– Это повод для убийства?
– Chacun a son gout.
[93]
– Графиня отправила в рот целое печенье, пожала плечами, взяла другое. – Изабелла была красивой. Может, тут роман? Ты говоришь, лорд Уиппингем повел себя странно, когда ты заговорила об ее отъезде?
– D'accord!
[94]
– Элпью пошевелила языком за щекой и покрутила перо в руках. – Я немножко научилась по-французски, миледи.
– Не вижу, что в нем привлекательного, но, с другой стороны, вспоминаю своего мужа и удивляюсь собственному выбору. Тот, кто первым сказал, что Купидон слеп, был мудрецом.
– По-моему, мадам, он не только слеп, но, и глуп.
– L'amour! L'amour!
[95]
– Графиня вздохнула. – За исключением религии она источник всех бед в мире.
То хмурый, то веселый взгляд
По очереди опалят
Влюбленного.
– Не говоря уже о стихах, которые я нашла на постели леди Мердо-Мактавиш, миледи, все в пометках:
Мое мне сердце возврати,
Коль не даешь свое;
С своим не расстаешься ты,
Зачем тебе мое?
– Сэр Джон Саклинг! – воскликнула графиня. – Вот это совпадение! Саклинг сам умер от яда в Париже.
– Разрази меня гром, мадам! – Элпью выронила перо, читая следующие строки. – Они ничего мне не сказали, когда я прочитала их в первый раз:
Жить двум сердцам в одной груди,
В одно не сочетаясь…
Не знаешь жалости, любовь,
Коль грудь нам так терзаешь.
– На полях, напротив этого четверостишия, кто-то написал: «Вот именно».
– Понятно. – Не желая показаться обжорой, графиня разломила печенье надвое и начала жевать половинку. – Сложи это с запиской, в которой говорится: «Тебе не избежать мести», – и, думаю, можно с уверенностью сказать, что кто-то всерьез собирался сжить Изабеллу со свету. Вторая попытка отравления не ограничилась простым смазыванием столовых приборов. Пища, которую я бросила волку, свалила его в считанные секунды. Должно быть, ее от души сдобрили каким-то очень сильным зельем. – Графиня положила в рот вторую половинку воздушного печенья. – Слава Богу, мы не отдали эту еду голодающим крестьянам. Иначе все решили бы, что вернулась «Черная смерть».
– Мадам, мы тут сидим и строим догадки о том, кто убил леди Мердо-Мактавиш, а до нее Аурелию, но очень многое указывает на вас как на жертву. Мне же передали в церкви эту записку. Поверьте, над вами тоже нависла опасность.
Хотя при мысли о том, что кто-то пытается убить ее, во рту у графини пересохло, она отправила туда очередную половинку савойского печенья.
– Возможно, это дело рук человека, одержимого более масштабной злобой – против Англии, или католиков, например, или сторонников короля Якова. – Элпью добавила к своему списку еще несколько слов. – Может, они поубивают одного за другим всех обитателей Сен-Жермена.
– Ты права. – Графиня с трудом проглотила лакомство. – Замок похож на улей, и мы все должны считать себя потенциальными жертвами, пока здесь находимся. О, как бы я хотела, чтобы при нас, пока мы собираем информацию для короля, неотступно находилась охрана – два рослых красивых молодца.
– У меня до сих пор не рассеялись подозрения в отношении Уиппингема и этой его мастерской. Чем он там занимается со своими девицами? – Элпью вписала и его имя. – Он что-то скрывает. Вчера вечером он явно не хотел, чтобы я что-то увидела. Что-то… или кого-то в его комнате на чердаке.
– И жена его исчезла. Возможно, она тоже мертва. – Графиня положила недоеденное печенье. – Этого вполне достаточно, чтобы внушить отвращение к еде. – Она достала колоду карт, которую этим утром взяла в комнате для игр. – Что у нас есть? Пара карт, стишки и слова «Кухня Уэкленда». Кухня, кухня… Может, я не так поняла умирающую Аурелию, Элпью? Кухня? Какое другое слово сюда подойдет?
– Тухлый?
– Дама пик и валет бубен. – Графиня пересела к столу и разложила карты. – На кого они похожи?
Элпью все бормотала, перебирая слова.
– У дамы в руке цветок, а у валета – алебарда. – Графиня швырнула обе карты на стол. – Посмотри, Элпью.
– И что вы хотите этим сказать? Что она садовница, а он – стражник?
– Знаешь, Элпью, возможно, в этом деле замешаны двое. Но прежде чем двигаться дальше, мы должны выучить язык карт. – Графиня разглядывала остальные карты. – Пора нанести визит профессиональной предсказательнице.
* * *
Мамаша Ле-Саж сложила ладони домиком и откинулась в кресле, уставившись на Элпью, стоявшую позади графини.
– Вам, полагаю, не нужно средство для увеличения груди?
Элпью рванулась вперед, намереваясь ударить старуху.
– Элпью! – Графиня схватила ее за руку и кротко улыбнулась Ле-Саж, показав потемневшие зубы. – Нам не нужны никакие снадобья, мадам. Скорее консультация. – Она вынула две игральные карты. – Растолкуйте мне их.
– Ставлю тридцать. – Мамаша Ле-Саж убрала со стола все лишнее. – Ваша ставка?
– Вы не поняли. Нам нужно знать значение этих карт. Что они обозначают?
Старуха подвинула к себе карты.
– Думаю… – Взяв лупу, она мгновение изучала карты. – Они обозначают даму пик и валета бубен.
Пес, лежавший на большой вышитой подушке, дернулся и глухо зарычал во сне.
– Люцифер не выносит игральные карты. Мои помощники – только старшие арканы.
– Нам нет дела до вашего персонала, мадам.
[96]
– Графиня старалась держаться вежливо, хотя давалось ей это с трудом. – Но эти карты имеют для нас большое значение.
– Дама бьет валета? Двадцать три? – Ле-Саж взяла карты и прицелилась ими в пса. – Люцифер!
– Благодарю вас, мадам. – Графиня отобрала их у старухи, прежде чем пес успел прыгнуть. – Я уже видела этот трюк.
Элпью, не расположенная к подобной пикировке, прохаживалась по комнате, мысленно подбирая слова, похожие по звучанию на слово «кухня», и предоставив графине испытывать на странной старухе свои хорошие манеры.
– Платить-то вы собираетесь? – хихикнула мамаша Ле-Саж. – А так, какое мне дело до ваших карт?
Графиня положила на стол монетку.
