Книга Вампир Лестат, страница 106. Автор книги Энн Райс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Вампир Лестат»

Cтраница 106

Арман научился читать и писать. Он относил готовые картины в соборы и часовни богатых дворцов, собирал с заказчиков плату и торговался о ценах на краски и масло. Отчитывал слуг, если кровати не были убраны или еда не была приготовлена вовремя. Его любили все ученики, и он плакал каждый раз, когда провожал тех, кто закончил учебу, к новому месту их службы. Пока Мастер рисовал, он читал ему стихи и даже научился играть на лютне и петь.

В печальные дни, когда Мастер надолго покидал Венецию, он вел все его дела в доме, тщательно скрывая свои страдания от других и зная, что им придет конец только тогда, когда вернется Мастер.

Это случилось однажды перед рассветом, когда вся Венеция была погружена в сон…

– Вот и наступил этот момент, моя радость. Настало время тебе прийти ко мне и стать таким же, как я. Этого ты хотел?

– Да.

– Тайно пить кровь злодеев, которая поможет тебе процветать вечно, как делаю это я? Обещаешь ты до скончания мира хранить наш секрет?

– Я даю обет, клянусь, подчиняюсь вам во всем! Я… я хочу всегда быть с вами, мой Мастер, мой Господин… Ведь только вам я обязан всем, что имею и что я есть. Никогда и ничего не желал я больше, чем этого!

Мастер указал кистью на картину, которая простиралась до самого потолка.

– Ты больше никогда не увидишь иного солнца, кроме этого. Но миллионы ночей станут твоими, и ты узришь свет, который недоступен никому из смертных. Словно Прометей, ты украдешь его у далеких звезд – вечный и бесконечный свет, который поможет тебе постичь все тайны мира.

Сколько месяцев прошло с тех пор? Времени, когда он купался во власти Темного Дара…

Они вели ночную жизнь, вместе путешествуя по сумеречным улицам и каналам, – его больше не пугали таящиеся в темноте опасности, он сам превратился в такую опасность. Он испытал древний восторг убийства, но никогда жертвой его не становилась невинная душа. Нет, это всегда был злодей, преступник, какой-нибудь очередной Тифон – убийца собственного брата. Они отыскивали его в темных лабиринтах улиц и нападали на свою жертву, вместе с кровью впитывая в себя порочность. Это был настоящий совместный пир, от которого оба приходили в восторг, который был сродни экстазу. И Мастер всегда указывал ему верную дорогу.

А потом они писали картины, и Арман наслаждался обретенным мастерством. Иногда казалось, что кисть движется сама по себе по покрытой лаком поверхности, и они оба яростно трудились над триптихом, а смертные ученики в это время спокойно спали среди баночек с краской и бутылок с вином. И только одно омрачало это безоблачное счастье: то, что иногда Мастер, как и прежде, покидал его, уезжал из Венеции. Его отсутствие казалось всем бесконечным.

А для Армана расставание стало еще более мучительным.

Ужасно, что приходилось в одиночку охотиться, а потом лежать в глубоком подземелье и ждать. Ужасно не слышать звонкого смеха Мастера и биения рядом его сердца.

– Но куда же ты уезжаешь? Почему я не могу поехать вместе с тобой? – умоляющим голосом спрашивал его Арман.

Разве не были они связаны одной тайной? Почему он не хотел объяснить ему и эту загадку?

– Нет, любовь моя. Ты еще не готов нести это бремя. Как и тысячу лет до того, оно останется лежать только на моих плечах. Когда-нибудь ты станешь помогать мне в том, что я должен делать, но только тогда, когда будешь действительно готов обрести знания и докажешь, что на самом деле хочешь все узнать. Когда станешь настолько сильным, чтобы быть уверенным, что никто и никогда не заставит тебя открыть эту тайну, если ты сам того не пожелаешь. А до тех пор… пойми… у меня нет другого выбора. Я должен покидать тебя. Я обязан позаботиться о Тех, Кого Следует Оберегать.

Те, Кого Следует Оберегать…

Арман долго размышлял, эти слова пугали его. Но хуже всего то, что они разлучали его с Мастером. Он переставал бояться этих слов, только когда Мастер возвращался и снова был рядом.

– Те, Кого Следует Оберегать, пребывают в мире… или в безмолвии, – обычно говорил он, скидывая плащ из красного бархата. – Большего нам знать не дано.

И вновь они выслеживали злодеев на улицах Венеции, вновь пировали вместе.

Сколько человеческих жизней могло все это длиться? Быть может, тысячу?

Но прошло, наверное, всего лишь полгода, прежде чем однажды ночью в глубоком подземелье возле самой воды он увидел возле своего гроба Мастера.

– Вставай, Арман! Нам надо бежать. Они пришли.

– Кто они, Мастер? Те, Кого Следует Оберегать?

– Нет, мой дорогой. Это не они – другие. Скорее, нам следует поторопиться!

– Но что могут они нам сделать? Почему мы должны бежать?

Белые лица за окнами. Сильные удары в дверь. Дребезжат стекла. Мастер оглядывается вокруг, смотрит на свои картины. Запах дыма. Запах горящей смолы. Они появились снизу. Они спускались сверху.

– Беги! Нет времени, чтобы пытаться хоть что-то спасти!

Оба мчатся вверх по лестнице, на крышу.

Черные фигуры, лица которых скрыты под капюшонами, швыряют горящие факелы в открытые двери. Внизу, в комнатах, бушует огонь, вырывается из окон, охватывает лестницу. Все картины в огне.

– На крышу, Арман! Скорее!

Существа в темных одеждах, очень похожие на них. И еще такие же, и еще… Мастер раскидывает их в стороны, прокладывая путь по лестнице наверх, они ударяются о стены и потолок, слышится хруст ломающихся костей.

– Отступник! Еретик! – ревут незнакомые голоса.

Чьи-то руки хватают и крепко держат Армана. Он видит Мастера на самом верху лестницы, тот обернулся и смотрит на него.

– Арман! Положись на свои силы! Скорее!

Но они толпой возникают за спиной Мастера, они окружают его. На место каждого, кого он сбрасывает вниз, встают еще трое. И вот уже не менее пятидесяти пылающих факелов сразу впиваются в красный бархат плаща и светлые волосы Мастера. Огонь с ревом взвивается к самому потолку и поглощает Мастера, превращая его в живой факел. Но и теперь пылающими руками он продолжает защищаться, отражает нападение, а они все швыряют и швыряют к его ногам горящие факелы.

Однако самого Армана потащили вниз по лестнице, прочь из охваченного пожаром дома, откуда доносились вопли смертных учеников Мастера. Потом с криками и воем его бросили в ужасный трюм корабля, который был еще страшнее, чем корабль работорговцев, и они поплыли прочь из Венеции, в открытое море, над которым раскинулся черный шатер ночного неба.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация