Элпью содрогнулась, вспомнив свое путешествие в Америку и обратно.
— Дальше не проехать. — Карета остановилась, и кучер крикнул: — Здесь дорога заканчивается!
Никам выпрыгнул наружу.
— Вот мы и на месте.
Графиня выглянула из кареты. Ухабистая дорога резко обрывалась, и впереди лежали только мили болот.
— Это Собачий остров.
Хмыкнув, графиня поджала губы и осторожно ступила на болотистую лужайку.
— Судя по отсутствию собак, даже им не по душе это место. — Повернувшись спиной к верфям и набережной, она подвергла осмотру ряд домов по другую сторону дороги. Бросила взгляд на Никама. — И вы хотите убедить меня, что великая актриса и модная лондонская знаменитость Ребекка Монтегю родом из этого унылого, застроенного лачугами квартала, населенного земноводными существами?
Никам весело кивнул, указывая на последний в ряду дом. Графиня окинула его взглядом. По соседству с ним действительно располагалась таверна.
— Годфри! — Она достала несколько пенни. — Пригласи мистера Роупера в таверну и угости кружкой эля, пока мы с Элпью наведем справки в этом доме, который, к счастью, кажется довольно приличным... — Она обозрела безлюдный пейзаж. — По сравнению...
Дом был двухэтажным, с новыми створчатыми окнами, в отличие от соседних — с облупившимися рамами. На крыше развевался красный флаг с желтым якорем и рукой, сжимающей абордажную саблю. На обшитой панелями двери красовалась блестящая латунная колотушка, которой Элпью энергично и постучала.
Дверь открыл здоровенный, смуглый, похожий на медведя мужчина в синей куртке и парусиновых брюках.
— Надеюсь, я не ошиблась адресом, — сказала Элпью. — Потому что я привезла из Лондона свою госпожу, графиню Эшби де ла Зуш, навестить вас по делу, связанному с мистрис Ребеккой Монтегю, актрисой.
— Бекс! — ответил мужчина, широко улыбаясь. — Вот это да, Сэл, к нам приехали друзья Бекс.
Он провел их в темную гостиную, отделанную изумительными индийскими шелками и обставленную резной мебелью, куда почти сразу же неторопливо вошла дородная, румяная женщина.
— Благородные дамы, — проговорила она, — чувствуйте себя как дома, и прошу, Джейк, принеси дамам — подругам Бек чего-нибудь промочить горло. — Она указала на два больших полированных бочонка, обитых тканью и снабженных резными спинками. — Прошу садиться. Христианки вы, язычницы или вероотступницы, но странно, что две такие любительницы рома ни с того ни с сего приехали за столько лиг посетить нашу скромную шлюпку.
Графиня обратила внимание на причудливую одежду этих двух морских волков и задалась вопросом, кто скорее покажется любителем рома, если их перенести в цивилизованную обстановку Сент-Джеймса?
Через несколько минут появился Джейк, неся чашу с ромовым пуншем, такую большую, что графиня невольно подумала, не предназначалась ли она для купания. Джейк поставил свою ношу на круглый столик, украшенный делениями компаса. Сэл повернула его и наполнила два стакана.
— Никто не желает выкурить по трубочке? — осведомился Джейк. — У меня лучший виргинский табак.
Графиня и Элпью слабо покачали головами.
— Я предпочитаю кружку пунша или флипа
[34]
вашему дурацкому зеленому чаю, а вы? — поинтересовалась Сэл, делая солидный глоток устрашающе пахнувшего напитка. — По мне, так чай — это всего лишь вода да сахар, а ваш черный чай — и вовсе сущая отрава, меня от него всегда мутит. — Она откинулась, нянча в руках бокал. — Тряско ехать-то сюда в карете. Все ухабы небось пересчитали. Лучше б наняли лихтер. А то в карете и трюма, считай, нет — негде груз разместить, и балласт плохо распределен для путешествия по нашей местности.
Джейк выпустил клуб сизого дыма.
— После такого плавания у вас, наверное, все кишки заплелись. Предложить вам тарелочку бургу?
— Бургу?
— Да, это славная морская еда — густая овсяная каша, посоленная и сдобренная сливочным маслом и сахаром.
Элпью решительно отказалась.
— А салмагунди? Моя хозяйка Сэл готовит лучшее салмагунди севернее Биская.
— Только отборные продукты. — Сэл заулыбалась, потирая руки. — Голуби, селедка, солонина, маринованная капуста, манго, анчоусы, оливки и крутые яйца.
— Нет, спасибо. Мы недавно ели. — От одной мысли о миске салмагунди к горлу графини подкатила тошнота. — Так вот, насчет Ребекки...
— Ха, красотка Бек — это наша девочка!
— Она... — Графиня замолчала, не в силах выложить страшную новость без подготовки, — ...пропала.
Джейк и Сэл переглянулись.
— Пропала?
— Да. У нее вышла серьезная ссора с известным негодяем, Рейкуэллом, и с тех пор ее не видели.
На лице Сэл отразилась тревога.
— А когда это произошло?
— Позавчера утром.
— Ничего с ней не случится. — Сэл со вздохом расслабилась. — Она умеет за себя постоять. Она пришла в этот мир во время шторма у берегов Северной Африки, и после детства, проведенного у мачты, я думаю, она сумеет дать отпор такому развратнику.
— Это может оказаться более серьезным, чем вы думаете...
— Ох уж мне эти сухопутные жители! Наша Бекки сумеет протащить под килем ему подобных. — Джейк похлопал себя по ноздре. — Нет лекарства, нет и платы, если вы меня понимаете.
— Мне кажется, вы не сознаете, — вступила Элпью, — насколько опасным может быть этот Рейкуэлл.
— О, наша Бек завяжет его двойным морским и вздернет на брам-стеньге быстрее, чем с ним расправятся его дружки, не о чем и говорить.
— Но...
— Я не спорю, она зачерпнула кормой, и здорово зачерпнула, но она скоро пройдет через полосу штиля, и попутный ветер снова наполнит ее паруса.
— Мне очень жаль. — Графиня наконец смогла вставить слово. — Боюсь, у меня для вас очень печальная новость.
— Видимо, эта ее никуда не годная лодчонка подняла паруса и покинула порт, — проворчал Джейк. — У нее всегда был мрачный вид мятежницы.
— Прошу прощения?
— Да Сара. Эта угрюмая девица, которая присматривала за лондонской квартирой Бек.
— Боюсь, дело обстоит гораздо хуже. — Графиня заговорила тихо, но твердо. — Позапрошлым вечером нам с Элпью выпала страшная участь обнаружить в Сент-Джеймсском парке тело. И я боюсь, что тело принадлежало Ребекке, и она была действительно мертва, так как голова была отделена от тела.
Джейк и Сэл молча смотрели в пол.
— Может, вы ошиблись, графиня? — проговорила Сэл.
— Я бы предположил, что тело принадлежит кому-то другому, — добавил Джейк. — И он забыл, где его оставил.
