— Считается, что в тайнике спрятан Венец
Всего, — сказал Лермонт. — Звучит заманчиво, да? Но я почему-то
думаю, что Венец Всего — это на самом деле Конец Всего.
Семен открыл было рот, но передумал и смолчал.
— А что еще за части ключа? —
спросил я. — Хрустальная Булава Мерлина? Или какой-нибудь Старый Башмак
Мерлина?
Лермонт покачал головой.
— Это самая неприятная часть истории. Вы
поняли, что в районе тайника Сила хлещет из нашего мира на нижний уровень
Сумрака?
— Да.
— Так вот, если попробовать войти в
Сумрак, находясь в «Подземельях», вы сможете дойти только до третьего слоя.
Дальше барьер, водоворот Силы. Это одновременно и груз, удерживающий тайник на
дне мироздания, и защита от любопытных.
— Не так уж и много найдется любопытных,
способных дойти до третьего слоя… — пробурчал Семен. Поскреб в
затылке. — Извините, молчу-молчу!
— Так вот Руна Мерлина пройти третий слой
не поможет, — продолжал Фома. — Я был уверен, что никто, кроме меня,
не знает секрет, я и сам-то узнал его случайно, когда в начале двадцатого века
у моста произошел несчастный случай… молодая девушка при падении напоролась на
острый железный прут и перебила артерию…
— Кровь, — понял я.
— Да. Если человек погибает, истекая
кровью, то Сумрак на время перенасыщается энергией. Водоворот на третьем слое
стихает и можно пройти глубже.
— Человек обязательно должен
погибнуть? — спросил я.
— Не знаю. Не проверял, как ты понимаешь.
Консервированная кровь не годится, это точно. Вот почему меня насторожило
убийство в «Подземельях». Но защитные заклинания на могиле Мерлина оставались
нетронутыми. Ни один человек не приближался к могиле, не вскрывал ее. И я
расслабился, списал все на случайное совпадение. Только сегодня ночью решил
приехать к могиле.
— И обнаружили ее вскрытой посредством
дистанционно управляемого устройства, — сказал я. — Так? Что-нибудь
вроде тех роботов, которых используют на ядерных станциях?
— Откуда ты знаешь? — спросил
Лермонт.
— Вчера меня обстреляли из этого. —
Я кивнул на треногу с винтовкой, которую Семен прислонил к беседке
снаружи. — Автоматическая стрелковая установка с радиоуправлением.
Лермонт посмотрел на оружие без всякого
интереса. Горько улыбнулся:
— Мы устарели, Антон. Мы пыжимся, но мы
устарели… Гесер, Аль-Ашаф, Рустам, Джованни, я… все остальные древние, помнящие
мир без электричества, паровозов, пороха. Самые старые маги, самые знающие…
почти самые сильные. Мы недооценили новое поколение. Ракеты, роботы, телефоны… —
Он пожевал губами. Посмотрел на аккуратный домик — с той тоской, что я порой
видел в глазах Гесера.
Наверное, именно эта тоска и заставляет меня
прощать Гесеру все, что он творит на посту главы Ночного Дозора.
— Кто-то из молодых, — продолжил
Фома. — Кто-то из молодых, умеющих и не боящихся использовать технологию.
— Я, кажется, знаю, кто это, —
прошептал я. — Костя Саушкин.
— Высший вампир, завладевший книгой
«Фуаран»? — Лермонт нахмурился. — Я знаю эту историю. Но ведь он
погиб!
— Никто не видел тела, — ответил
я. — Во всяком случае… он бы не испугался лезть за наследством Мерлина. И
технику бы применял без колебаний. А еще — он должен меня ненавидеть.
Достаточно сильно, чтобы попытаться пристрелить. Это моя вина! Я отправил его
умирать. Он выжил — и решил отомстить.
— Антон, не спеши, — вразумительно
сказал Семен. И виновато пояснил Фоме: — Вы уж не серчайте, господин Лермонт!
Антон — парень молодой, горячий. Вчера считал, что Костя погиб. Теперь в
одночасье все перерешил. А нам сейчас о другом беспокоиться надо. Как вы
считаете, господин Лермонт, нашел уже злоумышленник тайничок Мерлина?
— Мерлин был магом старой закалки, —
ответил Лермонт, подумав. — Ключ должен иметь три элемента. Три — число
магии, число Силы. Три, семь и одиннадцать.
— Ну да, простые числа, — согласился
Семен. — Как не понять. А третья часть ключа?
— Про вторую я узнал случайно, —
сказал Лермонт. — Про третью не знаю ничего. Только предполагаю, что она
должна быть. Даже что это такое — предмет, заклинание, жертвоприношение, время
суток, — не знаю. Возможно, идти в Сумрак надо голым в ночь новолуния,
держа в зубах цветок чертополоха. Мерлин — большой шутник.
Мы помолчали. Потом Лермонт натянуто
улыбнулся:
— Хорошо, друзья. Я раскрыл вам все
тайны, какие знал. Думаю, паниковать раньше времени не стоит. Тайник Мерлина
покорится Высшему Иному небывалой силы, который вновь прольет чью-то кровь в
«Подземельях» и добудет третий фрагмент ключа. А что это за фрагмент — никому
не известно. Давайте успокоимся, пройдем в дом и выпьем чая.
— Традиция английского чаепития! —
уважительно произнес Семен.
Фома насмешливо посмотрел на него и поправил:
— Не английского. Не забывайте, вы в
Шотландии. Будьте же гостями в моем доме…
— У меня остался еще один вопрос, —
перебил я Лермонта. — Зачем вы пригласили в Эдинбург Егора?
— Ты про юношу-иллюзиониста? —
Лермонт вздохнул. — Я решил подстраховаться. Если случится серьезная
заваруха, то в первую очередь пострадает наш Ночной Дозор. У меня не так уж и
много боевых магов. Зеркало — самое лучшее, что можно противопоставить…
— Кому? — спросил я, когда Лермонт
осекся на полуслове.
Далекий предок Лермонтова посмотрел на меня с
таким раздражением, что я вполне прочувствовал семейную вспыльчивость
характера, раньше времени прервавшую жизнь русского поэта.
— Мерлину! Довольны?
— Вы допускаете, что он…
— Самым ценным для Мерлина всегда был он
сам. И Венцом Всего он мог назвать способ вытащить себя из небытия. Шутка
вполне в его духе.
— Такого еще не случалось. — Семен
покачал головой.
