Он посмотрел с недоумением, как это вставать, когда он и не ложился, но я уже тронул арбогастра, и мы снова понеслись, рассекая плотный холодный воздух, как стрелы из гастрафаретов великанов.
Меция, мелькнула мысль, кстати, единственное или чуть ли не единственное королевство, где никаких колдунов, во всяком случае во дворце, а какой король не берет к себе на службу самых сильных из доступных? Не заметил я и сурового и даже мрачного влияния Церкви. Все как-то светло и приятно во всем, будто некая северная Эллада.
Арбогастр все наращивает скорость, ураган ревет, затем начал стихать. Я выглянул из укрытия и увидел, как впереди появился и стремительно приближается сверкающий под солнцем город.
– Стоп-стоп! – вскрикнул я. – Чуть помедленнее… еще медленнее…
На холме я вообще остановил арбогастра, чтобы успеть окинуть взглядом Генгаузгуз, столицу королевства, а то сразу вслед за Бобиком внесет в лабиринт улиц, не успею сказать «мама», как передо мной вырастут ворота дворца, а мне нужно еще принять вид победителя, за которым идут верно и преданно и верят ему с выгодой для себя.
Когда спустился с холма и пустил арбогастра по дороге в сторону городских врат, обратил внимание, что крестьяне старательно роют в проседающем снегу канавы с обеих сторон.
Я восхитился, как умно, хорошо кто-то придумал. Снег, быстро или медленно истаивая, уйдет ручьями по этим канавам, не размоет и даже не подгрызет с краев дорогу.
На стук копыт повернулся старший над работающими, поспешно сорвал с головы шапку и поклонился.
– Ваше высочество!
– Мое, – согласился я. – Хорошее дело, молодцы!
Он сказал подобострастно:
– Ваше повеление исполняем!
– Ага, – ответил я, – ну да, я такой, от меня только хорошее, замечательное и очень даже замечательное!
Он робко улыбнулся, я же шучу с ним, таким простым человеком, а я пустил арбогастра дальше, стараясь припомнить, когда такое повеление дал, какой же я все-таки внимательный к простому человеку, даже до таких мелочей снисхожу…
Правда, видимо, слишком мелкое на фоне великих дел, потому даже с моей памятью не вспомнил, когда и как, но это неважно, народ видит мою неусыпную заботу.
За спиной раздался далекий звук трубы, звонкий и требовательный. Я оглянулся, по дороге мчится всадник в одежде цветов королевского двора, попона конская тоже с гербами, даже я признал золотые мечи, повернутые остриями вниз.
Все люди останавливаются, убираются с проезжей части, телеги и повозки поспешно сдвигаются все к левой стороне, чуть ли не заезжая колесами в канаву.
– Ого, – сказал я, – это что случилось?
На меня оглянулись, один из рабочих узнал, торопливо сорвал с головы шапку.
– Ваше высочество!.. Простите, не признал сразу… Это король Леопольд, кто же еще может так ехать. Сейчас промчатся.
Через минуту мимо пронесся отряд дворцовой стражи, все с мечами наголо, грозного вида усачи, в самом деле крупные и умелые, отобранные в гвардию по всему королевству. Еще полминуты напряженного ожидания, и показалась четверка великолепных лошадей, а за ними не катится, а буквально летит повозка на высоких полозьях. Мне даже показалось, что слегка пружинит. Во всяком случае, на санях передвигаться гораздо комфортнее, чем в телеге, там можно только шагом, а если с такой вот скоростью – костей не соберешь.
Двери закрыты плотно, окошки тоже, так что есть в повозке король или там кто-то еще, утверждать не буду, но убранство в самом деле королевское, эмблемы скрещенных мечей остриями вниз налеплены со всех сторон.
Успокоился король, мелькнула насмешливая мысль. Тогда и снегу было побольше, и мороз с ветром, а он прибыл верхом на боевом коне, зато сейчас передвигается с наибольшим комфортом.
Стражи у городских ворот сразу повернулись в сторону всадника могучего сложения да еще на огромном боевом коне, которого сопровождает такая же огромная собака ужасающего вида с клыками и красными глазищами.
Из сторожки выбежал вельможный рыцарь, но стражи уже вытянулись, браво прокричали:
– Слава кронпринцу!
– Кронпринцу слава!
Я помахал рукой.
– Согласен-согласен, мне слава, а вам всего лишь деньги, но побольше-побольше, верно?
Они заулыбались во всю ширь, кронпринц шутит, а я подумал, что можно и не добавлять имени и титулов, других кронпринцев в королевстве не существует. Я прямой и единственный наследник здешнего короля Леопольда.
На одной из улиц несколько человек скалывают лед с тротуара, я с удивлением узнал в руководящем ими могучем мужике вильдграфа Вильдана Зальм-Грумбах, лорда земель Ирмии и Нирда, а также каких-то еще важных владений, о которых он никогда не забывает упомянуть.
Я придержал коня, он оглянулся на стук копыт, дернулся при виде Бобика, но тот сел на задницу и рассматривал его с вежливым любопытством.
– Ваше высочество, – проговорил он осевшим голосом. – Как вы… неожиданно!.. И собачка тут как тут.
– Здравствуйте, граф, – сказал я величественно, – как ваши города Зальм-Кирбург и Зальм-Даун? Они все еще справа от Генгаузгуза?
Он улыбнулся, показывая, как и те стражи у ворот, что шутку понял, спросил с удовольствием:
– Надеюсь, на этот раз надолго?
Я покачал головой.
– Рассчитываю на пару дней, а дальше как получится. А за что это вас понизили до чистильщика городских улиц?
Он засмеялся уже громче, во весь рот:
– А что, похоже? Здорово… Ко мне вечером гости прибудут, а тут всю улицу льдом схватило.
– А-а-а, – сказал я понимающе, – этот дворец за вашей спиной ваш?.. Красота какая! Смотрите, чтобы король не отнял.
Он покачал головой.
– Думаю, теперь король все будет делать с оглядкой на своего наследника.
– Сплюньте, граф, – сказал я уже серьезно. – Мне только не хватает влезать в дела королевства! А по бабам когда?
– Да, – подтвердил он, – это куда серьезнее. Поди, в монастыре с ними было туговато?
– Не то слово, – ответил я с чувством. – Король у себя?
– Он же король, – ответил он.
– И что, – спросил я в удивлении, – у своего дворца лед не скалывает?
Он расхохотался.
– Нет. Но только потому, что дворец… великоват.
Я улыбнулся, вскинул руку в жесте прощания.
– Увидимся!
Вокруг дворца снег убран, а лед сколот, что неудивительно, слуг много, а дворец на солнечной стороне, с этой стороны снег и лед тают одинаково быстро.
Дорога от ворот ограды ведет длинная, широкая, ограниченная с обеих сторон цепью заснеженных кустов роз, дальше по обе стороны целые горы снега, дорога к головному зданию дворца широкая, убирать приходится много.
