— Разумеется. Но Цинь Су не Гудини. — И еще раз вниз.
— Угу. Ладно, послушайте. Я собираюсь немного порыскать кругом. Сделайте одолжение, подоприте дверь стулом.
— В этом нет никакой необходимости, Фил. Зачем вам понадобилось рыскать кругом? — Снова плечи вверх.
— Хочу убедиться, что в истории с винтовкой вы были правы.
— Простая логика, Фил. — Опять вверх.
— Верно. Так как насчет стула?
Он театрально вздохнул. Это не так уж просто в процессе упражнения.
— Ради меня, Гарри.
— Ладно. Если настаиваете. — Он снова вздохнул и сел.
Я встал.
— Фил! — Плечи пошли вниз.
— Да?
Он улыбнулся.
— Я понял, зачем вы помянули Бесс. Просто хотели, чтобы я открыл дверь. — Вниз.
Я улыбнулся в ответ.
— Но вы же клюнули, Гарри. Есть несколько способов войти в закрытую дверь.
— Клюнул, — согласился он, поднимаясь с пола, — но только потому, что Гудини не умеет долго злиться.
Последнее слово, как всегда, осталось за ним. Я пошел за Бриггзом.
Глава двадцать первая
Бриггза в гостиной не было, как, впрочем, и всех остальных. Я пошел бродить по коридорам и через некоторое время нашел другого слугу — он сообщил, что видел Бриггза около оранжереи. И я двинулся туда.
Наружная дверь в оранжерею была открыта. Она вела во внутренний двор с каменным полом, где гости собрались за круглым белым столом под большим дубом. Там был и сэр Артур. Он увидел меня и махнул рукой, приглашая присоединиться. Еще там были госпожа Корнель, доктор Ауэрбах, мадам Созострис в инвалидной коляске и со своей поразительной прической, господин Демпси и сэр Дэвид. Перед всеми стояли напитки, так что, возможно, скоро появится слуга, и не исключено, это будет Бриггз.
День тянулся долго, но все еще было тепло и небо поражало синевой. К западу, далеко за огромной лужайкой, солнце уже скатывалось вниз по синему небосклону. Оно пока еще не достало до верхушек деревьев, но, когда выглянуло из-за небольшого белого облачка, его свет уже был желтым.
— Господин Бомон, — сказал Дойл, — добро пожаловать! Присаживайтесь.
Справа от госпожи Корнель стоял один свободный белый стул. Я сел на него и улыбнулся ей.
— Приветствую вас! — сказал я и вдохнул аромат ее духов. На ней было то же белое платье, только не было соломенной шляпки. Солнце отражалось от ее черных глянцевых волос.
— Добрый день, господин Бомон, — сказала она, улыбаясь в ответ. — Вы ведь господин Бомон, правильно? У вас нет другого имени, как у прочих пинкертонов?
— Только Бомон.
— Но, похоже, — сказала она, — вы не были с нами до конца откровенны.
— У меня не было выбора, — сказал я.
— Я что-то почувствовала, — вмешалась мадам Созострис, сузив черные глазки на круглом белом лице. — Вегно, Чаглз? Я ведь сказать: в тот человек есть какие-то темные потоки.
Господин Демпси усмехнулся и похлопал ее по руке. Рука у нее была вся в кольцах с драгоценными камнями, и он постарался не зацепиться ни за один из них. Чтобы не поцарапаться.
— Ну, конечно, — сказал он. И с гордостью взглянул на меня. — Темные потоки, она так и сказала, слово в слово.
— Я тут объяснял, — сообщил Дойл, — что сегодня днем, скорее всего, стрелял Цинь Су.
Я покачал головой.
— Я только что беседовал с господином Гудини. Он высказал интересную мысль. Я предполагал, что днем стреляли в него. Но, как он заметил, для этого нет оснований. Пуля могла предназначаться кому угодно.
Дойл нахмурился.
— Да, — сказал он, — Гудини и мне об этом говорил.
Госпожа Корнель повернулась ко мне.
— Значит, стрелял не Цинь Су?
— Скорее всего, — признал я, — стрелял кто-то другой, и целился он не в Гудини.
— Кто же, по-вашему, — высокомерно спросил сэр Дэвид, — это мог быть?
— Кто стрелял?
Он улыбнулся. Столь же высокомерно.
— Вот именно. Стрелявший или стрелявшая?
— Понятия не имею. Но полиция, вероятно, выяснит. Завтра утром приезжает инспектор из Лондона. Он наверняка захочет потолковать со всеми, кого тогда не было на лужайке. Между половиной первого и часом. Например, вас или доктора Ауэрбаха.
Доктор Ауэрбах поправил пенсне.
— Я? Но я и близко к Мейплуайту в это время не быть.
— Где же вы были, доктор? — спросил я. — Если вы не возражаете против моего вопроса.
— Разумеется, нет, — сказал он. — Совершенно не возражать. Между половиной первого и часом, вы говорить? Да, я тогда быть в деревне. На маленький, очаровательный кладбище за церковью. Я копировал рисунки с надгробных камней. У меня такой хобби. А на этой кладбище, там изумительные надгробья есть. Некоторые даже датированы четырнадцатый век.
— Кто-нибудь вас видел?
Он кивнул.
— Ага, я понимать, вам надо подтверждение. Между прочим, да. Я иметь длинный и увлекательный беседа с викарием в церкви. На редкость любезный человек. Он тоже интересоваться этими камнями. — Он с надеждой взглянул на меня. — Я иметь копии рисунков, если желаете посмотреть.
— Не стоит, — ответил я.
Как раз в эту минуту в оранжерею вплыл слуга с напитками. Это был Бриггз. С ничего не выражающим лицом он заменил пустой стакан сэра Дэвида на полный. Я попросил принести мне виски с водой.
Когда он уплыл прочь, я повернулся к доктору Ауэрбаху.
— Все ведь сегодня поехали в деревню одной компанией, так?
— В автомобиле лорд Перли, — сказал он. — Это есть правильно.
— И вы все вместе вернулись назад? В этом автомобиле?
— Я не ехать, нет, — сказал он. — Я идти пешком. День был прекрасный, так? И все еще такой оставаться, — добавил он, с восторгом оглядываясь вокруг.
— Значит, вы здесь появились…
— О, господи! — Он повернулся к госпоже Корнель. — Мы с вами разговаривать примерно в половине третьего, я правильно помнить?
Она кивнула.
— Чуть позже, как мне кажется. Я только что вернулась из комнаты Джейн.
— Тогда в половине третьего, почти точно, — заявил доктор Ауэрбах. — Я вернуться несколько минут до того, как я говорить с госпожа Корнель. Она попросила, чтобы я взглянуть на мисс Тернер.
— Взглянуть?
— Сделать ей небольшой медицинский осмотр. Как вы знаете, эта молодая женщина потерять сознание. Я психоаналитик, но, как большинство психоаналитиков, я еще есть терапевт.
