Новый год у Лили отпраздновали весело и без
особой помпы: шампанское в бумажных стаканчиках, компания университетских
приятелей и несколько человек, которых они притащили с собой. Я никогда не
сходила с ума по новогодним праздникам. Не помню, кто первый назвал их вечером
дилетантов (кажется, Хью Хефнер), говоря, что предпочитает Новому году
остальные триста шестьдесят четыре дня в году, но я готова с этим согласиться.
Принудительная пьянка и развлекательная программа совсем не гарантируют, что вы
хорошо проведете время. Лили учла это и устроила небольшую вечеринку, вместо
того чтобы покупать стопятидесятидолларовые билеты в клуб или – того хуже – всю
ночь мерзнуть на Таймс-сквер. Мы все принесли с собой по бутылке более-менее
пристойной выпивки, Лили раздала погремушки и короны из мишуры, и мы здорово
набрались и очень весело встретили Новый год на крыше ее дома, глядя на
испанский Гарлем. Хотя все мы были изрядно подогретыми, лучше всех была сама
Лили, и к тому времени, когда отбыл последний гость, ее совсем развезло. Два
раза ее стошнило, и я боялась оставить ее одну, поэтому мы с Алексом собрали ее
сумку и отвезли Лили к себе на такси. Ночевали мы у меня (Лили спала в
гостиной), а на следующий день все вместе отправились в ресторан.
Я была рада, когда праздники остались позади.
Жизнь вновь пошла своим чередом, пора было приступить – по-настоящему
приступить – к своей новой работе. Ведь хоть я и чувствовала себя так, словно
работаю уже десять лет, фактически была новичком. Я очень надеялась, что все
пойдет так, как надо, когда мы с Мирандой начнем работать бок о бок. Любой
может показаться по телефону бессердечным чудовищем, особенно если это человек,
который не любит отпусков и, будучи оторванным от работы, чувствует себя
неуютно. Но я нисколько не сомневалась, что печальный опыт моего первого месяца
уступит место новым, деловым отношениям, и я буду рада этим переменам.
Было пятое января, холодное пасмурное утро,
начало одиннадцатого, и я наслаждалась своей работой. Именно наслаждалась!
Эмили была целиком поглощена своим новым романом с каким-то парнем, которого
она встретила на новогоднем вечере в Лос-Анджелесе. И этот «потрясающе
сексуальный мужик», который «сам пишет песни, и они непременно будут хитами»,
обещал приехать в Нью-Йорк и навестить ее в ближайшие две недели. Я болтала с
ассистентом из отдела красоты, очень милым парнишкой; он только что окончил
Вассар
[7],
и его родители умудрялись – несмотря на выбор колледжа и его работу
в журнале мод, в отделе красоты – не замечать того очевидного факта, что их
сыну нравятся мальчики.
– Ох, ну пойдем со мной, ну пожалуйста! Будет
так весело, я познакомлю тебя кое с кем из тех, кто сейчас пользуется большим
успехом, вот увидишь, Энди. У меня есть шикарные друзья-натуралы. И главное,
это ведь вечеринка Маршалла, там будет действительно здорово, – нараспев тянул
Джеймс, склонившись над моим столом. Я проверяла электронную почту. На другом
конце кабинета Эмили весело расписывала кому-то подробности своего свидания с
длинноволосым певцом.
– Я бы хотела, правда, очень хотела пойти, но на
этот вечер я уже договорилась со своим парнем, – сказала я, – мы давно
собираемся поужинать вместе, и я уже один раз отменила встречу.
– Потом пообщаетесь! Ну давай, соглашайся,
ведь не каждый же день выдается возможность встретиться с самым талантливым
колористом всех времен и народов! Будет куча знаменитостей, все такие шикарные
– просто блеск! Да я точно знаю, что это будет самая крутая тусовка за всю
новогоднюю неделю! Организаторы – Харрисон и Шрифтман. Бог мой, да лучше этого
ничего быть не может! Ну скажи «да». – Он скорчил гримаску, вытаращил свои
самодовольные глазки, и я не удержалась от смеха.
– Джеймс, мне бы правда хотелось пойти – я
ведь никогда не была в «Плазе», но я никак не могу отменить эту встречу; Алекс
заказал столик в итальянском ресторанчике, я не могу ничего переиграть.
Я не могла переиграть, да и не хотела – я
собиралась провести вечер с Алексом, послушать, как продвигаются его дела с
факультативом, – но мне было жаль, что наш вечер совпал с вечером в «Плазе».
Я читала об этом в газетах всю прошедшую
неделю; казалось, весь Манхэттен в экстазе ждет прибытия Маршалла Мэддена,
величайшего в мире специалиста по окраске волос, который приезжает в Нью-Йорк
на свой обычный постновогодний кутеж. Говорили, что в этом году он будет еще
более грандиозным, чем обычно, потому что Маршалл только что выпустил новую
книгу «Покрась меня, Маршалл», но я не собиралась отказывать своему парню из-за
какой-то звездной тусовки.
– Ну ладно. Но только не говори потом, что я
тебя никогда никуда не приглашаю. И не плачь, когда завтра прочтешь на «Шестой
странице», что меня видели с Мэрайей или с Дженнифер. – И он удалился,
изображая оскорбленное самолюбие, что было для него нетрудно, ведь он и вправду
был до крайности самолюбив.
