Ни один человек не смог бы услышать это. Звук доносился
издалека, но не с той стороны, откуда долгим кружным путем приехали мы, а с
вершины холма, прямо из деревни. Сперва это был всего лишь шорох, но постоянный,
ритмичный, и мало-помалу стала различима тяжелая, энергичная поступь. Клодия
сжала мою руку, мы бесшумно скользнули в проем под лестницей. Передо мной
взметнулся подол ее платья.
Неизвестный хромал: шаги приближались, и я слышал, что одна
нога ступает твердо, а вторая медленно волочится по земле. Мое сердце тяжело
ухало в груди, кровь стучала в висках. Я дрожал и чувствовал, как царапает кожу
жесткий край воротничка, как пуговицы цепляются за плащ.
Ветер донес слабый запах. Это был сладкий запах свежей
человеческой крови, и против воли жажда охватила меня. Потом я почувствовал
запах живой плоти, расслышал сухое, хриплое дыхание. Шаги приблизились к
монастырским стенам, и я различил еще один звук: неровный ритм сердца,
учащенный от страха пульс. Но под этим сердцем все громче и отчетливее, ровно,
как мотор, билось другое, такое же сильное, как мое, и вот в зазубренном
проеме, через который вошли мы, я увидел ЕГО.
Сначала появилось огромное плечо и длинная рука со
скрюченными пальцами, потом – голова. Через другое плечо было перекинуто тело.
Остановившись у полуразрушенного входа, он выпрямился, поправил свою ношу и
вгляделся в темноту, в нашу сторону. Контуры его головы вырисовывались на фоне
ночного неба; я напряг глаза, но не смог разглядеть его лица, только глаз
стеклянно поблескивал в свете луны. Вот сверкнули и зашуршали пуговицы,
качнулась рука, и, чуть согнув длинную ногу, он двинулся внутрь, прямо на нас.
Я прижал к себе Клодию, чтобы успеть спрятать ее за спиной и
первым встретить это существо. Вдруг я с изумлением понял, что он не видит
меня. Он шел с трудом, шатаясь под тяжестью тела. Луна осветила его склоненную
голову, волнистую гриву черных волос, ниспадавших на согнутые плечи, и широкий
темный рукав его пальто. Странное пальто: карман сильно порван, рукав лопнул по
шву и на одном плече просвечивало тело. Человек, которого он нес, пошевелился и
жалобно застонал. Темная фигура на миг остановилась, чтобы ударить его
свободной рукой. Я шагнул навстречу.
Ни слова не слетело с моих губ, да я и не знал, что сказать.
Я стоял прямо перед ним, в лунном свете. Черная кудрявая голова рывком
поднялась, и я увидел его глаза.
Он посмотрел на меня, глаза его светились, сверкнули два
острых собачьих клыка, глухой, сдавленный крик поднялся из самой глубины его
глотки. Мне показалось, что кричу я сам. Он отбросил человека на камни, тот
снова застонал. С тем же криком вампир ринулся на меня, дыша зловонием,
скрюченные пальцы вцепились в мех моего плаща. Я упал назад, ударился головой о
стену, но мои руки нашли его голову и стиснули грязный спутанный клубок его
волос. Мокрая сгнившая ткань пальто тут же лопнула, но рука держала меня
мертвой хваткой. Я старался оттолкнуть его голову, клыки уже касались моего
горла. Клодия закричала. Что-то ударило его по голове, он остановился, и снова
на него обрушился удар. Вампир повернулся, чтобы ответить ей, но я со всей силы
послал кулак ему в лицо, и снова Клодия бросила камень. Я навалился на него
всем телом и почувствовал, как прогибается подо мной его искалеченная нога. Помню,
что снова и снова бил его по голове, выдирал волосы; он царапал меня когтями,
пытался добраться клыками до шеи. Мы долго катались по земле, наконец я подмял
его под себя, и луна осветила монстра: огромные глаза, выпирающие из голых
глазниц, два маленьких отвратительных отверстия вместо носа, разлагающаяся
кожа, обтягивающая череп, противные, гнилые, толстые от грязи, слизи и крови
лохмотья, висящие на скелете. Я тяжело дышал. Я понял, что боролся с
бессмысленным трупом, с ожившим мертвецом. Только и всего.
Откуда-то сверху в лоб ему ударил острый камень, брызнул
фонтан крови. Он еще пытался сопротивляться, но следующий камень опустился с
такой силой, что было слышно, как затрещали кости. Из-под спутанных волос
потекла кровь, впитываясь в траву, грудь подо мной затрепетала, руки чудовища
дернулись и застыли. Я поднялся, ловя ртом воздух, сердце было готово выскочить
из груди, и каждая мышца ныла после страшной схватки. На мгновение мне
показалось, что башня опрокидывается. Опустившись на пол у стены, я смотрел на
это существо, в ушах шумела кровь. Я не сразу понял, что Клодия стоит коленями
на груди вампира и рассматривает смесь волос и костей, которая была некогда его
головой. Она отбрасывала в сторону куски черепа. Так мы повстречались с
европейским вампиром, представителем Старого Света. И он был мертв.
Я лежал на широкой лестнице, толстый слой земли холодил
голову. И смотрел на бездыханного монстра. Клодия стояла у него в ногах, вяло
опустив руки. На секунду она прикрыла глаза, опустила веки и застыла в лунном
свете, как маленькая статуя. Потом она покачнулась.
«Клодия», – окликнул я ее.
Она очнулась. Редко я видел ее такой усталой. Клодия указала
на человека, лежавшего неподвижно на полу у противоположной стены башни. Он был
еще жив.
Я совсем забыл про беднягу: тело мое по-прежнему саднило, а
сознание было затуманено зловонием окровавленного трупа. Я догадывался, какая
судьба уготована человеку, но мне было уже все равно: до рассвета оставалось не
более часа.
«Он шевелится», – сказала Клодия.
Я попытался встать со ступеней. Лучше бы он не шевелился,
лучше бы вообще никогда не встал, подумалось мне. Клодия пошла к нему,
равнодушно миновала мертвое чудовище, которое чуть не убило нас обоих. Человек
лежал перед ней, раскинув в траве ноги. Я ожидал увидеть насмерть перепуганного
крестьянина, какого-нибудь жалкого бродягу, которому довелось взглянуть в лицо
существа, притащившего его сюда. Я подошел и не сразу понял, кто лежит передо
мной. Это был Морган. Луна освещала его бледное лицо и отметины вампира на
горле; мутные и бессмысленные глаза глядели в пустоту.
Я подошел поближе, его глаза расширились, он прошептал
изумленно:
«Луи! – Губы не слушались его. – Луи…» – повторил
Морган и улыбнулся. Он попытался встать на колени и потянулся ко мне. Бледное,
искаженное лицо вытянулось, звук застрял в горле. Морган отчаянно тряс головой,
его длинные, спутанные рыжие волосы упали на глаза. Я повернулся и бросился
прочь.
Клодия догнала меня, схватила за руку и прошипела:
«Ты видишь, небо уже светлеет!»
Морган приподнялся на руках.
«Луи!» – звал он меня.
