаждался ситуацией. Страшная Инквизиция,
которой новички пугают друг друга, сама оказалась беззубой старой перечницей!
— Что случилось-то? — спросил я. — В отпуске
я, понимаешь? С женой и дочкой. И еще с тещей. Не работаю.
— Но ведь это не помешало вам посетить Арину,
— не моргнув глазом сказал Эдгар.
Так мне и надо. Не расслабляйся!
— Это входит в мои непосредственные служебные
обязанности, — отпарировал я. — Защищать людей, контролировать Темных. Всегда и
везде. Кстати, откуда информация об Арине?
Настал черед Эдгара улыбаться и тянуть время.
— Гесер сообщил, — сказал он наконец-то. — Вы
вчера ему звонили, докладывали, верно? Поскольку ситуация нестандартная, Гесер
счел своим долгом предупредить Инквизицию. В знак наших неизменно дружеских
отношений.
Ничего не понимаю!
Если ведьма как-то замешана в истории с сыном
Гесера… Значит, не замешана?
— Я должен ему позвонить, — сказал я и
демонстративно отошел к дому. Эдгар послушно остался стоять возле гамака.
Покосился, впрочем, на пластиковый стул, но счел его недостаточно чистым.
Я ждал, прижимая к уху мобильник.
— Слушаю тебя, Антон.
— Ко мне приехал Эдгар…
— Да, да, да, — рассеянно сказал Гесер. —
Вчера, после твоего доклада, я счел необходимым сообщить Инквизиции о ведьме.
Если есть желание — помоги ему. А нет — посылай куда подальше. У него
предписание составлено неправильно, заметил?
— Заметил, — косясь на Эдгара сказал я. — Шеф,
как насчет тех оборотней?
— Проверяем, — с легкой заминкой ответил
Гесер. — Пока глухо.
— И еще, об этой ведьме… — я покосился на
«книгу о книге». — Забавную книжку у ведьмы реквизировал… «Фуаран — вымысел или
правда?»
— Читал, читал, — добродушно сказал Гесер. —
Если бы ты настоящий «Фуаран» нашел — цены бы тебе не было. У тебя все, Антон?
— Да, — признался я. И Гесер прервал связь.
Эдгар терпеливо ждал.
Я подошел к нему, выдержал театральную паузу и
спросил:
— Какова цель вашего расследования? И что
требуется от меня?
— Будете сотрудничать, Антон? — искренне
обрадовался Эдгар. — Мое расследование касается ведьмы Арины, которую вы
обнаружили. Требуется — показать к ней дорогу.
— А что за дело Инквизиции до старухи? —
поинтересовался я. — Ни малейшего состава преступления не вижу. Даже со стороны
Ночного Дозора.
Эдгар замялся. Ему хотелось соврать — и в то
же время он понимал, что я могу почувствовать ложь. По силе мы примерно равны,
и даже его инквизиторские штучки не обязательно сработают.
— На нее есть старые ориентировки, — признался
Темный маг. — С тридцатых годов лежат. Инквизиция имеет к ведьме ряд вопросов…
Я кивнул. Меня с самого начала смутил рассказ
о преследованиях со стороны злого НКВД. Всякое бывало, могли крестьяне под
шумок и попытаться расправиться с ведьмой. Но именно попытаться. С Иным низкого
уровня фокус еще мог пройти. Но не с такой могучей ведьмой…
— Что ж, сходим, — согласился я. — Хотите
позавтракать, Эдгар?
— Не откажусь, — маг не стал кокетничать. — А…
ваша супруга не против?
— Сейчас и спросим, — сказал я.
Интересный получился завтрак. Инквизитор
все-таки чувствовал себя не в своей тарелке, неуклюже пытался шутить, говорил
комплименты Светлане и Людмиле Ивановне, сюсюкал с Надюшкой, нахваливал
простецкую яичницу.
Надюшка, умница, внимательно посмотрев на
«дядю Эдгара» помотала головой и сказала:
— Ты — другой.
И больше не отходила от матери.
Светлану визит Эдгара забавлял. Она задавала
Эдгару какие-то невинные вопросы, вспоминала «историю с зеркалом», вообще вела
себя так, будто принимала коллегу по работе и хорошего товарища.
Зато Людмила Ивановна пришла от Эдгара в
полный восторг. Ей нравилась его манера одеваться, говорить, даже то, что он
держал вилку в левой руке, а нож в правой, приводило тещу в восхищение. Можно
подумать, остальные ели руками… А уж то, что Эдгар решительно отказался от
«стопочки для аппетита» вызвало такой назидательный взгляд в мою сторону, будто
по утрам я имел обыкновение хлопнуть стаканчик-другой водки.
