— Спасибо, детка.
Девушка посмотрела на него и раздвинула губы в благодарной
улыбке; глаза ее затуманились, тело напряглось. Груди наполнились, и казалось,
готовы были лопнуть под тонкой рубашкой. Джонни никогда не видел подобной игры.
Он знал, что все это чистое притворство. Дамочки, которые проделывают это,
обычно немного стоят в кровати.
Увидев, что она возвращается к своему стулу, он отпил из
стакана. Ему не хотелось видеть это маленькое представление во второй раз. В
эту ночь он был не в настроении.
После часа игры Нино Валенти стал терять сознание. Сначала
он прогнулся вперед, потом подался назад и рухнул на пол. Крупье и банкомет
подняли его и понесли за ширму, в спальню.
Джонни наблюдал за тем, как официантка помогает мужчинам
раздеть Нино и протолкнуть его под простыню. Крупье подсчитал жетоны Нино,
жетоны банкомета и что-то записал в блокнот.
— Сколько времени это продолжается? — спросил его
Джонни.
Крупье пожал плечами.
— Сегодня он кончил рано. В первый раз мы позвали
домашнего врача, и он привел мистера Валенти в себя. Потом Нино сказал, чтобы
мы в подобных случаях врача не звали, а просто укладывали бы его в постель, и к
утру он будет в форме. Ему везет, сегодня он снова выиграл около трех тысяч.
— Давай позовем сегодня врача, о'кэй, — сказал
Джонни.
Через пятнадцать минут в комнату вошел Джул Сегал. Джонни с
раздражением заметил, что этот парень никогда не выглядит, как врач. Сегодня на
нем был синий свитер с белыми рукавами и белые замшевые туфли на босу ногу.
Традиционный саквояж с инструментами придавал ему еще более нелепый вид.
— Почему бы тебе не носить свои вещи в рюкзаке? —
спросил Джонни.
Джул понимающе улыбнулся.
— Да, этот портфель у меня еще со времен учебы в
медицинском институте, — сказал он. — Надо было выкрасить его хоть в
другой цвет.
Подойдя к кровати Нино и открывая саквояж, он сказал Джонни:
— Спасибо за чек. Это было слишком много. Я столько не
заработал.
— Конечно, не заработал, — сказал Джонни. —
Но забудь об этом, прошло уже много времени. Что с Нино?
Джул выслушал Нино, проверил пульс и измерил давление. Потом
вытащил из саквояжа шприц и сделал ему укол. Бледное лицо Нино
порозовело, — казалось, по его телу снова потекла остановившаяся было
кровь.
— Диагноз очень простой, — спешно проговорил
Джул. — После первого обморока у меня была возможность обследовать его и
сделать несколько анализов. У него легкая форма диабета и это не представляет
опасности, если соблюдать диету и вести нормальный образ жизни. Но Нино каждый
день мертвецки пьян. Печень его разрушается, скоро дело дойдет до мозга. Теперь
он в коматозном состоянии. Я предлагаю поместить его в лечебницу.
Камень свалился с сердца Джонни. Это не может быть очень
серьезно, раз для выздоровления Нино достаточно вести нормальный образ жизни.
— Ты имеешь в виду одно из тех заведений, где нас
высушивают? — спросил Джонни.
Джул направился к бару и налил себе виски.
— Нет, — сказал он. — Я имею в виду
психиатрическую лечебницу. Сумасшедший дом.
— Не смеши меня, — сказал Джонни.
— Я не смеюсь, — отозвался Джул. — Я тоже не
в восторге от всего этого психиатрического джаза, но кое-что я об этом знаю,
это часть моей профессии. Твой друг может быть еще в довольно приличном
состоянии, разве что дело коснулось печени, но это мы сможем узнать во время
посмертного вскрытия. Настоящая болезнь в его голове. Он готов умереть. Может
быть, он даже хочет умертвить себя. Пока не выздоровеет голова, нет шансов на
общее выздоровление. Поэтому я и предлагаю поместить его в психиатрическую
больницу, где он сможет получить необходимый уход.
Послышался стук в дверь, и Джонни пошел открывать. Это была
Люси Манчини. Она попала прямо к нему в объятия и поцеловала его. Он обратил
внимание на происшедшие в Люси изменения. Она сильно похудела, была хорошо и со
вкусом одета. К лицу ей была и прическа «под мальчика». Никогда она не казалась
ему такой молодой и здоровой, и у него мелькнула мысль, что Люси может
составить ему в Лас-Вегасе компанию. Будет удовольствием разгуливать с
настоящей красоткой. Но тут он вспомнил, что Люси подруга врача. Тогда это
отпадает. Он дружески улыбнулся и сказал:
— Как ты смеешь ночью являться в квартиру Нино?
Она стукнула его кулаком по плечу.
— Мне сказали, что Нино болен, и Джул пошел к нему. Я
хотела узнать, не могу ли я чем-нибудь помочь. С Нино все в порядке? —
спросила Люси.
— Конечно, — ответил Джонни. — Он будет в
порядке.
Джул Сегал растянулся на диване.
— Завтра в полдень, — сказал он. — Я
предлагаю всем сесть и подождать, пока Нино придет в себя. Потом уговорим его
лечь в больницу. Люси, он тебя уважает. Может быть, тебе удастся уговорить его.
Джонни, если ты настоящий друг, ты тоже нам поможешь. В противном случае печень
Нино скоро станет лучшим экспонатом анатомической выставки в какой-нибудь
клинике.
Джонни оскорбил небрежный тон врача. Кем он себя, черт
побери, считает?
Джонни собирался все ему высказать, но с кровати раздался
голос Нино:
— Эй, друг, как насчет рюмочки?
Нино присел на кровати. Он улыбнулся Люси и сказал:
— Эй, младенец, иди же к старому Нино.
Люси присела на край кровати и обняла его. Нино казался
теперь совершенно здоровым.
— Ну, Джонни, неси же рюмочку, — сказал Нино и
шевельнул пальцами. — Вечер только начинается. Где, черт побери, игральный
стол?
Джул отпил из своего стакана и сказал Нино:
— Ты не получишь рюмочку. Твой врач запрещает.
Нино рассердился.
— Клал я на твоего врача, — сказал он, но тут же с
притворным раскаянием на лице добавил. — Эй, Джул, это ты? Ведь ты мой
врач, верно? Я не тебя имел в виду, старый друг. Ну, Джонни, давай рюмочку, или
я встану и возьму сам.
Джонни пожал плечами и направился к бару.
— Я говорю, что ему нельзя пить, — равнодушным
тоном произнес Джул.
Джонни знал, почему Джул так сердит его: о каких бы
серьезных вещах ни шла речь, голос врача всегда был холодным и сдержанным. Если
он и делал предупреждение, оно скрывалось в словах, голос же оставался
равнодушным. Это так рассердило Джонни, что он поднялся с места и подал Нино
стакан с виски. Подавая Нино стакан, он повернулся к Джулу и спросил:
