Сражение затянулось на полдня, и хотя уже было видно, что Леофриг побежден, однако его люди сражались яростно, оставаясь даже в одиночестве и окруженные противниками.
После того как все закончилось, Меганвэйл подъехал ко мне мрачный и невеселый.
– Леофриг погиб, – сообщил он мрачно. – Как и все его трое сыновей… Я не думал, что получится так кроваво.
Я сказал с сочувствием:
– Они сами избрали этот путь.
Он вздохнул.
– Понимаю. Но все равно жаль. Мы были знакомы давно. И в хороших отношениях.
– Недельный отдых, – сказал я, – потом продолжим марш на столицу. Наша цель вообще-то Торстейн, а эти могли бы и не вмешиваться.
Глава 6
Недельный отдых пролетел быстрее, чем хотелось, часть раненых пришлось оставить в ближайших селах, а панцирная конница выступила по дороге, ведущей в сторону столицы.
Мы с Меганвэйлом, Арнубернузом и Фродвином поднялись на небольшой холм возле дороги и наблюдали, как показался передний отряд во главе с бароном Хельмутом, а за ним с небольшим отрывом двигается блестящий под ярким весенним солнцем стальной поток конной армии, вооруженной по рыцарскому образцу.
– Хорошо идут, – сказал Меганвэйл, – не скажу, что мы застоялись на границе с Бриттией, но основной накал, полагаю, уже ушел. И, как вы заверили, больше армий с севера ждать не стоит…
Арнубернуз проговорил благодушно:
– На наш век сражений хватит. Господь сотворил мир для рыцарства! И для подвигов во славу Девы Марии.
Я краем глаза уловил присутствие постороннего, одновременно предостерегающе фыркнул арбогастр. На холм к нам поднимается высокий худой мужчина в длинном темно-синем халате и широкополой шляпе с высоким верхом. Как я понимаю, это зимой и летом одним цветом – униформа магов, от холода они не страдают, как и от жары. Наверное, комары их тоже не достают…
Он небрежно приложил кончики пальцев к шляпе в коротком приветствии, маг Карл-Антон Земмельвейс, как о нем говорили, сильнейший маг не только Сакранта, но и всего севера. Мы с ним однажды очень сильно поцапались, потом он меня даже подлечил, но мою власть признавать отказался, маги такого уровня никому не служат и не присягают.
Я сказал с холодной любезностью:
– Карл-Антон Земмельвейс собственной персоной?.. Чем мы обязаны такой чести?
Голос я держал посредине между серьезой и иронией, чтобы истолковать можно было так и эдак. Меганвэйл покосился в его сторону с понятной неприязнью воина к колдуну, Фродвин вообще засопел и потянулся к рукояти меча.
Я сказал доброжелательно:
– Нет-нет, дорогие друзья, это свой…
Земмельвейс поморщился, но поправлять не стал, а Меганвэйл и Фродвин подали коней чуть в сторону.
– Что-то стряслось? – спросил я. Он посмотрел на меня снизу вверх, я ощутил, что его это сильно задевает, легко соскочил с арбогастра на землю и повторил: – Что-то важное?
Он произнес с суховатой церемонностью:
– Я побывал… скажем так, в разных местах. Проверял ваши слова, сэр Ричард.
– И… как? – поинтересовался я.
– Вы внесли великое смятение, – сказал он. – Да, великое. В умы и души… Распахнув вот так внезапно великие горизонты, вы подразнили близостью разгадки величайших тайн природы… но тут же исчезли, занятый нелепыми играми простых людей.
– Пусть дальше сами, – возразил я. – Они ученые или школьники?
– Дальше трудно, – ответил он. – Это же надо мыслить иначе! Вы задали чересчур непростые задачи!
– Ничего сложного, – сказал я. – Себя не считаю гением, но я же иду по той дороге легко и свободно!
Меганвэйл взглянул в нашу сторону и кивком отозвал Фродвина дальше, чтобы даже не слышать такие речи.
– Я не сказал сложные, – уточнил Земмельвейс. – Непростые – это… непривычные. Вам с детства показали дорогу и научили, как идти. А эти люди всю жизнь двигались по другим тропам. Совсем другим! Это как если бы шли пешком с посохом в руке по трудной горной тропе, а по вашей нужно всего лишь через тихое спокойное, но глубокое озеро… и представьте себе, если никто из них не то что не умеет плавать, но даже никогда не видел озера!
Я посмотрел на него исподлобья.
– Как-то трудно поверить, что их затруднения вас затронули настолько сильно.
Он криво усмехнулся.
– Вы правы. Я прибыл совсем не потому.
– А поинтересоваться можно?
– Можно, – ответил он. – Даже отвечу сразу, я не куражусь своим превосходством. Да-да, за вами кое-кто наблюдает, и некоторые ваши словечки уже в ходу… Я почти случайно ощутил здесь всплеск сильнейшей магии… Все бы ничего, люди этого не замечают, только мы, маги, можем уловить характерные изменения.
– И что? – спросил я в недоумении. – Ну заметили, и что?.. Или это ваш регион и никто не смеет здесь колдовать?
Он поморщился.
– Вы ничего не поняли. Мы обычно знаем все друг о друге. Во всяком случае, маги одного региона знают. А это либо какой-то чужак, причем – очень сильный, либо кто-то из местных решил тайком от остальных что-то сделать… или выполнить для кого-то, очень важного для себя, получив взамен тоже очень важное… А мы всегда настораживаемся, когда где-то что-то идет с нарушением равновесия. Мир магов очень нестабилен, сэр Ричард.
– Знаете, – сказал я, – действуйте, дорогой Карл-Антон. Я сам ревниво слежу, чтобы в мире было равновесие и чтоб его не нарушала ни одна скотина, кроме меня самого. В простом мире, материальном. Так что наши интересы совпадают.
Он не ответил, пристально наблюдая, как с севера очень быстро и страшно надвигаются темные тучи. Я ощутил их недобрую тяжесть, но надеялся, что ветер отгонит, вроде бы дует слева, но тучи упорно прут в нашу сторону, что вообще никакое не чудо: в верхах ветры могут дуть совсем в другую сторону.
Половина неба почернела, мне показалась, середина тучи просела, даже прогнулась до самой земли, из черной стала грязно-белой, и лишь потом сообразил, что надвигается настоящая снежная буря, нелепая и запоздалая, зато свирепая, и прет, не сворачивая, прямо на нас.
Послышались испуганные крики, всадники начали спешиваться и тащить коней в поводу под защиту могучих лесных великанов на опушке леса.
Снежная буря налетела даже быстрее, чем я ожидал, свирепая настолько, что меня согнуло пополам. Бобик взбежал на холм с кабаном ко рту, сунул его Меганвэйлу.
Меганвэйл принял с кряхтением, кое-как взволок к себе на седло, но как только осчастливленный Бобик снова метнулся в лес, невзирая на снежную бурю, торопливо передал добычу Фродвину.
Арбогастр уперся всеми четырьмя, не давая себя сдвинуть урагану, снежный вихрь люто взвыл, злорадно сек лицо мелкой ледяной крупой.
