Я тоже проявил учтивость по отношению к нему. Позволил
увидеть нас с Магнусом в башне и услышать последние слова Магнуса, перед тем
как он вошел в бушующее пламя. Таким образом, я рассказал ему все.
В ответ он лишь кивнул, но о себе не поведал ничего. Однако
я видел, что последние слова Магнуса произвели на него впечатление: выражение
его лица несколько изменилось, словно лоб вдруг разгладился и кожа на щеках
туго натянулась.
К моему удивлению, он отвернулся и посмотрел в сторону
главного алтаря. Потом скользнул мимо нас и повернулся к нам спиной, как будто
совершенно забыв о нашем существовании и абсолютно не опасаясь каких-либо
действий с нашей стороны.
Он медленно двинулся вперед по главному нефу, но походка его
при этом ничем не напоминала человеческую. Держась в тени, он так быстро
перемещался с одного места на другое, что казалось, будто он на миг исчезает, а
затем появляется снова. Он ни разу не вышел на свет, и стоило только кому-либо
из заполняющих собор верующих взглянуть в его сторону, как он тут же испарялся.
Меня восхищало его мастерство. Желая выяснить, могу ли я
двигаться так же, я последовал за ним. Габриэль молча пошла со мной.
Оказалось, что это гораздо проще, чем нам казалось. Он же, в
свою очередь, был буквально поражен, увидев нас рядом с собой.
От потрясения он на секунду потерял контроль над собой, и
это позволило мне увидеть, в чем именно состоит его слабость – в гордыне. То,
что мы смогли незамеченными подобраться к нему так близко и при этом с
легкостью скрывали свои мысли, задело и оскорбило его.
Хуже того. Едва он понял, что я догадался о его
чувствах, – а я открыл ему это буквально на долю секунды, – он пришел
в ужасную ярость. От него исходил испепеляющий жар, хотя на самом деле жаром
это назвать было нельзя.
Габриэль бросила на него презрительный взгляд. Она смотрела
горящими глазами, и на какое-то время между ними возник контакт, к которому мне
не было доступа. Юноша, казалось, был озадачен.
Однако в тот момент он был занят совсем другими проблемами,
и я постарался понять, в чем именно они состоят. Он внимательно оглядывал
верующих, убранство алтаря и смотрящие на него отовсюду образы Всевышнего и
Девы Марии. В ту минуту он казался истинным богом, а на его совершенно невинном
и очень белом лице плясали отблески света.
Он вдруг скользнул рукой под мой сюртук и обнял меня. Его
прикосновение было столь странно соблазнительным, а красота лица настолько
восхитительной, что я не в силах был отодвинуться от него. Другой рукой он
обнял Габриэль, и при виде этих двух стоящих рядом ангелов я едва не обезумел.
– Вы должны пойти со мной, – сказал он.
– Куда? Зачем? – спросила Габриэль.
Я вдруг ощутил сильное давление. Он пытался увести меня
против моей воли, но ему это не удавалось. Я буквально прирос к каменному полу.
Я заметил, что при взгляде на него лицо Габриэль затвердело. И вновь юноша
пришел в сильное смущение. Мысли его путались, и он не в силах был скрыть это
от нас.
Так, значит, он недооценил не только наши моральные, но и
физические силы. Интересно…
– Вы должны сейчас же пойти со мной, – повторил
он, усилием воли пытаясь заставить меня подчиниться. Я чувствовал его
психологическое давление так явно, что ошибиться не мог. – Если вы
выйдете, мои приверженцы не причинят вам никакого вреда.
– Ты лжешь, – ответил я. – Ты отослал своих
последователей и теперь торопишься выбраться отсюда, пока они не вернулись,
потому что не хочешь, чтобы они видели, как ты выходишь из собора, не хочешь,
чтобы они узнали, что ты был в храме.
И снова Габриэль презрительно усмехнулась.
Упершись рукой ему в грудь, я попытался оттолкнуть его. Он
обладал не меньшей силой, чем Магнус. Однако я не позволил себе испугаться.
– Почему ты не хочешь, чтобы они это увидели? –
глядя ему прямо в глаза, шепотом спросил я.
И вдруг в нем произошла такая разительная и отвратительная
перемена, что у меня невольно перехватило дыхание. Ангельское выражение лица
исчезло, глаза широко раскрылись, рот решительно сжался. Все тело странным
образом изогнулось, и чувствовалось, что он с трудом удерживается от того,
чтобы заскрипеть зубами и сжать кулаки.
Габриэль отпрянула, а я не выдержал и расхохотался. Это было
одновременно и очень страшно, и очень смешно.
Не знаю, что это было, возможно, просто иллюзия, но видение
быстро исчезло, и он вновь стал прежним. Его лицо даже приняло величественное и
высокомерное выражение. Он устремил на меня поток своих мыслей, сообщая мне,
что я оказался гораздо сильнее, чем он ожидал. Но если остальные увидят его
выходящим из храма, это может их испугать, а потому мы должны поторопиться.
– И снова ложь, – шепнула Габриэль.
Я понимал, что гордыня не позволит ему простить нам все, что
произошло. И да поможет Бог Никола, если нам не удастся перехитрить этого
демона!
Обернувшись к Габриэль, я схватил ее за руку, и мы помчались
по главному проходу к дверям. Габриэль с белым напряженным лицом вопросительно
посматривала то на юношу, то на меня.
– Спокойно, – прошептал я.
Оглянувшись, я увидел его далеко позади. Он стоял спиной к
алтарю и широко раскрытыми глазами смотрел нам вслед. В это мгновение он
показался мне похожим на ужасное, отвратительное привидение.
Добежав до притвора, я напряг всю волю и стал звать
остальных, вслух повторяя для Габриэль все, что говорил им. Я предлагал им
вернуться и войти в собор, если они того хотят, потому что их предводитель
стоит сейчас возле самого алтаря и остается при этом целым и невредимым.
Я все громче и громче произносил слова, одновременно посылая
мысленные импульсы. Габриэль тоже присоединилась ко мне и стала звать существ
вместе со мной.
Я чувствовал, как юноша приближается ко мне со стороны
алтаря, – и вдруг он куда-то исчез. Я никак не мог понять, куда же он
делся.
Совершенно неожиданно он возник совсем рядом, сбил с ног
Габриэль и вцепился в меня железной хваткой, пытаясь оторвать от пола и
вышвырнуть за дверь.
Я отчаянно сопротивлялся. В полном отчаянии я пытался
вспомнить все, что мне было известно о Магнусе, мысленно сравнивая его походку
с манерой передвижения этого странного существа, и наконец с силой отбросил
его, но не так, как в подобной ситуации я поступил бы со смертным. Вместо того
чтобы бросить на пол, я подкинул его в воздух.
Как я и рассчитывал, он проделал в полете несколько сальто и
врезался в стену.
