Водитель был человеком. Похоже, в эдинбургском
Дозоре куда шире использовали труд наемных людей, чем это принято у нас. Мы
быстро выехали из туристического центра и покатили куда-то в сторону залива.
— Спасибо, что вызвал, — сказал
Семен, с нескрываемым удовольствием глядя в окно. — Я уж засиделся в
Москве… Рассказывай, что тут происходит?
Я начал рассказывать. Вначале Семен слушал со
снисходительным интересом старого опытного бойца, которому салага-новобранец
пересказывает какие-то ужасы. Потом посерьезнел.
— Антоха, а ты уверен? Насчет того, что
Сила туда стекает?
— Попросить шофера вернуться, проехать
мимо «Подземелий»?
Семен вздохнул. Покачал головой. И коротко
произнес:
— Схрон.
— То есть?
— Тайник. Там спрятано что-то очень
важное.
— Семен, я все-таки не пойму…
— Антон, представь себе, что ты
очень-очень сильный маг. И можешь, к примеру, ходить на пятый уровень Сумрака.
— Не могу.
— Представить?
— Ходить не могу. Представить — запросто.
— Ну так представь. Можешь ты ходить так
глубоко, как никто из известных тебе Иных. Потребовалось вдруг тебе спрятать
что-то очень ценное. Магический артефакт, мощное заклинание… да хоть бы и мешок
с золотом. Что делать? В землю зарыть? Найдут. Особенно если ты прячешь
магическую вещь, она ведь вокруг себя возмущения в Силе создает, как ты ее ни
закрывай. Тогда ты берешь эту штуку, уходишь глубоко в Сумрак…
— И оставляю ее там. Допустим, на пятом
слое. — Я кивнул. — Но предмет из нашего мира будет выталкивать
обратно…
— Вот для этого тебе и нужен постоянный
приток Силы. Ну… будто ты плавучий предмет на дно ванны поместил. Сам по себе
он всплывет. А вот если его сверху будет прижимать поток воды…
— Понял я, Семен.
— У тебя идеи есть, кто и что там
спрятал?
— Есть, — признался я. — Только
вначале я спрошу об этом Фому.
В кармане опять зазвенел телефон. Ну что за
наказание…
— Да? — не глядя на экран, сказал я.
— Антон, это Гесер.
Голос у шефа был какой-то странный. Будто бы
растерянный.
— Слушаю.
— Я поговорил с Фомой… он обещал быть с
тобой откровенным. И с Семеном, уж если на то пошло…
— Спасибо, Борис Игнатьевич.
— Антон… — Гесер помолчал. —
Тут еще одно… Покопались мы в прошлом Виктора Прохорова. И кое-что нашли.
— Ну? — Я уже понял, что ничего
хорошего ожидать не приходится.
— Тебе его фотография не показалась
знакомой?
— Обычный парень. Рожа московская,
среднестатистическая. — Я поймал себя на том, что начинаю грубить, как
всегда в минуты волнения. — В любом институте таких парней… каждый второй.
— Попробуй представить Виктора помоложе.
Юношей, подростком…
Я честно попробовал. И ответил:
— Получится московский
среднестатистический школьник. В каждой школе таких…
— А ведь ты его скорее всего видел,
Антон. И неоднократно. Он учился в одном классе с твоим бывшим соседом, Костей
Саушкиным. Был его хорошим приятелем, можно сказать — другом. Наверняка
частенько забегал к нему домой. Думаю, порой натыкался на тебя, размахивая
портфелем и хохоча без всякой причины.
— Не может быть… — прошептал я.
Слова Гесера меня настолько ошарашили, что я даже не удивился небывалой
красочности его рассказа. Размахивая портфелем и хохоча? Да легко. Если в твоем
подъезде живут дети, ты обязательно натыкаешься на их портфели, слышишь смех и
наступаешь на комочки жевательной резинки. Кто же при этом запоминает лица…
— Антон, это правда. Единственным
знакомым вампиром у Виктора был Костя Саушкин.
— Гесер, но Костя погиб!
[7]
— Да, я знаю, — сказал Гесер. —
Или, точнее, мы так считали.
— Он не мог спастись, — сказал
я. — Никак не мог. Триста километров от Земли. Там нет Силы. Он сгорел в
атмосфере. Он сгорел, понимаешь, Гесер? Сгорел!
— Не ори, — спокойно попросил Гесер. —
Да, сгорел. Мы вели скафандр радарами до самого конца. Но мы не знаем, Антон,
был ли Костя Саушкин в этом скафандре. Высота была уже совсем другой. Надо
думать. Надо считать.
Он отключился. Я посмотрел на Семена — тот
печально покачал головой:
— Антон, я услышал.
— Ну?
— Не видел труп — не спеши хоронить.
Фома Лермонт жил в пригороде. В тихом и
недешевом районе уютных коттеджей и ухоженных садиков. В саду он нас и
встретил. Глава эдинбургского Ночного Дозора сидел в деревянной беседке, увитой
плющом, и раскладывал на поцарапанном журнальном столике пасьянс. В мятых серых
брюках и трикотажной рубашке-поло он выглядел мирным гражданином
предпенсионного возраста. Еще бы кучу внуков-внучек вокруг — и получится
пожилой глава большого семейства. При нашем появлении Лермонт вежливо привстал,
поздоровался со мной и Семеном, после чего сгреб карты в кучу, пробормотав:
— Не выходит…
— Фома, мне кажется, что пора поговорить
начистоту. — Я покосился на Семена. — Вы не против, если мой коллега
будет присутствовать?
— Не против. Гесер за него поручился.
— Фома, сегодня со мной говорил Завулон
из московского Дневного Дозора.
— Я знаю, кто такой Завулон.
— Он сказал… он просил узнать у вас…
давно ли вы навещали соседа по могиле.
— Сегодня ночью, — тихо ответил
Лермонт.
— И Гесер… он спрашивал про Руну. Руну
Мерлина.
— Руны в могиле нет, — ответил
Лермонт. Перевел взгляд на Семена. Спросил: — Что ты знаешь о Мерлине?
— Был такой маг. — Семен почесал в
затылке. — Великий Светлый маг. Очень давно.
Лермонт посмотрел на меня. Спросил:
— А ты?
— А я думал, что Мерлин — мифологический
персонаж, — честно ответил я.
