— Юный маг прошел барьеры, —
прогрохотал Томас. — Юный маг спешил на помощь…
Он был сейчас немножко не в себе — как все
Иные, которые в горячке боя принимают глубинное, сумеречное воплощение.
Томас в несколько шагов преодолел разделяющее
нас пространство. Мне показалось, что даже земля вздрогнула от его шагов.
— Они не справились, мой друг… —
Древний бард опустил на мое плечо огромную, как лопата, ладонь. — Они
дошли лишь до шестого слоя. Томас их прогнал, да. Томас их прогнал, будто
трусливых шавок.
Лермонт склонил ко мне лицо и доверительно
прошептал:
— Но только лишь потому, что враги не
приняли боя. Они провели тут достаточно времени, чтобы понять — им не выйти на
седьмой слой Сумрака.
— Сколько их было, Томас?
— Трое, друг мой. Трое. Правильное число.
— Ты их разглядел?
— Чуть-чуть. — Томас покачал
головой. — Ауру здесь не прочесть, но Томас чуть-чуть сумел. Темный Иной —
нежить-вампир. Светлый Иной — чародей-целитель. Инквизитор-Иной — боевой маг.
Трое собрались за наследством Мерлина. Трое почти прошли. Трое Высших. Но даже
Высшим не пройти на седьмой слой Сумрака.
— Темный, Светлый и Инквизитор? —
изумился я. — Вместе?
— Наследство Мерлина манит всех. Даже
Светлых. Как ты думаешь, юный маг, почему Томас хотел сохранить твой приезд в
тайне от своего Дозора?
— Все мужчины? — спросил я.
— Все мужчины. Все женщины. Откуда Томасу
знать? Томас их не щупал. Томас чуть-чуть посмотрел ауру…
— Томас, надо уходить. — Я заглянул
в глаза великана. — Томас, пора назад. Пора домой.
— Почему? — удивился великан. —
Здесь хорошо, юный маг. Здесь можно жить. Волшебная земля, царство фей и
волшебников… Томас может поселиться здесь, Томас может найти свой приют…
— Томас Лермонт, ты глава Ночного Дозора!
Вся Шотландия под твоей охраной! Ведьмы, вампиры, вурдалаки… ты же не дашь им
бесчинствовать?
Томас молчал, и на мгновение мне показалось,
что он откажется. Что он все-таки нашел свое царство фей, куда, по преданию,
ушел еще четыреста лет назад.
Конечно, Темные не станут бесчинствовать.
Помощь придет — из Англии, из Ирландии, из Уэльса. Найдутся и в Европе, и в
Америке Светлые, кто поможет осиротевшему шотландскому Дозору.
Но не станет ли исчезновение Лермонта той
каплей, что превратит Егора в зеркального мага?
— Пойдем, мой юный друг, — сказал
Лермонт. — Ты прав, ты прав, а я спешу… еще не время… Но послушай, молодой
маг! Послушай, как звенит тишина, как поют цикады в траве, как ночные птицы
крылами бьют воздух…
То ли он заставил меня услышать, то ли это все
было взаправду, но я услышал сквозь шумное дыхание великана и тишину, и звуки.
— Гляди, как жарко пылает огонь, как
серебристые листья ловят лунный свет, как темна трава под ногами… — шептал
Лермонт. — Здесь можно жить…
Я увидел.
— Мало кто из Иных при жизни побывал
здесь… — Лермонт вздохнул. — Мы приходим сюда только после смерти,
понимаешь? Приходим уже навсегда…
У меня по спине пробежали мурашки. Я вспомнил
погибших в нашем Дозоре. Игоря, Тигренка, Андрея…
— Ты знал? Ты знал это раньше?
— Все Высшие, кто смог пройти на пятый
слой, знают. — Голос Томаса был печален. — Но это слишком опасное
знание, юный маг.
— Почему?
— Не стоит знать, что ждет тебя после
смерти. Томас знает — и ему тяжело. Томасу хочется сюда. Подальше от людей,
жестоких и жадных. Подальше от человеческого зла и человеческого добра. Так
сладко… жить в мире Иных…
— Жить?
— Жить, юный маг… Здесь даже вампирам не
нужна кровь. Здесь все другое, все иначе. Все так, как должно быть. Тут
настоящий мир… на пятом, шестом и самом великом — седьмом слое. Тут возносятся
к небу башни мудрецов, изучающих мироздание; кипят жизнью города, полные Света
и Тьмы; бродят в девственных лесах единороги и охраняют свои горные пещеры
драконы. Сюда мы придем… я — раньше, ты — позже… и друзья выйдут нам навстречу.
Я тоже рад буду встретить тебя, юный маг…
Великанская рука обняла меня за плечи, будто
ребенка. Фома глубоко и тяжело вздохнул. И продолжил:
— Но не время. Еще не время. Если бы я
сумел пройти на седьмой слой… я бы не вернулся. Но здесь моей Силы не хватит. И
твоей не хватит, юный маг.
— Я пока не спешу, — пробормотал
я. — У меня…
Что у меня? Жена и дочь? Они Иные. Высшие
Иные. Мы можем уйти все вместе. В города из Света и Тьмы… где счастливы вместе
Алиса и Игорь, где никто не вспоминает о глупых людишках…
Я вздрогнул. Мне показалось, или я тоже стал
выше? Или это уменьшается Лермонт?
— Фома, уходим!
— Подожди. Посмотри на это!
Над нашими головами заплясал белый огонек.
Фома вытянул ручищу, указывая на плиту из прозрачного красного камня, прячущуюся
в траве под ногами. Это что ж такое, рубин размером с большой поднос?
Я присел. Провел рукой по гладкой поверхности.
Посмотрел на черточки кельтских букв.
— Что тут написано, Фома?
— Это писал Мерлин. — В голосе
Лермонта появилась задумчивость. — Это писал Мерлин, это сразу и замочная
скважина, и последний ключ. На коэлбрене тут написано… — Он
помолчал. — Если говорить высоким слогом, то…
— Любым говори! — почти физически
чувствуя, как уходит время, воскликнул я.
Венец Всего здесь скрыт. Всего лишь шаг
остался.
Но он — наследие для сильных или умных, —
каким-то чужим, более тонким и напевным
голосом произнес Фома. И при первых же звуках его голоса вырезанные в камне
буквы принялись светиться, будто под камнем зажгли мощную лампу. Одна за другой
буквы превращались в тонкие столбцы света, бьющие в небо.
Получишь все и ничего, когда достать его
сумеешь.
Иди вперед, коль ты силен, как я;
иди назад, коль ты, как я, умен.
Начало и конец, глава и хвост, все слито
воедино
В Венце Всего. Так жизнь и смерть неразделимы.
Последняя буква вспыхнула белым одновременно с
последним словом Лермонта.
— Ненавижу караоке, — сказал
я. — Что все это значит?
