— В сторону! — крикнул Костя и схватил меня за
руку. Я едва успел сделать шаг — из портала вышел Гесер.
— Приветствую, Великий, — как-то удивительно
вежливо, без привычной язвительности, сказал Завулон.
Я озирался по сторонам. Шестеро незнакомых
инквизиторов — в плащах, в надвинутых на лица капюшонах, все как положено.
Эдгар, Завулон и Костя — тоже все ясно. Светлана! Я в страхе посмотрел на нее —
но Светлана тут же успокаивающе покачала головой. Значит, с Надей все в
порядке…
— Кто ведет расследование? — спросил Гесер.
— Триумвират, — коротко ответил Эдгар. — Я от
Инквизиции, Завулон от Темных и… — он посмотрел на Светлану, — и как решите.
— Я, — кивнул Гесер. — Светлана, спасибо. Я
признателен.
Объяснений мне не потребовалось. Что бы ни
случилось здесь, но Светлана появилась первой из Светлых — и стала действовать
от имени Ночного Дозора.
Можно сказать — вернулась на службу.
— Ввести вас в курс дела? — спросил Эдгар.
Гесер кивнул.
— Городецкий? — уточнил Эдгар.
— Со мной.
— Ваше право, — Эдгар кивнул мне. — Итак, у
нас тут чрезвычайное происшествие…
Почему он говорит словами?
Я попытался спросить это у Светланы, мысленно
потянулся к ней…
И уперся в глухую стену.
Инквизиция заблокировала этот район. Вот
почему Гесеру позвонили по телефону, а не связались с ним мысленно. Что бы
здесь ни случилось, это требуется сохранить в тайне.
Следующие слова Эдгара подтвердили мою мысль.
— Поскольку случившееся должно быть сохранено
в полнейшей тайне, — сказал Эдгар, — я прошу всех присутствующих снять защиту и
приготовиться к получению знака Карающего Огня.
Я покосился на Гесера — тот уже расстегивал
рубашку. Завулон, Светлана, Костя, даже сам Эдгар — все разоблачались!
Смирившись, я стянул водолазку. Карающий
Огонь, значит…
— Мы, присутствующие, клянемся никогда, нигде
и никому за единственным исключением верховного Трибунала Инквизиции, не
разглашать того, что откроется нам в ходе расследования этого происшествия, —
сказал Эдгар. — Клянусь!
— Клянусь, — сказала Светлана и взяла меня за
руку.
— Клянусь, — прошептал я.
— Клянусь, клянусь, клянусь… — раздалось со
всех сторон.
— Если же я нарушу эту тайну — пусть меня
уничтожит рука Карающего Огня! — закончил Эдгар.
Его пальцы вспыхнули ослепительным красным
сиянием. В воздухе будто повис горящий отпечаток пятерни, расслоился и
двенадцатью пылающими ладонями поплыл к нам. Очень медленно — и эта
неторопливость пугала больше всего.
Первым знак Карающего Огня коснулся самого
Эдгара. Лицо Инквизитора скривилось, на коже мимолетно проступило еще несколько
таких же багровых отпечатков.
Кажется, это больно…
Гесер и Завулон перенесли прикосновение знака
стоически. И если меня не подвели глаза, на их телах эти знаки уже сплелись в
густую вязь.
Кто-то из Инквизиторов взвизгнул.
Кажется, это очень больно…
Заклинание коснулось меня и я понял, что
ошибаюсь. Это не очень больно, это невыносимо! Казалось, меня клеймят
раскаленным тавром, и не просто клеймят — насквозь прожигают тело!
Когда в глазах развеялась кровавая муть, я с
удивлением понял, что устоял на ногах — в отличии от двух Инквизиторов.
— А говорят, рожать больно… — тихо сказала
Светлана, застегивая блузку. — Ха…
— Хочу напомнить… если знак сработает — будет
гораздо больнее… — пробормотал Эдгар. В глазах у Темного стояли слезы. — Это
для общего блага.
— Хватит лирики! — оборвал его Завулон. — Раз
уж стал главным, то веди себя адекватно.
Действительно, где же Витезслав? Все-таки
улетел в Прагу?
— Прошу за мной, — все еще морщась сказал
Эдгар. И пошел к стене.
Тайники можно устраивать разными методами. От
самого банального — магически замаскированного сейфа в стене, и до окруженного
мощными заклинаниями схрона в Сумраке.
Этот тайник был довольно оригинальным. Когда
Эдгар вошел в стену — перед ним возникла на миг узкая, вроде бы несоразмерная
для человека щель, я сразу вспомнил этот хитрый и сложный метод, смесь магии
иллюзий и магии перемещения. Из какого-то ограниченного пространства, к примеру
из комнаты, забирались кусочки пространства — узкие полоски вдоль стен и
магически соединялись в единый «чулан». Штука сложная и довольно опасная, но
Эдгар вошел в тайник спокойно.
— Все не влезем, — пробормотал Гесер и
покосился на инквизиторов. — Вы там уже были, как я понимаю? Подождите здесь.
Опасаясь, как бы не остановили и меня, я
шагнул вперед — и стена послушно раскрылась передо мной. Защитные заклинания
уже были взломаны.
Чуланчик оказался не таким уж и маленьким: три
на три метра, не меньше. В нем даже было окно — точно так же «нарезанное» из
кусочков других окон. Пейзаж в окне выглядел фантасмагорией: полоска леса,
половина дерева, клочок неба, все перемешано в полнейшем беспорядке.
Но в чулане было еще кое-что, заслуживающее
куда большего внимания.
Хороший костюм из плотной серой ткани,
щегольская рубашка — белая, шелковая, с кружевами у ворота и манжет, изысканный
галстук — серебристо-серый с красной искрой, пара великолепных черных кожаных
туфель, из которых выглядывали белые носки. Все это лежало на полу посреди
чулана. Внутри костюма, уверен, нашлось бы шелковое нижнее белье с вышитыми
вручную монограммами.
Впрочем, рыться в одежде Высшего вампира
Витезслава не было никакого желания. Ровный серый прах, наполнявший одежду и
рассыпанный вокруг — вот и все, что осталось от инспектора из Европейского Бюро
Инквизиции.
Светлана, прошедшая в чулан вслед за мной,
только вздохнула и взяла меня за руку. Гесер мрачно крякнул. Завулон вздохнул —
казалось даже, что искренне.
Вошедший последним Костя не проронил ни звука.
Только стоял как завороженный, глядя на жалкие останки своего соплеменника.
