— Расскажите мне, на что жаловалась Амели Д'Арби.
Магда пожала плечами.
— Лорд Д'Арби привез с войны трофей — хорошенькую французскую девчонку. Хотел обзавестись потомством. Прошел год, но она не понесла. Лорд Д'Арби разгневался. Глупая горничная привела леди Д'Арби к Магде. Либо она родит ему сына, либо он найдет способ избавиться от нее. Магда в этом не сомневалась. Дала девчонке болотной мяты и марены. А еще корень мандрагоры, чтобы та зарыла его под окном у лорда. Хотя ни одному мужчине не понадобилось бы подспорье, чтобы возлечь с Амели Д'Арби. Она была красоткой.
— Помогло?
— Нет. Тогда она обратилась к светлоглазому. Решила, что он справится лучше.
— Она не пошла к отцу Николаса?
— Как же, ходила. Но он послал ее в церковь помолиться. Вот она и выпросила помощи у мальчишки. Глупая девочка.
— И тогда у нее родилась Люси.
— Ну да. Это был всего лишь вопрос времени. Девчонка настрадалась в войну. Ей нужно было позабыть голову брата, надетую на пику. Но роды чуть ее не убили. Николас предупреждал, что нужно быть поосторожнее со снадобьем, но дамочка от страха совсем потеряла голову. Магда все видела. Но светлоглазый был молод и зачарован ею. — Магда покачала головой.
— Но он все же не усвоил урок, когда она явилась к нему позже, чтобы предотвратить вторые роды?
— Светлоглазый? — Магда постучала себе по голове и хихикнула. — Да он же дурной совсем.
— Почему она не захотела второго ребенка?
Магда пожала плечами.
— Это тебе пусть расскажет Филиппа.
— А вы никогда не спрашивали?
Магда фыркнула.
— Каждый день к Магде приходят люди. Разве упомнить все?
— Вы сказали, что Николас был зачарован леди Д'Арби. Вы хотите сказать, что он любил мать своей будущей жены?
Магда усмехнулась.
— Что, дурно попахивает?
— Почему Поттер так и не призвал Николаса Уилтона к ответу?
— А Поттер не знал всего того, что теперь знаешь ты. Это было бы небезопасно для него. Магда пообещала стервятнику, что не проронит ни словечка.
— Чем вас так запугал архидиакон?
Магда снова сплюнула в огонь.
— Магде нельзя заводить врагов. У нее нет защиты. Стервятник мог сжечь дом Магды, лишить ее права лечить, мог уничтожить Поттера.
— И все же мне вы рассказали об этом.
— Когда стервятник убил Поттера, он лишился права на молчание Магды. Его нужно наказать. Ты этим и займешься. Магда знает.
Оуэн почувствовал себя обманщиком. У него не было ни малейшего намерения и права вершить закон. Если архиепископ Торсби решит наказать Ансельма — тогда другое дело. Но скорее всего, Торсби закроет глаза на преступление архидиакона.
— Николасу Уилтону не годилось быть аптекарем.
— Светлоглазый слабак, но не злодей. Поступил как дурак, что отравил Монтейна. Тот все равно умирал. А вся беда оттого, что ему не хватило природного ума, чтобы подождать немного.
Оуэн не хотел, но был вынужден задать вопрос:
— Возможно ли такое, что Люси Уилтон подмешала в снадобье яд? Чтобы отомстить за смерть матери.
Магда нахмурилась.
— Как это? Это ведь ее муж, а не Монтейн убил мать Люси.
— Как могла Люси согласиться выйти замуж за Николаса Уилтона?
— Можешь не сомневаться, Филиппа мало что рассказала девушке. — Увидев выражение лица Оуэна, Магда расхохоталась. — Тебе тошно от этой истории. Но дамочка сама попросила у светлоглазого отраву. Она сама на себя наложила руки.
— Как вы думаете, он любит Люси? Я имею в виду Николаса.
Магда насквозь пронзила Оуэна своим взглядом, он даже заерзал на стуле. Тогда она фыркнула.
— Так же сильно, как молодуху любит Птичий Глаз? — Она рассмеялась, когда он начал было отнекиваться. — Ты завяз по уши. Магда все видит. — Она покачала головой, ее острые глазки искрились весельем. — Скажу тебе: да, он сильно ее любит.
Когда Оуэн покинул домик Магды, перевалило за полдень.
* * *
Люси вернулась в дом и пришла в ярость, узнав, что Оуэна до сих пор нет. Но потом, прикусив язычок, она поблагодарила Тилди за помощь.
— Значит, мастер Николас не просыпался?
— Я слышала, как он поздоровался с архидиаконом, когда тот поднялся наверх, но…
При этих словах Люси охватила дрожь.
— Архидиакон Ансельм наверху с ним?
— Да, мэм.
— Ты разве не сказала ему, что хозяин спит?
Тилди кивнула.
— Я говорила, но он все равно поднялся. Вы не предупреждали, что его нельзя пускать.
Глаза ее расширились от страха, что она сделала что-то не так.
— Ты права, Тилди, я ничего тебе не говорила насчет архидиакона. Ты очень мне помогла. Теперь займись своими делами.
Люси поднялась по лестнице. Голос Николаса звенел и срывался на высоких нотах.
— Мы прокляты! — кричал он. — Ты нас проклял.
Больному вредно так волноваться, теперь ему станет хуже. Архидиакон доконает его своими визитами. Люси не могла оставаться в стороне и ждать, когда это случится, что бы там Николас ни говорил. Она открыла дверь. Ансельм стоял на коленях рядом с кроватью и, вцепившись Николасу в руки, что-то шептал ему.
На смертельно-бледных щеках мужа алели два пятна, волосы были влажными от пота.
— Нет, Николас, милый Николас, ты не должен так говорить. — Ансельм причитал над ним, как над капризным ребенком.
Николас пытался вырвать руки, но Ансельм держал крепко.
— Ты убиваешь меня, Ансельм, — простонал аптекарь.
— Как ты можешь так говорить? Я твой защитник.
— Уйди от меня.
— Убирайтесь отсюда, — сказала Люси.
Ансельм вздрогнул и обернулся.
— Оставь нас вдвоем, женщина.
Без имени. Просто «женщина». Сказал, как проклял. А с Николасом говорит сладеньким до приторности голосом. Господь милостивый, до чего же она презирает архидиакона. Сознание этого придало Люси сил.
— Вы готовы командовать мною в моем собственном доме? Он мой муж. Я сделала все, что в моих силах, чтобы он пошел на поправку, а вы приходите сюда и сводите все мои усилия на нет. Посмотрите, как вы на него действуете. Он сам только что сказал. Вы убиваете его. Убирайтесь прочь. — Она перешла на крик. Ее трясло от ярости.
Ансельм поднялся. Серое, обтянутое кожей лицо, как у высохшего трупа. От одного его вида ей стало нехорошо.
