– Правильно. – Графиня потрусила на террасу, к скамье, укрытой тенью и обращенной к речной долине.
– Леди Уиппингем, леди Прюд, мадемуазель Смит, герцогиня де Шарм и Изабелла Мердо-Мактавиш… – Элпью записывала имена. – Кто еще хотел устранить девчонку?
– Странно, – проговорила графиня, – но все, что связано с этим, кажется каким-то нескладным. Не знаю, в чем дело, но… что-то не сходится.
– Согласна. А что насчет Уэкленда и его кухни? – Элпью вздохнула. Ну и попали же они в переплет! Единственный путь к спасению лежит через раскрытие преступления, в котором нет никакой логики. – Давайте пройдемся по всем и дадим каждому мотив, каким бы смехотворным он ни казался.
– Хорошо. – Графиня растопырила пальцы и пересчитала участников ужина. – Подозреваю, что Вирджиния положила глаз на лорда Уиппингема. Если она всерьез намерена подыскать себе здесь мужа и сделала ставку на него, то вполне могла попытаться убрать соперницу…
– Не понимаю, мадам, что женщины находят в этом жирном, обсыпанном табаком пустозвоне? Да и вообще сначала ей стоило бы избавиться от его жены, а? – Элпью вписала Вирджинию. – И мне по-прежнему хочется узнать, чем этот бесстыдник занимался с женщинами, которых я видела в той комнате в городском доме. Вот бы заполучить телескоп и проследить за Уиппингемом, когда он в следующий раз отправится бродить по городу.
– Доктор Стикуорт. Он делал вскрытие и, по-моему, скрыл правду.
– Лорд Уэкленд отвечает за кухню, откуда доставили еду.
– Герцогиня де Шарм была так потрясена, что беспрерывно кричала. О, Элпью, куда это нас приведет?
Элпью записала все имена.
– Вы правы. – Она сунула в рот кончик карандаша. – Знаете, я все еще думаю, что отравление связано с кольцом, которое оказалось в вашей сумке.
– Тогда давай представим себе, у кого из местных есть причина красть… – Графиня в отчаянии воздела руки. – Да почти у всех. У слуг, недовольных своим положением, или у того, кто хотел бы небольшой прибавки к своему жалкому содержанию. У всех, не имеющих денег, а их, видимо, нет у всех участников нашей драмы. Наверняка у всех, кто живет на чердаке, и, следовательно, у всех, кто присутствовал на ужине.
– Графиня, графиня! – К ним бежала заплаканная Вирджиния. – Слава Богу, вы вернулись!
Графиня встала навстречу своей подрпечной, а Элпью сунула листок в карман.
– Что такое, дитя мое?
– Мне нужно домой. – Вирджиния с плачем упала на скамейку. – Вы были правы. Это страшное место. Пожалуйста, заберите меня с собой…
– Позавчера ты казалась такой довольной. – Графиня обняла девушку за плечи. – Отчего такая перемена? У тебя понос?
– Я должна уехать из Сен-Жермена, – всхлипывала Вирджиния. – Мне нужно вернуться в Англию. Немедленно.
– Боюсь, это невозможно, дитя. Ты же знаешь, мы не можем прибыть в Дувр, не имея доказательств, что мы не якобитские шпионы.
– За меня поручится отец. Я знаю, он сделает это. Он знаком с королем Вильгельмом. Он продает ему свечи и другие вещи. Оптом.
Графиня посмотрела на Элпью.
– У нас нет денег, Вирджиния, чтобы добраться даже до Кале, – напомнила Элпью, и это навело ее на другую мысль. – Разве ты забыла, что нас ограбили на большой дороге?
– У вас есть деньги. Я знаю, что вам их вернули. Это я устроила так, чтобы мадемуазель Смит подложила их вам в башмак.
– Я так и думала. – Элпью сердито посмотрела на девушку. – Ты украла наши деньги? Но как?
– Я ничего не крала. Я сказала, что вернула вам деньги, а не брала их. Их отобрал у вас самый отъявленный мерзавец, какой когда-либо похищал сердце невинной девушки. Я забрала у него ваши деньги и проследила, чтобы вам вернули их.
– Да кто же он?
– Мужчина, не имеющий никакого понятия о чести. Мужчина, околдованный шлюхой, которая ему в бабки годится.
– Околдован? – Элпью взяла карандаш на изготовку. – А как зовут этого подлого типа?
– Я не могу осквернить свои губы упоминанием его имени. Насколько мне известно, он мертв.
– Мертв? – Элпью посмотрела на графиню, но та лишь подняла брови.
– Интересно. Мертвый вор, путавшийся с престарелой ведьмой. – Графиня стирала со своей юбки черное пятно. – Так какова же твоя роль в этой решительно не героической трагедии?
– Этот негодяй разбил мне сердце. – Девушка сползла со скамейки и ничком повалилась на траву. – О Боже, как я хочу умереть!
– Я с самого начала поняла, что от этого Джона нужно ждать неприятностей. – Пайп развалилась на тюках рядом с кухонной дверью. – Мистер Самоуверенность, так я его называла. И смотрите, разве Аурелия не померла как раз в день появления здесь этого парня? Лорда Уэкленда обманули его смазливая мордашка и ослепительная улыбка, и он потерял бдительность, вот все и отравились. Кроме того, за время краткого пребывания здесь этого помощничка начали пропадать вещи. А теперь этот разбойник и вовсе исчез.
– Я что-то сбилась, Пайп. – Элпью хотелось убедиться, что она все правильно поняла. – Ты считаешь, что парень, который крутил до меня вертел, и есть отравитель? Ты говоришь о нынешнем поносе?
– Нет, – Элпью заметила, что Пайп покраснела. – Про тот случай… с девушкой.
– С Аурелией? Но как будто сказали, что она умерла от удара?
– Мало ли, что они говорят. – Оглядевшись, Пайп поманила к себе Элпью. – Просто боятся возможных последствий, если весть о новом отравлении достигнет Версаля.
– Так кто сказал тебе, что Джон – отравитель? Уэкленд?
– Нет. Доктор уверен, что это был яд. Я слышала, как он шептался об этом с лордом Уэклендом. Это я думаю, что отравитель – Джон. И вор. Сопоставь время событий. Наш самонадеянный малый прибывает сюда весь в грязи и в пыли – мчался во весь опор, спасаясь от какой-то другой неприятности, не иначе, – и умоляет приютить его. Уэкленд дает ему работу, но он все время подглядывает и подслушивает, и весь такой из себя уверенный. Он ухмыляется направо и налево и сорит деньгами. А потом раз – и исчез, как ярмарочный фокусник. Но это тоже, сказать по правде, не слишком умный трюк. Если честно, Элпью, я знаю, что случилось.
– Да. – Элпью подставила ухо. – Скажи.
– Как ты думаешь, с кем решил бежать этот мерзавец?
– Случайно, не со старой морщинистой каргой?
– Ну, Элпью! И это меня называют злоязычной! – Пайп рассмеялась, запрокинув голову. – Она не так уж плоха, эта кокетка. Нет, вполне возможно, что Джон, красавец чаровник, сбежал с каледонской Талией.
[73]
– Кто такая?…
– Да леди Изабелла Мердо-Мактавиш, кто же еще. Вчера утром их постели нашли нетронутыми, и до сих пор их никто не видел.
