Самоуничтожение Ники становится крошечной точкой постепенно
рассеивающегося света. Смерть моих братьев растворяется в великом спокойствии
неизбежности.
Я скреб руками землю, колотил по ней кулаками, но был
чересчур слаб. Во рту я чувствовал привкус песка и грязи. Я знал, что должен
подняться, и доносящиеся до меня звуки приказывали мне сделать это.
Они казались мне грохотом артиллерийской канонады,
выстрелами пушек.
Теперь я был совершенно уверен, что они обращены именно ко
мне. Они лучами света пронизывают все вокруг. Я не мог больше лежать – я просто
обязан был откликнуться.
Мысленно я посылал отчаянные призывы. Сообщал, что нахожусь
совсем рядом. Губы меня не слушались, изо рта вырывалось лишь тяжелое дыхание.
А звук все разрастался, проникал в каждую клеточку моего тела. Земля вокруг
дрожала.
Чем бы или кем бы оно ни было, существо уже вошло в
развалины сгоревшего дома.
Дверь с грохотом вылетела, словно ее петли были укреплены не
в железе, а в глине. Глаза у меня были закрыты, но я видел происходящее
мысленным зрением. Я видел, как он идет через сад под сенью оливковых деревьев.
Как сумасшедший работая руками, я вновь стал выцарапываться
наверх, на открытый воздух. И тут услышал еще какой-то звук – монотонный, тихий
и очень знакомый. Я понял, что кто-то роет землю сверху.
Что-то мягкое, бархатистое коснулось моего лица. Я увидел
над головой сверкающее звездами небо, по которому лоскутками вуали проплывали
облака. Никогда еще такое знакомое небо не казалось мне поистине
благословенными небесами.
Легкие мои наполнились чистым воздухом.
Я не мог сдержать восторженный стон. Нет, это был даже не
восторг… Видеть свет, дышать… это поистине чудо. И барабанный грохот, от
которого закладывало уши, казался мне лучшей в мире музыкой, сопровождающей
чудесные ощущения.
А надо мной склонился тот, кто искал меня и кто создавал
весь этот шум.
Звуки затихли и превратились в подобие слабого отголоска
скрипичной струны. Незнакомец стоял совершенно неподвижно, опустив руки вдоль
тела, и тем не менее я поднимался, как будто кто-то тащил меня вверх.
Наконец он протянул руки, чтобы обхватить меня, и я увидел
лицо, красота которого была поистине за пределами возможного.
Кому из нам подобных могло принадлежать такое лицо? Что мы
могли знать о терпении, добродетели, сострадании?
Он не мог быть одним из нас! И все же он им был! У него была
такая же, как у меня, сверхъестественная кровь и плоть. Переливающиеся радугой
глаза, вбирающие свет буквально отовсюду, были окружены короткими и тонкими
ресницами, похожими на золотые нити.
И это существо, этот могущественный вампир держал меня в
своих объятиях и смотрел мне прямо в глаза. Мне в голову пришла мысль о том,
что я наконец-то узнал секрет бессмертия.
– Тогда открой его мне, – прошептал он и вдруг
улыбнулся. В этот момент он был чистейшим воплощением человеческой любви.
– Господи, помоги мне! Да разверзнется подо мной адская
бездна! – услышал я собственный голос. Я не в силах был смотреть на
подобную красоту.
Я увидел свои костлявые руки, кисти которых больше
напоминали птичьи лапы. Столь отвратительное существо, каким был в эти минуты
я, не имело права на существование. Опустив глаза, я взглянул на похожие на
палки ноги. Одежда на мне висела. Я не мог ни стоять, ни двигаться, и внезапно
воспоминание о восхитительном вкусе струящейся по губам крови буквально
захлестнуло меня.
Словно в тумане видел я перед собой его бархатный костюм.
Плащ, спускающийся до самой земли, крепко сжимающие меня руки в темно-красных
перчатках. Его густые светлые волосы волнами спускались почти до плеч, и
спутанные локоны обрамляли лицо. Голубые глаза под густыми золотыми бровями
могли бы казаться слишком глубоко посаженными, если бы не были такими большими
и не светились добротой. Мягкий голос выдавал переполняющие его чувства.
Этот человек в момент обретения бессмертия был в самом
расцвете лет. Правильные черты лица, чуть впалые щеки, довольно крупный
чувственный рот… На всем лежала печать спокойствия и доброты.
– Пей, – произнес он, чуть приподнимая брови и
медленно выговаривая это слово, сложив губы будто для поцелуя.
Точно так же, как когда-то давным-давно Магнус, он поднял
руку и расстегнул на шее плащ. Под прозрачной сверхъестественно белой кожей я
увидел пульсирующую темно-красную вену. И вновь в ушах у меня раздались
невероятно мощные звуки, которые буквально оторвали меня от земли и заставили
прижаться к вене.
Кровь была подобна свету, она хлынула в меня как жидкий
огонь. Такова наша кровь.
С неизвестно откуда взявшейся силой я вцепился руками в его
плечи, приник лицом к прохладной белой коже. Струившаяся по жилам кровь
воспламеняла каждую клеточку моего существа. В течение скольких веков очищалась
эта кровь, накапливала в себе мощь?
Словно сквозь грохот водопада, я вновь услышал его голос:
– Пей, мой мальчик. Пей, мой израненный малыш.
Я чувствовал, как вздымается его грудь, как трепещет от
волнения тело, и вскоре мы слились с ним воедино.
– Мариус… – вроде бы прошептал я.
И он ответил мне:
– Да.
Часть VII - Древняя магия, древние тайны
Глава 1
Я проснулся на корабле. До меня доносилось поскрипывание
бортов, я чувствовал запах моря. Ощущал запах крови тех, кто управлял кораблем.
Точнее, это была галера, потому что я явственно слышал размеренные удары весел
о воду и хлопанье на ветру огромных парусов.
Я не в силах был открыть глаза, не мог заставить себя
пошевелиться. И тем не менее я был спокоен. Меня не мучила жажда. Иными
словами, я испытывал удивительное чувство умиротворения. Тело мое было теплым,
словно я только что насытился, и было так приятно лежать здесь, наслаждаться
убаюкивающим покачиванием на волнах и грезить наяву.
Постепенно в голове у меня стало проясняться.
Я понимал, что мы движемся с большой скоростью по спокойной
воде. Догадывался, что солнце только что зашло. Вечернее небо медленно темнело,
ветер стихал. Отчетливо слышимые всплески весел, равномерно ударяющихся о воду,
действовали успокаивающе.
Мои глаза открылись.
Я уже не лежал в гробу. Я вышел из каюты на корме судна и
остановился на палубе.
