Она с задумчивым видом смотрела мне в глаза.
– Я чувствовала, что в этой войне что-то не так. Ваш дикий и авантюрный поход на Сакрант ничего бы не дал, если бы этот ваш герцог Меганвэйл не выдержал основные удары армий Мунтвига.
– С Меганвэйлом, – сказал я самолюбиво, – были и все боеспособные силы Варт Генца и Скарляндии!
– Которые сейчас взбунтовались?
– Не совсем то слово, – сказал я, морщась. – Они не против меня взбунтовались. Они ринулись делить наследие… ну как после внезапной смерти Александра Македонского, был такой в наших землях, все перессорились и передрались… Разница только в том, что я не погиб, а вернулся и снова верну себе власть! Как хитроумный Одиссей, был такой в наших краях…
Она обронила невинно:
– Но только уже на других условиях.
– Ваше высочество, – сказал я, – а разве не? К тому же мне власть, вы не поверите, была абсолютно не нужна. Я человек сравнительно честный и ленивый, понимаю, что любой на вершине власти обязан заботиться обо всех подвластных, а пока что я забочусь только о себе, любимом и таком замечательном! А остальные пусть идут лесом или горными тропами Древних Лягушек. Но когда над миром нависло такое…
Она помрачнела, взглянула на меня испытующе.
– Сэр Ричард… вы единственный, кто попытается оказать хоть какое-то сопротивление.
– Дурак, – согласился я, – но не могу видеть, что все принимают прибытие Маркуса как неизбежность. Вроде зимы, лета или весеннего половодья. От холода спасаются, кто как может, этому уже обучились, а вот Маркус…
– От Маркуса только в пещеры, – произнесла она мертвым голосом. – Кто-то да уцелеет.
– Аскланделла, – сказал я и прямо посмотрел ей в глаза, – я не хочу, чтобы вы зарывались в глубокую пещеру! Один шанс из тысячи, что земная кора наверху в том месте не сдвинется. Нет, сдвинется обязательно, потому шанс выбраться наверх через новые щели исчезающе мал.
Она прошептала:
– Кто-то да выберется…
– Кто-то, – согласился я. – Этот «кто-то» необязательно будет лучшим из людей. Это потом через десятки поколений возникнет легенда о некоем праведнике, которого Господь спас, когда истребил все остальное нечестивое человечество…
Она вздохнула.
– Но как… как хотите?
– Не знаю, – ответил я честно. – Вы знаете, какое задание мне дали в Храме Истины?.. Узнать, где опустится Маркус! А как это сделать, если на Маркусе, скорее всего, и сами еще не знают, в каком месте сядут?
Она сказала слабо:
– Да, им нужно сперва увидеть, где самые богатые города…
– Самые многолюдные, – уточнил я, – хотя да, вы правы, они же и самые богатые. Хотя Маркусу их богатства, что нам цветные камешки, которыми так дорожат дети.
– Может быть, – произнесла она с надеждой, – это и есть подсказка? Самим найти самые многолюдные города?
Я подумал, покачал головой.
– Я знаю несколько, однако выглядят равноценными. Где опустится Маркус… гм…
Она вздохнула и произнесла уже более деловым голосом:
– Я помогу вашим людям удерживать данное равновесие… Думаю, вас все еще тревожит, куда отступил Мунтвиг?
– Немного, – признался я. – Не люблю неопределенности.
– У вас крепкие позиции, – сказала она одобрительно. – Умелой политикой вы завоевали больше, чем армией. Вашим лордам будет вовсе нетрудно поддерживать статус-кво.
– Разве что с вашей помощью, – галантно сказал я. – Не знаю почему, но с вами считаются как на этой стороне, так и на той. Про нейтральную ориентацию вообще молчу.
Она сказала просто:
– Я всего лишь стараюсь быть со всеми честной.
– Тогда скажите, – предложил я, – вы какой считаете меня свиньей: простой или редкостной?
Она взглянула несколько странно, на губах появилось нечто вроде улыбки.
– Вам виднее, ваше высочество.
– А на ваш взгляд? Женский?
Она посмотрела с тем же выражением.
– Дочь императора не может смотреть по-женски.
– Сочувствую, – сказал я искренне.
– Не стоит, – ответила она. – Я насмотрелась на женщин при дворе… Что-то я от них не в восторге. Уже пыталась понять, что я потеряла, но так и не поняла.
– Хорошо ушли от ответа, – одобрил я. – Аскланделла, мы вроде бы уговорились перейти на более низкий уровень отношений? Не сердитесь, я не знаю, о чем вы подумали, это значит, имена у нас не самые отвратительные. Я вот то и дело называю вас Аскланделлой, не могу удержаться…
Она кивнула.
– Хорошо, ваше высочество. Иногда буду возвращаться на прежний уровень, если вы вдруг, сами понимаете, но вообще-то да, постараюсь. Дистанция обычно нужна, иногда просто необходима, но в некоторых случаях больше подходит доверительный стиль….
– Настоящая дочь императора, – сказал я. – Чеканные правильные фразы из лексикона Высшей Императорской Канцелярии… Вас не продует на свежем ветру нашего варварства?
– Варваром можно быть на любом уровне власти, – ответила она. – Но помните, при первой же возможности… при первой!.. берите корону короля. Принц, даже грандпринц, не может поднимать людей на титаническую борьбу с Багровой Звездой!
– А принц-регент?
– У принца-регента в руках вся власть, – согласилась она. – Но у него мало влияния потому, что все понимают ее временность. Наследник подрастает, регент постоянно теряет власть… Сэр Ричард, вы же понимаете, предложив вам высокий титул принца-регента, высшие лорды Гиксии решали свои проблемы, а не ваши!
– Да вот как-то понимаю…
– Принц, – сказала она серьезно, – все-таки… мелковато.
Я горько ухмыльнулся.
– Когда-то я считал это недосягаемой вершиной.
– Это и есть вершина, – согласилась она, – но не для таких масштабов. Король – это все!.. У него не только власть. За ним ее признают, в то время как принц – это…
– Недокороль?
– Мельче, – ответила она серьезно. – Далеко не всякий принц, как мы знаем, становится королем. И вообще… летописи пестрят именами великих королей, но имен принцев там два-три, да и то исключения…
Я пробормотал в тягостном удивлении:
– Мир меняется или я?.. Я же всегда упирался, когда тащили к очередному титулу. А здесь не только не упираюсь, но впервые сам готов протянуть загребущие к короне, от которой раньше, как священник от распутной девки. Или это потому, что меня к этому подтолкнули не лорды, а вы?
Она кротко улыбнулась.
– Сэр Ричард, раньше вы не чувствовали в короне острой необходимости. А ради тщеславия вы не очень-то…
