Мандарин, не желая себя компрометировать — а вдруг духи услышат его — воскликнул:
— Вы преувеличиваете, доктор Кабан! Всемогущество демонов не нуждается в доказательствах, я никогда не сомневался в их существовании.
Динь иронически улыбнулся. Он вспомнил рассказы своей кормилицы о сверхъестественных силах, когда человек был лишь игрушкой в руках злобных духов, которых нужно во что бы то ни стало умилостивить. Но он не сказал ни слова, чтобы не оскорбить чувств доктора Кабана.
А тот уже не сдерживался, размахивая руками, он почти кричал:
— Как вы можете верить в такую ерунду? Разве мы можем предаться племенным предрассудкам после стольких веков конфуцианской мудрости? Я вас уверяю, что доктор Головастик почерпнул свои нелепые убеждения у горных дикарей. Они все считают живым, боятся любого камня, дрожат даже перед маленьким листом!
Мандарин Тан осторожно возразил:
— Мы ничего не знаем в действительности, доктор Кабан. Вот в эту минуту вас, может быть, слушает демон горшка с рисом — и он отомстит за неуважительные речи. Он нашлет на вас зверскую колику. Что до меня, я разделяю с вами пищу, но не убеждения.
— Хорошо, значит, вы полагаете, что для того чтобы исцелить несварение желудка, нужно принести жертву оскорбленному вами духу, а не применить классическое лекарство?
Динь внутренне улыбнулся, когда его друг ответил:
— Не всегда должно приносить жертвы, иногда достаточно и простой молитвы. Зачем убивать курицу, если дух готов удовольствоваться курительными палочками?
— В случае сомнений, лучше принести дары божеству: оставить монету на алтаре или поставить курительную палочку перед маленьким каменным храмом при дороге. Это принесет больше пользы, чем притирания или иголки, воткнутые в чувствительные места.
Эти провоцирующие слова оратора вызвали гневное возмущение в стане акупунктуристов, они стали грозить ему кулаками. Но человек одним спокойным взглядом призвал их к порядку и прикусил губу, прежде чем продолжать речь.
— Духи повсюду, не обманывайтесь, дорогие братья: в ветре, облаках, молниях и даже в предметах ежедневного пользования. Они следят за соблюдением космической гармонии, управляют временами года, ходом звезд, судьбой людей. Гений солнца отвечает за плодородие полей, и вы зависите от милости духа смерти. Не становитесь у них на дороге!
Это предупреждение повергло аудиторию в состояние хаоса. Произошел раскол, нарушивший плавное течение заседаний первых дней. Травники, соблазненные идеей духа в каждом из их излюбленных растений, сплотились, победно кивая головами и заговорщицки улыбаясь. Приверженцы акупунктуры возмущались высказываниями оратора и делали презрительные лица. На заседание пришли и аптекари, хоть они и не имели медицинских дипломов. Они намеревались потолкаться среди врачей и разнюхать, какие новые тенденции позволят им расширить дело. Вынужденные сохранять нейтралитет в этом споре, они молчали и не соглашались ни с травниками, которых считали простаками, ни с приверженцами акупунктуры, которым продавали золотые иглы. На кафедре, испытывая неловкость и гнев одновременно, сидел в величественном кресле доктор Кабан: он воздерживался от того, чтобы прервать коллегу, и без конца двигал своими маленькими ножками в великолепных сапогах.
Мандарин Тан повернулся к Диню и выдохнул:
— Нашего друга доктора Кабана сейчас хватит апоплексический удар, как ты думаешь?
— Он сдерживается, стараясь до конца выслушать доктора Головастика, но дух его башмаков явно неспокоен.
— Если демоны разорвут тебе брюхо и сожрут селезенку, не рассчитывай на мое вмешательство.
Два друга беспрепятственно проскользнули в комнату заседаний в тот момент, когда доктор Головастик взял слово. Доктор Кабан ледяным тоном предварил его выступление. Они выслушали маленького кудрявого человечка с выпяченной губой, который проповедовал принципы анимизма и тем самым отвергал значение лекарств, введенных когда-то китайцами. По его мнению, секрет здоровья зависел от добрых отношений с духами, хотя их настроения переменчивы.
Достаточно совершить ошибку в отношении всезнающих демонов, сознательно или нет, и они немедленно накажут виновного или его близких. Поэтому он призывал вести себя с духами как полагается, чтобы не навлечь на себя гнев божеств. Мандарин Тан увлеченно слушал его, вспоминая, что не совершал смертельных грехов, оскорбляющих духов.
— Если в вашей деревне свирепствуют ужасные болезни, если младенцы внезапно умирают без видимой причины, а традиционные средства — кровопускания, припарки, компрессы — не помогают, да и помочь не могут, потому что они не лечат истинную природу заболеваний, становится ясно: кто-то совершил грех и злой гений явился отомстить за это.
— Что требуется для его изгнания? — спросил один из травников, делая рот бантиком.
Господин Головастик устремил на вопрошавшего свои странно-светлые, как будто бесцветные глаза, а доктор Кабан поперхнулся от глупости вопроса. Ровным голосом оратор отвечал:
— В этом случае есть только один способ: жертва.
— Как! Нужно приносить в жертву больных? — воскликнул аптекарь, вращая глазами от ужаса.
Доктор Кабан внутренне усмехнулся. О эти аптекари! Они славятся неслыханной глупостью. Единственное, что они умеют, и в этом на них можно положиться, это продавать на вес золота всякую ерунду. Но золото не сделало их умнее. Тот, кто задал вопрос, явно опасался за судьбу своих пациентов: живой больной стоит дороже мертвого, жертвоприношения больных могут серьезно ударить по благосостоянию всей их гильдии.
Господин Головастик глубоко вздохнул, прежде чем ответить:
— Жертвоприношение больных — это уж самое крайнее средство, успокойтесь. Нет, чтобы искупить вину, достаточно принести в жертву собаку, обезьяну или буйвола, судя по степени серьезности вины. Приношение сердца, печени или другого органа высоко ценится оскорбленными духами, так как в них содержится частичка жизни и они являются высшими дарами. Если в вашей деревне поселился дух болезней, надо взять красного петуха, красного, как кровь, — демоны обожают этот цвет, — посадить его в клетку и вынести через западные ворота. Вас должны сопровождать жители, со знаменами и зонтами, сопровождая шествие ударами гонга. Как только петуха выносят из деревни, его убивают и бросают в реку. Дурной дух, вошедший в петуха, уносит течение. Таким образом, больные возвращают себе здоровье.
В зале повисло молчание: акупунктуристы остались непоколебимы в своей вере в космический принцип дао, от которого зависит состояние нервных центров и потоков энергии; травники же полагали, что наконец поняли всю подноготную анимистической теории, наделяющей каждое растение и животное своей жизнью; аптекари, самые практичные, задавали себе вопрос — раз дано такое указание, не нужно ли немедленно приступить к продаже красных петухов и покончить с женьшеневыми корнями?
Прежде чем врачи успели поднять привычный гвалт, доктор Кабан вскочил на ноги. Властным голосом он объявил перерыв, чтобы участники могли подкрепить силы. Он не удовольствовался лишь словами, а настежь распахнул окно, из которого тянуло заманчивыми запахами благовонного супа и жареного мяса — торговцы готовили их прямо под окнами, на площади под навесом. Тогда, внезапно вернувшись к реальности, участники семинара ринулись к выходу, одержимые одной мыслью: выбрать лучший стол и как можно скорее пообедать. Удовлетворенный тем, что господину Головастику вопросов задавать не будут, доктор Кабан присоединился к остальным, торопясь настолько, что полы его одежды развевались, как паруса.
