Все началось внезапно. Я проснулся и обнаружил, что Мариус
поднял позолоченную крышку моего саркофага. За его спиной на стене горел факел.
– Быстрее, Амадео, они здесь. Они намерены сжечь наш дом.
– Кто, господин? И зачем?
Он выхватил меня из блестящего ящика-гроба, и я помчался
следом за ним по выщербленной лестнице на первый этаж разрушенного здания.
Надев красный плащ с капюшоном, он двигался так быстро, что
мне потребовались все силы, чтобы не отставать.
– Это Те, Кого Следует Оберегать? – спросил я. Он
обхватил меня рукой, и мы перемахнули на крышу нашего палаццо.
– Нет, дитя, это стая безрассудных вампиров, решивших
уничтожить всю мою работу. Бьянка в их власти, и мальчики тоже.
Мы вошли в дом через дверь на крыше и спустились по
мраморной лестнице. С нижних этажей поднимался дым.
– Мастер, мальчики, они кричат! – заорал я.
К подножию лестницы подбежала Бьянка.
– Мариус! Мариус! Это демоны! Колдуй же, Мариус! –
кричала она. Ее волосы растрепались со сна, одежда была в беспорядке. –
Мариус! – Эхо донесло ее вопли на третий этаж палаццо.
– Господи, все комнаты в огне! – закричал я. –
Нужно найти воды, потушить пожар. Мастер, картины!
Мариус перепрыгнул через перила и моментально оказался
внизу, рядом с Бьянкой. Побежав к нему, я увидел, что вокруг него сомкнулась
целая толпа фигур в черных одеяниях, которые, к моему вящему ужасу, пытались
поджечь его одежды, размахивая факелами, испуская пронзительные вопли и шипя
проклятия из-под капюшонов.
Эти демоны являлись отовсюду. Страшно было слышать крики
смертных подмастерьев.
Мариус оттолкнул нападавших согнутой рукой, факелы
покатились по мраморному полу. Он обернул Бьянку плащом.
– Они хотят убить нас! – кричала она. – Они хотят
сжечь нас, Мариус, они перебили мальчиков, а остальных захватили в плен!
Не успели первые нападавшие подняться на ноги, как
моментально к нам подбежали новые фигуры в черном. Я увидел, кто это. Те же
белые лица и руки, что и у нас, – в каждом текла волшебная кровь. Такие же
создания, как мы!
Мариуса снова атаковали, и снова он стряхнул их с себя. Все
гобелены большого зала воспламенились. Из смежных комнат валил темный вонючий
дым. Чадом затянуло всю лестницу. От адского пламени в доме внезапно стало
светло, как днем.
Я ринулся драться с демонами и обнаружил, что они
поразительно слабы. Подобрав один из их факелов, я бросился на них, отгоняя их
подальше по примеру Мастера.
– Богохульник, еретик! – прошипел один из них.
– Демонопоклонник, язычник! – послышались проклятия
другого.
Они наступали, и я снова начал сражаться с ними, поджигая их
одежды, так что они закричали и умчались к безопасным водам канала. Но их было
слишком много. Пока мы дрались, в зал вливались новые силы.
Неожиданно, к моему полному ужасу, Мариус оттолкнул Бьянку
от себя к открытым дверям палаццо.
– Беги, милая, беги. Убирайся подальше от этого дома. Он
неистово дрался с теми, кто решил последовать за ней, сражая одного за другим
тех, кто пытался ее остановить, пока я не увидел, как она исчезла за открытой
дверью.
У нас не было времени удостовериться, в безопасности она или
нет. Меня окружали новые фигуры. Пылающие гобелены падали со своих прутьев.
Статуи переворачивались и разбивались о каменный мраморный пол. Меня чуть было
не стащили вниз два демона, вцепившиеся в мою левую руку, но я ткнул в лицо
одному из них факел, а другого поджег.
– На крышу, Амадео, быстрее! – крикнул Мариус.
– Мастер, картины, картины в хранилищах! – закричал я.
– Забудь о картинах! Слишком поздно! Мальчики, бегите
отсюда, бегите, скорее, спасайтесь от огня!
Оттолкнув нападавших, он взлетел по лестнице и позвал меня с
самого верха.
– Давай, Амадео, дерись с ними, верь в свои силы, дитя,
дерись.
На втором этаже меня окружили со всех сторон, не успевал я
поджечь одного, как на меня набрасывался другой. Они не стремились меня сжечь,
но хватали за руки и за ноги. Они цеплялись за меня, и наконец им удалось
вырвать факел из моей руки.
– Мастер, оставь меня, уходи! – закричал я.
Я вертелся, брыкался, извивался и, посмотрев вверх, увидел,
что его опять окружили, и на сей раз сотня факелов полетела в его развевающийся
алый плащ, сотня пламенеющих головешек ударила в его золотые волосы и неистовое
белое лицо. Настоящий рой пылающих насекомых, их количество и тактика сначала
лишили его возможности двигаться; а потом с шумным взрывом пламя поглотило
все его тело.
– Мариус! Мариус! Мариус! – снова и снова повторял я,
не в силах отвести взгляд, продолжая сражаться с захватившими меня врагами,
выдергивая ноги только для того, чтобы их снова схватили холодные твердые
пальцы, толкая руками только для того, чтобы меня опять связали. –
Мариус! – С этим криком из меня вылетала вся моя боль, весь ужас.
Мне казалось, что ни один из моих былых страхов не мог быть
таким чудовищным, таким невыносимым, как то, что я увидел высоко наверху, у каменных
перил, когда Мастера с головы до ног охватило пламя. Его длинное стройное тело
на секунду обрело очертания, и мне показалось, что я увидел его профиль с
запрокинутой головой, взорвавшиеся волосы, пальцы, цепляющиеся за огонь в
поисках воздуха.
– Мариус! – кричал я. Все, что было в мире ободряющего,
доброго, вся надежда горела вместе с этой черной фигурой, которая постепенно
таяла и теряла свои очертания. – Мариус!!! – Вместе с ним умерла и
моя воля.
От нее осталось одно воспоминание, и это воспоминание словно
по команде вторичной души, созданной из волшебной крови и силы, бездумно
продолжало драться.
На меня накинули сеть из стальных нитей, таких тяжелых и
тонких, что через мгновение я уже ничего не видел, только чувствовал, как
вражеские руки заворачивают меня в нее и перекатывают по полу. Меня выносили из
дома. Отовсюду доносились крики. Я слышал топот бегущих ног тех, кто меня нес,
а когда рядом завыл ветер, я понял, что мы оказались на берегу.
Меня протащили вниз, в недра корабля, а в моих ушах продолжали
звучать предсмертные вопли. Они захватили не только меня, но и учеников. Меня
бросили туда же, куда и их, рядом со мной и сверху навалились их тела, а я,
крепко опутанный сетью, не мог даже говорить, не мог произнести слова
утешения... Впрочем, что я мог им сказать? Ничего...
