Медленно — пространство вокруг сопротивлялось
резким движениям, я подошел к «стене». Раздвинул ветки, выглянул.
Это совсем не было похоже на человеческий мир.
Плыли в небе сверкающие облака — будто взвесь
стальных опилок в глицерине. Вместо Солнца где-то высоко-высоко расплылось
багровое огненное облако — единственное цветное пятно в сером мареве. А вокруг,
до самого горизонта, тянулись искореженные низкие деревья, из которых ведьма и
построила свой дом. Впрочем — деревья ли это были? Никаких листьев, только
причудливо переплетенные сучья…
— Антон, она ушла глубже. Антон, она вне
категорий, — сказал за спиной Эдгар. Я повернулся и посмотрел на мага. Кожа —
темно серая, лысый вытянутый череп, глаза запали… Впрочем, глаза человеческие.
— Как выгляжу? — Эдгар оскалился в улыбке. Зря, зубы у него были конические,
острые, будто у акулы.
— Не очень, — признался я. — Наверное, и я не
лучше?
— Это только видимость, — небрежно ответил
Эдгар. — Ты держишься?
Я держался. Второе погружение в глубины
Сумрака далось легче.
— Надо идти на четвертый слой! — сказал Эдгар.
В глазах, пусть и человеческих, горел огонь фанатизма.
— Ты вне категорий? — ответил я вопросом. —
Эдгар, мне и вернуться-то сложно!
— Мы можем объединить силы, дозорный!
— Как? — я даже растерялся. И у Темных, и у
Светлых есть понятие «круга Силы». Но вещь это опасная и требуется для нее не
менее трех-четырех Иных… к тому же — как объединить Светлую и Темную Силу?
— Это моя проблема! — Эдгар энергично замотал
головой. — Антон, она уйдет! Уйдет по четвертому уровню! Доверься мне!
— Темному?
— Инквизитору! — рявкнул маг. — Я —
инквизитор, понимаешь? Антон, доверься, я прика… — Эдгар замолчал, и уже другим
тоном добавил: — Прошу тебя!
Не знаю, что на меня подействовало. Азарт
охоты? Желание поймать-таки ведьму, которая погубила тысячи людей? Просьба
инквизитора?
А может быть, просто желание увидеть четвертый
слой? Самые тайные глубины Сумрака, куда и Гесер-то нечасто заглядывает, где никогда
не бывала Светлана?
— Что надо делать? — спросил я.
Лицо Эдгара озарила улыбка. Он протянул руку —
пальцы заканчивались тупыми крючковатыми когтями, сказал:
— Именем Договора, равновесием, которое храню…
призываю Свет и Тьму… прошу Силу… от имени Тьмы!
Под его настойчивым взглядом я тоже протянул
руку — и сказал:
— От имени Света…
Это отчасти походило на заключение клятвы
между Темным и Светлым. Но только отчасти. В моей руке не вспыхнул лепесток
пламени, на ладони Эдгара не появился сгусток тьмы. Все произошло извне —
серый, расплывчатый мир вокруг нас вдруг обрел четкость. Нет, красок не
появилось, мы по прежнему были в Сумраке. Появились тени. Будто на экране
телевизора, где до отказа убрали цветность, внезапно подбавили яркости и контрастности.
— Наше право признано… — прошептал Эдгар,
озираясь. Лицо его было по-настоящему счастливым. — Наше право признали, Антон!
— А если бы не признали? — насторожился я.
Эдгар поморщился. Сказал:
— Всяко бывало… Но ведь признали? Идем!
В этом новом, «контрастном» Сумраке двигаться
было куда проще. Я поднял свою тень легко, будто в обычном мире.
И оказался там, где дозволено находиться лишь
магам вне категорий.
Деревья — если это и впрямь деревья, исчезли.
Весь мир вокруг стал ровным, плоским, будто средневековый блин Земли, лежавший
на трех китах. Никакого рельефа — бескрайняя песчаная равнина… Я нагнулся,
пропустил меж пальцев горсть песка. Он был серым, как и положено всему в
Сумраке. Но в этой серости угадывались зарождающиеся краски — дымный перламутр,
цветные искорки, золотистые крупинки…
— Ушла… — сказал Эдгар над самым ухом. Вытянул
руку — ставшую неожиданно длинной и тонкой.
Я посмотрел в том направлении. И увидел —
вдалеке, только на равнине так далеко и видишь, стремительный серый силуэт.
Ведьма неслась огромными прыжками, взмывая в воздух, пролетая над землей метров
десять, раскидывая руки и смешно перебирая ногами — будто счастливый ребенок,
бегущий вприпрыжку по весеннему лугу…
— Выпила свое зелье? — догадался я. Никаких
иных предпосылок к подобным прыжкам я не находил.
— Да. Не зря варила, — сказал Эдгар.
Размахнулся — и что-то метнул вслед Арины.
Череда мелких огненных шариков понеслась за
ведьмой. Групповой файербол, обычное боевое заклинание Дозоров, но в какой-то
особой, инквизиторской версии.
Несколько зарядов лопнуло, не долетев до
ведьмы. Один резко ускорился и все-таки ее догнал, клюнул в спину, взорвался,
окутывая ведьму огнем. Но пламя мгновенно опало, а ведьма, не оборачиваясь,
что-то бросила за спину — и там разлилась лужа сверкающей ртутной жидкости.
Пролетая над лужей оставшиеся заряды теряли скорость, высоту, нырял и в
жидкость — и исчезали.
— Ведьмовские фокусы… — с отвращением произнес
Эдгар. — Антон!
— А? Чего? — не отрывая взгляда от исчезающей
вдали Арины, спросил я.
— Пора уходить. Сила была дарована только для
поимки ведьмы, а охота кончилась. Нам ее не догнать.
Я посмотрел вверх. Багрового облака, что
светило на предыдущем слое Сумрака, не было. Все небо равномерно сияло
розовато-белым.
Как странно. Тут появляются краски…
— Эдгар, есть и другие уровни? — спросил я.
— Они всегда есть, — Эдгар явно начал
волноваться. — Идем, Антон! Идем, мы застрянем!
Мир вокруг и впрямь терял контрастность,
заволакивался серым дымком. Но краски по-прежнему оставались — перламутровый
песок и розоватое небо…
Вслед за Эдгаром, уже ощущая на коже холодное
пощипывание Сумрака, я вернулся на третий слой. Будто дождавшись этого момента,
мир окончательно выцвел и посерел, наполнился холодным ревущим ветром. Взявшись
за руки — не ради обмена Силой, это почти невозможно, а ради того, чтобы
устоять на ногах, мы несколько раз пытались вернуться на второй слой. Вокруг с
едва слышным треском ломались «деревья», заваливался набок ведьмовской шалаш, а
мы все искали и искали свои тени. Я даже не помню тот миг, когда Сумрак раскрылся
передо мной и выпустил на второй слой — почти привычный, совсем не пугающий…
