Я схватил документ Хобарта из Министерства внутренних дел. Священника и его жену убили в 1880 году, у жертв имелся сын-подросток, похищенный индейцами. Второй – старший – сын, Адам Дьюри был в том момент у себя дома под Ньютоном, штат Массачусетс.
Я обратился ко второму листу истории болезни и пробежал взглядом заключение алиениста, осматривавшего Джона Бичема при поступлении в попытках установить причину умственного расстройства капрала. Невзирая на небрежность докторского почерка, разобрать мне удалось следующее:
Пациент состоял в частях, затребованных губернатором Иллинойса для борьбы с беспорядками, вызванными забастовками в районе Чикаго с 1-го мая (Хеймаркетский бунт и т. д.). 5 мая в ходе предпринятых против забастовщиков действий в Северном Чикаго солдатам было приказано открыть огонь; через некоторое время пациент был обнаружен разделывающим тело одного из мертвых забастовщиков. Лейтенант М. застал пациента in flagrante
[27]
. Пациент обвинил М. в том, что лейтенант «против него ополчился и вообще постоянно за ним следит». В свою очередь упомянутый М. приказал освободить пациента от воинских обязанностей; полковой врач признал его негодным к несению службы.
Далее следовали описания проявлений садизма и мании преследования, о которых я уже слышал от Крайцлера. Далее в папке я обнаружил еще несколько отчетов других алиенистов, имевших дело с Бичемом на протяжении его четырехмесячного пребывания в Сент-Элизабет. Мне хотелось найти какое-либо упоминание о его родителях. О матери вообще нигде не было сказано, да и вся характеристика детства ограничивалась несколькими фразами. Правда, одно из последних медицинских заключений, составленных незадолго до его выписки, содержало, в частности, следующее:
Пациент рекомендован к выписке на основании апелляции h с.
[28]
Пациент пребывает в убеждении, что в его поведении не было ничего преступного или неправильного, и продолжает утверждать, что у общества должны иметься законы и люди, которые следили бы за их исполнением. Очевидно, что отец пациента был весьма благочестивым человеком, всячески подчеркивавшим необходимость следования правилам и наказания их нарушителей. Рекомендуется увеличение дозы хлоргидрата.
Качая головой, к столику подбежал Крайцлер.
– Ничего. Должно быть, они задерживаются. – Он указал на бумаги и спросил: – Ну что, Мур, как успехи?
– Даты совпадают, – медленно ответил я. – Места тоже. Крайцлер хлопнул в ладоши и снова уселся.
– Верите ли, Мур, я даже не мечтал о такой возможности. Да и кто бы на моем месте об этом помыслил? Похищен индейцами… Смехотворно, правда?
– Может, и смехотворно, – отозвался я. – Но за последние несколько дней у меня сложилось впечатление, что индейцы редко похищали мальчиков, тем паче – шестнадцати лет.
– Вы уверены?
– Не совсем. Но Кларк Висслер, думаю, уверен. Я позвоню ему завтра утром.
– Не забудьте, – кивнул Крайцлер, забирая у меня документы Министерства и вновь погружаясь в их изучение. – Нам нужно больше подробностей.
– Я тоже об этом думал. Еще можно позвонить Саре и отправить ее к моему другу в «Таймс». Он проведет ее в морг.
– В морг?
– В архив, где хранятся старые номера. Нью-йоркские газеты должны были писать об этой истории.
– Да… да, наверняка.
– Тем временем мы с Хобартом попробуем узнать побольше об этом «лейтенанте М.». Он мог бы снабдить нас новыми деталями.
– А я вернусь в Сент-Элизабет и попытаюсь разыскать того, кто бы лично знал капрала Джона Бичема, – подвел итог Крайцлер и отсалютовал мне бокалом вина. – Отлично, Мур, – за новую надежду!
Ночь выдалась бессонной, и виной тому были предчувствия и любопытство, однако утро началось с приятных новостей – Айзексоны наконец прибыли в Дедвуд. Крайцлер немедленно телеграфировал им оставаться на месте и ждать от нас известий днем или вечером, я же спустился в вестибюль и совершил телефонный звонок в Нью-Йорк. Но даже просто дозвониться до Музея естественной истории оказалось нелегко, найти же там Кларка Висслера было решительно невозможно. Впрочем, когда в слуховой трубке раздался голос, меня вознаградили его неподдельный энтузиазм и готовность помочь. Но главным образом, наверное, обрадовался я тому, что он сразу и уверенно сообщил: история, описанная в документе Министерства внутренних дел, скорее всего, – фальсификация. Уже сама идея, что индейский вождь станет отправлять наемных убийц в Нью-Полс, а те окажутся способны благополучно добраться до места, отдает нелепицей. А предположить, что, совершив преступление, они оставят пояснительную записку, похитят, а не просто убьют подростка и без помех, незамеченными вернутся в свои прерии – это уже граничило с идиотизмом. По мнению Висслера, кто-то не очень умным манером попробовал обвести вокруг пальца тупоголовые власти Нью-Полса. Я от всей души поблагодарил его за помощь, закончил разговор и вызвал нашу бродвейскую штаб-квартиру. Сара ответила голосом весьма напряженным. Судя по всему, в последние двое суток множество неприятных субъектов выказывали повышенный интерес к нашей штаб-квартире. За самой Сарой следили почти все время, она была в этом уверена, и хотя никогда не выходила из дома безоружной, подобная слежка сильно действовала на нервы. Скука только усугубляла все: после нашего отъезда Саре было практически нечем себя занять, и ее внимание так или иначе норовило сосредоточиться на призрачных преследователях. А посему любое задание, даже обычные раскопки в подшивках «Таймс», подействовало бы на нее благотворно. Она жадно впитала подробности нашей новой теории. Я спросил, когда, по ее представлению, Сайрус сможет сопровождать ее в прогулках по городу, на что она ответила в том смысле, что хотя наш большой друг и выписан из стационара, он все еще слишком слаб и не может даже подняться с постели в резиденции Крайцлера.
– Со мной все будет в порядке, Джон, – уверяла она, но без обычной своей убежденности.
– Разумеется, будет, – отвечал я. – Сомневаюсь, что даже половина всех нью-йоркских бандитов вооружена так, как ты. Не говоря уже о полицейских. Но все-таки нелишне брать с собой Стиви. Он весьма ценное подспорье в потасовке, невзирая на габариты.
– Ты прав, – рассмеявшись, уже спокойнее ответила Сара. – Он и так уже ценное подспорье – провожает меня домой каждый вечер. Мы с ним вместе курим сигареты, хотя доктора Крайцлера об этом в известность лучше не ставить. – Я на секунду задумался, почему она по-прежнему называет Ласло «доктором Крайцле-ром, но меня ждали более неотложные дела.
– Мне пора, Сара. Телефонируй, как что-нибудь узнаешь.
– Обязательно. Смотрите осторожнее, Джон.
Я повесил трубку и отправился искать Крайцлера. Тот все еще сидел на телеграфе, дописывая последние слова для сообщения Рузвельту. В самых туманных выражениях (и, разумеется, без подписи) Ласло просил Теодора в первую очередь связаться с ратушей Нью-Полса и выяснить, проживала ли в городе в последние двадцать лет семья Бичемов. А во вторую – обратиться к властям Ньютона, штат Массачусетс, с просьбой установить возможное место жительства Адама Дьюри. С каким бы нетерпением ни ждали мы ответов, но оба понимали, что это займет какое-то время, а у нас еще оставалось немало работы в Сент-Элизабет и Министерстве внутренних дел. Так что скрепя сердце мы все же покинули телеграф и окунулись в еще одно дивное весеннее утро.
