А еще я видел Геннадия Саушкина, сидящего на
заднем сиденье справа. Лицо у вампира было бесстрастное.
— Что задумал, Эдгар? — спросил я.
— Это тебя не касается. — Эдгар нехорошо
рассмеялся. — Не вздумай уходить в Сумрак и не пытайся колдовать. Ленточка
на твоей шее существует во всех слоях Сумрака… во всяком случае, до шестого
включительно. И она оторвет тебе голову при малейшем применении магии.
— Проверять не стану, — сказал
я. — Что дальше?
— Пригласишь нас к себе домой? —
спросил невидимый Эдгар. Лицо Саушкина при этих словах чуть дрогнуло.
— Нет. Извини, не до гостей.
— То есть можно убивать? —
поинтересовался Эдгар.
— Неужели ты думаешь, что я отдам вам
Надю? — Я не испугался, я даже удивился вопросу. — Можешь убивать.
— Я особенно и не рассчитывал, —
сказал Эдгар. — Но Геннадий настаивал на этом вопросе… сам понимаешь — ему
очень хотелось использовать твою дочь.
— Так же, как он использовал своего
сына? — не удержался я. И был вознагражден оскаленной физиономией вампира,
с которой мгновенно смыло все человеческое.
— Тихо-тихо. — Эдгар толкнул меня в
плечо. — Не горячись. А то я Гену не удержу. Он на тебя очень обижен,
догадываешься, за что?
— Да. Ты не мог бы проявиться? Неприятно
говорить с пустотой.
— Выезжай со двора. — Эдгар
усмехнулся. — Не хочется, чтобы заметили твои охраннички… Мы бы их порвали
— даже пикнуть не успели бы. Но вот Светлана, боюсь, нам могла бы оказаться не
по зубам.
Геннадий снова оскалился, продемонстрировав,
что зубов у него полный комплект, причем четыре клыка явно превосходят
человеческие.
— Уверен, — сказал я совершенно
искренне. Дал газ, неторопливо вывел машину со стоянки. Может быть, врезаться в
столб? Нет, этим их не удивишь, они к таким действиям готовы… — За Надю
она вас с пылью смешает.
— Вот и я считаю, — так же вежливо,
миролюбиво сказал Эдгар, — что нам вовсе ни к чему разъяренная баба на
хвосте. Сможет ли твоя дочка пробиться на седьмой слой, нет ли — это вилами по
воде писано. Шансов ничуть не больше, чем если тебя как следует вздрючить.
Я фыркнул.
— Боюсь вас разочаровать. Но выше головы
мне не прыгнуть. Я Высший, но не нулевой. Надо быть Мерлином, чтобы пройти на
седьмой слой.
— Я же говорил, надо брать
девчонку, — тихо сказал Геннадий. — Я же говорил, он не сможет!
— Тихо! — успокоил его Эдгар. —
Он сможет. Он пока недостаточно замотивирован, но мы поможем, и он справится.
— Попробуй, — сказал я. — Ну,
куда ехать-то?
— К Шереметьево-два, куда же еще. — Эдгар
засмеялся. С него медленно сходила невидимость, он проявлялся, вначале
полупрозрачной фигурой, затем обретая краски. Геннадий так и не стал
открываться, его я видел только в зеркале. — Думаю, быстрее всего выйдет
по кольцевой, верно? И постарайся не мешкать в пути. Через час у нас самолет в
Эдинбург. Думаю, мы успеем долететь, прежде чем тебя хватятся. Очень не хочется
тратить последний заряд Минойской Сферы на портал до Эдинбурга. Но ты учти,
если опоздаешь на самолет — пойдем через портал.
— Надо полагать, в Эдинбурге вас ждет
Арина? — спросил я.
— Ты езжай, езжай. — Эдгар
усмехнулся. — А я пока объясню, почему ты будешь нам помогать.
— Очень интересно, — сказал я. В
груди рос холодок, но показывать страх решительно не хотелось. Хотя… что толку?
Вампиры чуют страх инстинктивно. Даже магией трудно укрыться от их восприятия.
— Ты будешь стараться ради дочки, конечно
же, — сказал Эдгар. — Ради дочки и ради жены. С Темным этот фокус не
сработает, а вот со Светлыми — самое то.
— До моих тебе не добраться.
— Самому — возможно, что и не добраться.
Гесер с Завулоном постарались на славу. Я вот насчитал шестерых охранников. А
ты про скольких знаешь? Про двух молодых дурачков на лестнице?
Я промолчал.
— Полагаю, их не меньше восьми, а то и
двенадцати, — озабоченно сказал Эдгар. — Гадать бесполезно, тут оба
старых пердуна решили перестраховаться. Но если рядом с твоим домом случится
взрыв… нет, не обычный взрыв, а ядерный… Тут гибнут даже Высшие Иные, Хиросима
это наглядно доказала.
— Ты не пойдешь на такое, Эдгар, —
сказал я. — Ты Темный, но ведь ты же не психопат. Атомный взрыв в центре
Москвы? Ради того, чтобы убить мою жену и дочь? А сколько погибнет людей? А
если у кого-то сдадут нервы, это сочтут ядерной атакой, и начнется мировая
война?
— Вот! Самое главное, — Эдгар
засмеялся, — что даже если Гесер почует неладное и вывезет твоих родных
подальше от Москвы, куда-нибудь в уфимский схрон, к примеру, то ситуацию это
кардинально не изменит. От твоих действий все равно будет зависеть судьба сотен
тысяч, а то и миллионов людей. Неплохой манок для Светлого, а?
— Эдгар, — спросил я. — Что с
тобой случилось?
— Ничего. — Эдгар засмеялся нервным,
неестественным смехом. — Со мной все в порядке!
— Кого-то потерял, Эдгар?
Вопрос я задал наудачу. Но Эдгар молчал — и я
понял, что попал.
Что я наконец-то начал что-то понимать в
происходящем.
— Жену, — сказал он наконец. —
Аннабель.
— Ты сказал, что был с ней на
Крите, — вспомнил я.
— Был. Ровно год назад. Шли от пляжа к
отелю, вдоль дороги… Мимо ехал грузовик. Водитель не справился с управлением,
сбил ее на скорости восемьдесят километров в час. Я ничего не успел сделать.
— Ты ее любил, — сказал я с
удивлением.
— Да. — Эдгар кивнул. — Любил.
Я же не Завулон, я умею. Умел.
— Мне очень жаль, — сказал я.
— Спасибо, Антон, — совершенно
нормальным тоном произнес Эдгар. — Я знаю, ты говоришь искренне. Но это
ничего не меняет… в наших отношениях.
— Зачем ты пошел против всех? Зачем ты
привлек людей?
— Людей? Какая разница, как их
использовать, Антон? Мы живем за счет их энергии. Почему бы не применять их и
как пушечное мясо… А зачем я пошел против всех… тут ты неверно ставишь вопрос.
Я вовсе не против. Я за. Если угодно, то я за всех Иных. Темных и Светлых.
Когда мы добьемся своей цели, вы поймете. Даже ты поймешь.
