— Да, — сказал Рокко Лампоне. — Мне он сказал
то же самое, а потом велел стать на ворота. Пусть будет так, черт побери. Ведь
он хозяин.
Он произнес это пренебрежительным тоном, как бы говоря, что
Майклу далеко до его отца.
Карло сделал вид, что не заметил намека.
— Майк знает, что делает, — сказал он.
Рокко молча принял упрек. Карло попрощался и пошел к дому.
Что-то происходит, но даже Рокко не знает, что именно.
Майкл стоял у окна гостиной и наблюдал за Карло, который
шатался по аллее. Хаген подал ему рюмку крепкой водки. Майкл посмотрел на него
с благодарностью и сделал большой глоток.
— Майк, пора начать двигаться, — мягким голосом
заметил Хаген. — Пришло время.
Майкл вздохнул.
— Эх, старику надо было протянуть еще немного, —
сказал Майкл.
— Все будет хорошо, — сказал Хаген. — Если я
выдержал, то и все выдержат. Ты блестяще организовал все это.
Майкл обернулся к нему и отошел от окна.
— Большую часть этого планировал старик, — сказал
он. — Никогда не думал, что он так умен. Тебе, полагаю, это известно.
— Ему нет равных, — сказал Хаген. — Но и ты
неплох. То, что ты задумал, великолепно.
— Посмотрим, как все пройдет, — сказал
Майкл. — Клеменца и Тессио приехали?
Хаген утвердительно кивнул головой. Майкл допил водку.
— Пошли ко мне Клеменца. Я сам отдам ему распоряжения.
Тессио я видеть не хочу. Скажи ему, что к встрече с Барзини я буду готов через
полчаса. Пусть люди Клеменца займутся им после этого.
— Никак нельзя освободить Тессио от наказания? —
спросил Хаген равнодушно.
— Никак, — ответил Майкл.
В маленькой пиццерии города Буффало дела шли великолепно.
Обеденное время кончилось, и продавец снял с подоконника круглый жестяной
поднос с несколькими оставшимися порциями и поставил его на полку огромной
кирпичной печи. Потом открыл дверцу печи и посмотрел, как выпекается очередная
пицца. Сыр еще не начал пузыриться. Подойдя к прилавку, выходившему на улицу,
он увидел молодого человека.
— Одну порцию, — сказал молодой человек.
Продавец ловко подхватил деревянной лопатой один из остывших
подносов и сунул его в печь. Покупатель не стал ждать на улице, а вошел внутрь.
Было безлюдно. Продавец вытащил из печи горячую пиццу, положил ее на бумажную
тарелочку и подал покупателю. Покупатель не торопился платить. Он внимательно
посмотрел на продавца.
— Я слышал, у тебя на груди большая татуировка, —
сказал он. — Мне видна только верхняя часть. Что ты скажешь, если я
попрошу показать мне всю татуировку?
Продавец застыл на месте.
— Расстегни рубашку, — потребовал покупатель.
Продавец отрицательно покачал головой.
— Нет у меня никакой татуировки, — сказал он
по-английски, но с тяжелым акцентом. — Тебе сказали про моего сменщика, но
он будет только вечером.
Покупатель рассмеялся, но это был неприятный смех — грубый и
натянутый.
— Ну, расстегивай же рубашку, дай мне посмотреть.
Продавец начал отступать к печи, думая спрятаться за ней. Но
человек поднял над стойкой руку с пистолетом и выстрелил. Пуля повалила
продавца на печь. После второго выстрела тело продавца пицц опустилось на пол.
Покупатель зашел за стойку, нагнулся и рывком потянул на себя рубашку. Грудь
продавца была залита кровью, но обнимающиеся влюбленные были ясно видны.
Продавец с трудом поднял руку, как бы пытаясь защититься.
— Фабрицио, Майкл Корлеоне шлет тебе привет, —
сказал убийца. Он поднес пистолет к голове Фабрицио и нажал на курок. Возле
тротуара его поджидала машина с открытой дверцей. Как только он сел, автомобиль
рванулся с места и понесся на максимальной скорости.
Рокко Лампоне снял трубку телефона, прикрепленного к одному
из железных столбов ворот. Голос в трубке сказал:
— Твоя посылка готова.
Послышался щелчок. Рокко сел в свою машину и выехал с аллеи.
Он пересек мост Джон-Бич, тот мост, на котором был убит Сонни Корлеоне, и
подъехал к железнодорожной станции Вантэга. Там он оставил свою машину и
пересел в другую машину с двумя людьми. По автостраде Санрайз они поехали к
мотелю, который находился в десяти минутах езды от станции. Рокко Лампоне
оставил двоих людей в машине и подошел к одному из маленьких домиков. Ударом
ноги он открыл дверь и вскочил в домик.
Семидесятилетний Филип Татаглия стоял, в чем мать родила,
возле кровати, на которой лежала молодая девушка. Густая шевелюра Филипа
Татаглия была черной как смоль, и тело его напоминало жирную курицу. Рокко
всадил ему в живот четыре пули и тут же побежал к машине. Двое людей выпустили
его у станции Вантэга, где он пересел в свою машину и поехал к аллее. На минуту
он заскочил к Майклу, а потом направился к своему месту у ворот.
Альберт Нери вынул из шкафа свою полицейскую форму.
Медленно-медленно он надел брюки, рубашку, галстук, китель, потом опоясался
ремнем с пистолетом. После ухода из полиции пистолет ему пришлось вернуть, но
из-за какой-то административной ошибки его забыли попросить вернуть все
остальное. Клеменца снабдил его полицейским пистолетом 38 калибра. Нери
разобрал пистолет, смазал его, потом снова собрал и постучал по курку. Он сунул
пули в барабан и был теперь окончательно готов к выходу.
Нери положил полицейскую фуражку в бумажный мешочек и надел
поверх полицейской формы гражданский пиджак. Через пятнадцать минут внизу его
будет ждать машина. Эти пятнадцать минут он провел, разглядывая себя в зеркало.
Нет сомнений: он выглядит как настоящий полицейский.
Машина с двумя солдатами из отряда Рокко Лампоне поджидала
его на улице. Нери сел на заднее сиденье. Как только машина тронулась с места и
поехала к центру города, он снял гражданский пиджак и положил его на пол
машины. Потом открыл бумажный мешочек и натянул полицейскую фуражку.
Машина остановилась возле тротуара на углу 55 улицы и пятой
авеню. Нери начал спускаться по пятой авеню и ему казалось, что он снова
полицейский и совершает обычный обход своего квартала. Нери подошел к
Рокфеллер-центру, напротив собора Сант-Патрик. Здесь он заметил машину, которую
искал. Она одиноко стояла среди целого леса знаков «стоянка запрещена» и
«остановка запрещена». Нери замедлил шаг. Он пришел слишком рано. Он
остановился, записал что-то в блокноте, а потом подошел к машине и постучал по
ее крылу. Водитель удивленно поднял глаза. Нери показал на знак «остановка
запрещена» и кивком головы приказал водителю ехать. Водитель отвернулся.
Нери сошел с тротуара и остановился рядом с открытым окошком
машины. Водитель был мрачным верзилой, каких Нери всегда хотелось уничтожить.
