Великий человек кивнул.
— Господин Бомон мне все рассказал. Я…
Его прервало бойкое бибиканье клаксона. Мы все разом повернулись на юг.
К нам мчался большой мотоцикл, разбрасывая в стороны гравий и землю. Лорд Боб на своем новейшем приобретении.
Лорд Боб резко затормозил. Мотоцикл занесло футов на десять-двенадцать на гравии и несколько раз мотнуло из стороны в сторону, прежде чем он наконец остановился прямо перед нами.
На лорде Бобе был твидовый костюм, тот же, что и за завтраком. Правда, к нему прибавились кожаная кепка и большие очки. Он сдвинул очки на лоб. Усмехнулся. Если не считать белых кругов вокруг глаз, как у енота, все лицо у него было серым от пыли. Усы прилипли к щекам.
— Машина — класс! Какое удовольствие! На главной дороге гнал под сто миль! — Глаза его, свободные от очков, так и сияли. — Никто не желает прокатиться? Я был бы… — Внезапно он замолчал и уставился вдаль, на дорожку. — Господи! Мисс Тернер?
Мы снова повернулись, все разом.
Огромный гнедой только что вылетел стрелой из леса примерно в пятидесяти ярдах от нас. Он попятился, встал на дыбы, размахивая передними копытами в воздухе, но мисс Тернер каким-то чудом удержалась в седле. Жеребец опустил передние копыта, развернулся и понесся по дорожке прямо к нам. Поводья болтались у него на шее. Мисс Тернер наклонилась вперед, пытаясь схватиться за них. Шляпки на ней уже не было, и волосы развевались, как знамя по ветру.
— О, господи! — воскликнула госпожа Аллардайс. Госпожа Корнель встала, видимо, думая, что может что-то сделать. Я сообразил, что мы с Великим человеком уже на ногах.
Но мисс Тернер удалось-таки поймать поводья и усмирить жеребца. Примерно в двадцати футах от нас он замедлил бег и перешел на шаг. Конь тяжело дышал. Мисс Тернер тоже. Жеребец остановился, оглядывая всех дикими глазами, начал бить копытом по земле, потом вскинул голову и заржал.
В нескольких футах поодаль восседал на мотоцикле лорд Боб.
— Мисс Тернер! Вы нас ужасно напугали! С вами все в порядке?
— Джейн, что вы, черт возьми, вытворяете? — изумилась госпожа Аллардайс. Она все еще сидела.
Лицо мисс Тернер было белым и блестело от пота. Она перевела дух. Приложила руку ко лбу. Облизнула губы и взглянула на нас.
— Я… вы меня извините… я…
Тут одновременно произошло сразу несколько событий.
Откуда-то с юга у нас за спиной донесся сухой громкий треск ружейного выстрела.
Где-то рядом что-то просвистело, когда я повернулся, чтобы взглянуть на Великого человека. Он смотрел в ту сторону, откуда послышался выстрел, и я знал, хотя видеть не мог, что подбородок у него поднят вверх, — таким образом он как бы призывал стрелка сделать еще одну попытку.
Остальные тоже повернулись в ту сторону и замерли.
Я сунул руку в карман, где лежал «кольт».
Тут у меня за спиной слабо охнула мисс Тернер, я резко обернулся и увидел, что ее ресницы затрепетали, синие глаза закатились, обнажив белки, и она рухнула с лошади.
Глава десятая
Я выдернул руку из кармана и ринулся к мисс Тернер. Как раз в ту минуту, когда одна ее нога соскользнула с седла, я левой рукой обхватил ее за плечи, а правой — за колени. Она оказалась у меня на руках, голова запрокинулась, руки вяло болтались. Я отнес ее к скамейке, положил и присел рядом на корточки. Я искал пулевую рану. Но не нашел.
Я ощутил, что все меня окружили. Госпожа Корнель, госпожа Аллардайс, лорд Боб. Я поискал глазами Великого человека и увидел, что он стоит прямо за моей спиной. Он выглядел озабоченным, даже потрясенным, но был цел и невредим. Второго выстрела не последовало.
Мисс Тернер дышала, но лицо побелело. Я положил руку ей на лоб. Холодный и влажный. Потом приложил пальцы к запястью и нащупал пульс. Он трепетал, как крылья подбитой птицы. Госпожа Корнель спросила:
— Она не?..
— Нет, — ответил я. — Думаю, просто потеряла сознание.
— Проклятый браконьер! — рявкнул лорд Боб. — Чертов мерзавец! — Его брови-жуки опустились, лицо под слоем серой пыли покрылось гневным румянцем. Он рывком сдвинул очки на глаза, оставив две одинаковые круглые вмятины на лбу. — Сейчас покажу этой свинье!
Он кинулся к мотоциклу, мелькнув большим твидовым пятном. Я снова повернулся к мисс Тернер. Когда развязывал галстук на ее шее, услышал, как у меня за спиной взревел мотоциклетный мотор. Лорд Боб завел машину.
— Господин Бомон! — обратилась ко мне госпожа Аллардайс.
Мотоцикл, с ревом вздымая кучи гравия, исчез из вида.
— Ей нужен воздух, — объяснил я и расстегнул две первые пуговички на ее блузке. Легонько похлопал мисс Тернер по щеке. Никакой реакции. Я заметил, что кожа у нее нежная, как у ребенка. Но постарался не обращать на это внимания.
— Позвольте мне? — Госпожа Корнель. Она стояла рядом со мной справа. Когда она наклонилась над мисс Тернер, ее блестящие черные волосы упали вперед, как шелковая занавеска. Я почувствовал запах ее духов. Но постарался и на это не обращать внимания.
Она взяла руку мисс Тернер в свои ладони и легко потерла ее. Я снова похлопал мисс Тернер по щеке.
— Мисс Тернер?
Она глубоко и прерывисто вздохнула, веки резко поднялись, и ее потрясающие синие глаза уставились на меня.
Дважды за последние двенадцать часов я был первым, кого видела женщина, возвращаясь на грешную землю. Мисс Тернер, похоже, была не в большем восторге, чем Сесилия Фицуильям прошлой ночью.
Она нахмурилась.
— Что случилось?
— Вы потеряли сознание, — пояснила госпожа Корнель.
Мисс Тернер взглянула на нее. Приподняла голову со скамейки, как будто пытаясь сесть. Госпожа Корнель мягко коснулась ее плеча.
— Нет-нет, Джейн, не надо вставать. Отдохните минутку.
Я поднялся.
Госпожа Аллардайс повернулась к мисс Тернер.
— Вы нас ужасно напугали. Какого черта…
Госпожа Корнель обернулась и взглянула на нее. Она ничего не сказала, но глаза ее сузились, а губы строго сжались. Госпожа Аллардайс прикусила язык.
Справа от меня по склону от дома бежали два маленьких человека в черном. Слуги.
Я подошел к Великому человеку. И вполголоса сказал:
— Идите в дом вместе со всеми. Ждите меня в своей комнате.
— Фил…
— Ступайте, Гарри. Я скоро приду. — И я рванул вслед за лордом Бобом.
Я мчался сначала по пешеходной дорожке, потом вниз через лужайку к саду по следу мотоцикла, оставленному в высокой траве. Машина стояла рядом с кустами в дальнем конце сада, на опушке леса.
