Тарбелл угодливо захихикал.
— Нелепо, не правда ли?
Сайд расхохотался вслед за ним.
— Нелепо! Да он же просто сумасшедший! — Вдруг смех генерала оборвался, и он глянул на Эшкола с безмерным гневом. — Но парень, которого он убил, был, видите ли, двоюродным братом моей жены. Проку от него было немного, но как я выгляжу после этого? Не только в глазах моей семьи, но и всего этого нечестивого сброда снаружи? Очень плохо, неверные, очень плохо. Кроме того… — Сайд подошел к своей дорожке и взял со стола для подсчета очков папку бумаг, — у нас есть свои пути сбора информации. Было ли вам известно, что этот ваш враг — на самом деле агент ЦРУ?
Генерал поместил лист бумаги с распечаткой на освещенный стол, и содержимое страницы спроецировалось на широкий экран над дорожкой для боулинга. Это была копия файла ЦРУ, утверждающая, что оперативник агентства под псевдонимом Винсент Гамбон проник в местное отделение "Врачей без границ" в курдском секторе Турции. Именно от курдов, как я уже упоминал, Израиль получает существенную долю своей воды, к большому неудовольствию турок и их американских союзников. Здесь могла крыться причина, почему Эшкол убил несчастного настоящего Гамбона. Сайд явно ничего об этих обстоятельствах не знал, о чем свидетельствовали его дальнейшие слова:
— Без сомнения, его истинной целью было подорвать наше здешнее укрытие — вероятно, с помощью того ядерного устройства, что мы у него обнаружили! — Сайд приподнял небольшой рюкзак с логотипом "Врачей без границ", таким же, как и на одежде Эшкола. — А устройство он собирался заряжать плутонием, который мы же были готовы ему продать! — Другой рукой генерал схватил металлический контейнер с радиоактивным материалом и воздел ее вверх; затем через открытую дверь комнаты бросил взгляд назад. — О, душа этого человека — яма порока, неверные, и я сделаю так, что он будет жалеть о каждой минуте своего мерзкого существования, пока не сдохнет!
— Очень даже понятно, — сказал Тарбелл, оглядываясь вокруг, и, как мне показалось, в уме прикидывая, сколько здесь солдат. — Совершенно понятно! — еще раз с жаром подтвердил он. Затем посмотрел на Слейтона с Ларисой, и оба они замотали головами, словно говоря, что попытка прорваться силой обречена на провал. Их оценку Леон признал неохотным кивком. — Но все же я полагаю, — продолжил он, вновь поворачиваясь к Сайду, — что вы упускаете наилучшую возможность.
— Я? — изумился Сайд. — Как это, доктор?
— Ну, я прекрасно понимаю, что вы желаете убить этого человека медленно, — рассудил Тарбелл. — Но отчего же тайно? Вы же сами говорили, что обитатели этого смехотворного места — безмозглый сброд. Почему бы не воспользоваться возможностью и не показать им ваш железный кулак?
Генерал Сайд обдумал этот вопрос и снова просиял в улыбке.
— А! Я понял вас, доктор Тарбелл, — публичная казнь!
Тарбелл ухмыльнулся ему в ответ.
— Совершенно верно.
Лицо Сайда на миг стало серьезным.
— Она должна будет быть быстрой?
— О нет, вовсе не обязательно, — заверил его Леон.
Генерал в задумчивости принялся расхаживать по залу.
— Мы могли бы устроить ее в старом театре. Они любят свой театр, эти дегенераты, и мы могли бы поставить там нечто особенное. — Он продолжал размышлять над этим. — Я мог бы распять его, — предложил он.
Тарбелл скептически задрал голову.
— Ну, — сказал он. — Это как-то банально, не правда ли? Не говоря уже о подтексте — вы же не хотите, в конце концов, выставить его мучеником.
— Да, да, правда, — Сайд снова зашагал взад-вперед, а затем остановился и повернулся к Тарбеллу. — Ну, тогда, доктор, я готов выслушать ваши предложения.
Тарбелл заговорщически отвел генерала в сторону.
— Я не уверен, что длительность смерти так уж важна. Моя идея будет такова: пусть ваши люди выведут его на высокое открытое место, предварительно переодев в вашу собственную форму.
— Мою форму? — запротестовал генерал. — Но зачем нужно…
— Полагаю, — успокоительно вставил Тарбелл, — что американцы держат вас под постоянным спутниковым наблюдением?
— О, клянусь пророком, мир ему и благословение Аллаха, это воистину так! — Генерал Сайд мгновенно разволновался. — Двадцать четыре часа в сутки! Я практически не могу покинуть это место… — Вдруг он замолчал, поняв идею. — А! Блестяще, доктор Тарбелл! Воистину, для неверного это чудесная мысль! — Он прошел в комнату для обуви и принялся изучать Эшкола. — Надо будет сбрить его бороду, подстричь усы, но иначе, чем сейчас…
Я не понимал ровным счетом ничего.
— Подстричь усы? — переспросил я. — Для чего?
— Чтобы американцы приняли его за генерала Сайда, — объяснил Слейтон с улыбкой, уловив нить мысли Леона.
— И тогда, — подвела итог Лариса, глядя на Тарбелла с радостным восхищением, — они убьют его сами; достаточно будет единственной ракеты, управляемой со спутника.
Сайд изумленно уставился на Ларису.
— Превосходное понимание! На самом деле, если учесть, что вы и не правоверная, и женщина, для вас это вдвойне превосходно!
Терпение Ларисы было на исходе, и Тарбелл это видел: он быстро взял генерала под локоть и увел его в сторону со словами:
— Его смерть станет не только уроком для всех здешних подонков, но и убедит американцев в том, что вы мертвы — и они приостановят спутниковое наблюдение.
— И я смогу выбираться наружу! Блестящий во всех отношениях план! — Сайд повернулся к своим офицерам и принялся отдавать приказы. — Мы воспользуемся крышей отеля "Игорный Парк", и пусть эти дураки взрывают то, что от него осталось. Сообщите управляющему казино, что через час игра должна быть приостановлена. Клиентов выгнать наружу, если понадобится — под дулом автоматов, а всех людей на улицах тоже согнать на площадь, чтоб смотрели!
В вихре этих лихорадочных действий Слейтон тихо сказал нам, чтобы мы следовали за ним в комнату для переодевания. Там я приладил вращающуюся щетку так, чтобы она больше не касалась ступней Эшкола, а Слейтон тем временем прошептал на ухо пленнику:
— Продолжай кричать, или нас всех прикончат. — С прекращением мук черты Эшкола расслабились, но после слов Слейтона снова напряглись. — Слушай, Дов Эшкол, — продолжал полковник. — Мы знаем, кто ты, знаем, зачем ты здесь, и знаем, каков твой план. Но если ты хочешь избежать того, что генерал задумал сделать с тобой, делай все, что тебе сказано. — Эшкол быстро кивнул в перерывах между сдавленными воплями, а Слейтон обернулся к нам. — Нам нужен его рюкзак — мы не можем оставить такое устройство этим людям. Хорошо бы прихватить и плутоний тоже. Лариса, передай брату, чтобы забирал нас с крыши казино примерно через час.
— А что будет, когда генерал не получит обещанной казни? — спросил я.
— Гидеон, в самом деле, — рассердился Тарбелл, — ну что за вопрос! Когда генерал поймет, что его драгоценная казнь не состоится, мы уже будем на борту корабля и далеко отсюда.
