— Что за активация?
Сиплый метнулся к стойке и начал очень быстро печатать на
компьютере.
— Да что случилось? — повторила свой вопрос
Маруся.
— Ничего.
— Поэтому вы так засуетились?
— Неважно!
Молодой человек сорвал с горла повязку, накинул дождевик и
побежал к выходу… Иногда Маруся совершала поступки, которые впоследствии
удивляли даже ее саму. Вот и сейчас она набросилась на несчастного студента с
такой силой, что чуть не сбила его с ног. Резким движением прижала к стене и
двинула кулаком в живот.
— Что тут происходит? Какая активация? Куда ты бежишь?
От неожиданности парень поджал колени и сполз по стене так,
что стал даже ниже Маруси.
— Это значит корабль…
— Какой корабль? «Клипер-20» Бунина?
— Вэ… Вэ… Вэ пещере…
— Корабль в пещере?
— Д-да…
— Они вернулись?
— Не знаю.
— Но если корабль вернулся, значит, кто-то там есть?
— Кто-то… — молодой человек сморщил лицо и
зажмурился.
Маруся отступила назад, позволив ему выпрямить ноги.
Впрочем, он так и остался стоять у стены.
— Ты туда?
Студент кивнул.
Маруся сделала несколько шагов, распахнула дверь и
обернулась.
— Ну и чего ты стоишь?
В такие моменты она ощущала себя героем. Адреналин
зашкаливал, но это была не паника, а что-то наоборот. Это было желание
перевернуть мир вверх дном.
4
Уже знакомый трамвай мчался по мокрым рельсам — и за счет
скольжения, казалось, выигрывал в скорости. Сиплый парень уставился в окно,
хотя вряд ли он мог увидеть что-то кроме собственного отражения.
Маруся тоже смотрела в окно на отражение студента и
подбирала слова, которыми она будет объясняться с профессором. Как рассказать
ему про Нестора и про то, что она отдала предметы? Признаться, что поверила в
обман? Что от обиды и ревности перестала радеть за судьбу человечества?
Променяла его на свободу? На желание съесть самую большую пиццу в городе? На
видеочаты с друзьями?
Студент отвернулся от окна и посмотрел на Марусю.
— Что? — сразу же спросила она.
— Ничего…
Паранойя накрывала по полной. Казалось, будто все умеют
читать мысли и знают, как она предала мир во всем мире.
Маруся опустила глаза. Легко судить, если сидишь за
конторкой в здании администрации и ведешь учет посетителей. Не ошибается тот,
кто ничего не делает.
В носу защипало от обиды. Не хватало еще расплакаться…
Трамвай въехал в тоннель, и за стеклом сразу же задергались
фонари. Как же все бесит! Скрежет, толчок, и вагон остановился.
— Пошли… — устало скомандовала Маруся.
Студент испуганно оторвался от кресла и попятился к выходу.
Он напоминал забитое животное, которое только и ждет очередного пинка. Маруся
поймала себя на мысли, что ей не терпится ему этот пинок влепить.
— Код знаешь?
Они одновременно спрыгнули со ступеньки и направились в
комнату.
— Свой знаю. Твой — нет.
— Мой и не надо. Ты и своим откроешь.
— Девять, семь, восемь, три, пять, четыре…
— Мне можешь не рассказывать, — перебила его
Маруся.
Студент закашлялся и подошел к двери.
— Девять, семь, восемь… — повторил он, нажимая на
кнопки, — три, пять…
— Зря ты повязку снял, — обнимая себя за плечи,
сказала Маруся. — Здесь холодно, как в морозилке…
Двери плавно расползлись в стороны, и по глазам ударил
резкий свет. Маруся зажмурилась, потом осторожно приоткрыла веки и сквозь
ресницы разглядела какие-то фигуры на белом фоне. Носов, Илья и Алиса.
— Ты тут?
Это был голос Носова. Сказать «удивленный» — ничего не
сказать.
Маруся прошла в комнату.
— Как, ты тут?
Все трое выглядели погано. Растрепанная Алиса с разбитой
губой, Нос с загипсованной рукой и Илья, у которого половина лица была синей.
Похоже, им круто досталось.
Маруся растерянно улыбнулась. Она даже не знала, с чего
начать, просто радовалась тому, что они все живы. Радовалась Илье и Носу, и
Алисе, которая оперлась на белый куб и смотрела на нее ненавидящими глазами.
Пауза затянулась настолько, что казалось, будто никто в этой
большой светлой комнате не осмелится нарушить тишину. Сколько они так стояли?
Минуту? Две? Десять? Наконец, Алиса расстегнула пояс и отбросила его в сторону.
— Где ты была? — сухо и по-деловому спросила она.
— Даже не знаю, что сказать… — смущенно промямлила
Маруся.
Где героизм? Где желание перевернуть мир? Одна только дрожь
в коленках…
— Думаю, лучше сказать правду.
Маруся посмотрела на Носова. Ей почему-то очень захотелось,
чтобы он прервал этот допрос, ну, или, хотя бы, обрадовался тому, что Маруся
жива. Но он не выглядел довольным. Он стоял, глядя в пол, и только хмурил
брови, как будто вся эта сцена причиняла ему боль. Илья? Маруся перевела взгляд
на него. Измученный и отрешенный. Никакой улыбки. Ничего.
Алиса сделала несколько шагов и встала напротив.
— Куда ты пропала из магазина?
— Меня похитили.
— Кто?
— Разноглазый китаец.
— И что потом?
— Он пытался меня убить.
— Однако ж не убил, — констатировала Алиса.
— Я сбежала.
— И оставила предмет у него?
Маруся набрала побольше воздуха в легкие, но ответ так и не
вырвался изо рта. Как будто его склеили теми ужасными вонючими гранулами.
— У тебя глаза обычные.
Обычные глаза. Во всей этой суматохе Маруся ни разу не
вспомнила про них. У нее даже не было времени и желания заглядывать в зеркало.
Хотя, впрочем, конечно обычные, — она ведь отдала ящерку.
— Ты оставила предмет у Чена?
Знает, как его зовут. Значит, известная фигура… Ну и какого
черта они потащили ее в Шанхай?
— Где саламандра?
