Как только она подошла к лагерю, к ней направились два солдата. Она предъявила записку библиотекаря и прошла к первому каре из телег. Оно было самым большим, там находилось около десяти повозок. Снаружи ничего нельзя было заметить, а внутри каре она увидела столы и множество людей в синих одеждах. Суматоха здесь царила невообразимая. Все эти люди никогда не шли вместе с паломниками в караване. Низкорослые и высокие, молодые и старые, с выбритыми на старинный манер макушками, как Флодоар, или длинноволосые, как отшельники. Столы накрывали к обеду, ни о какой умеренности в еде речи не было. Но больше всего Анкс поразило то, что все вокруг говорили на латыни и греческом!
Посреди этой суматохи, в которой отсутствовали всякие проявления христианской набожности, выделялась внушительная фигура беспрерывно ворчавшего капитана Тюдебода. В руках он держал большой кусок курицы. Анкс машинально отвернулась. Узнают ли ее? Она отошла к повозкам и тут вдруг увидела ящик с проделанными в нем дырками, в котором ее держали перед тем, как привести к Флодоару! От ужасных воспоминаний ее отвлек другой знакомый силуэт: это был Эрих, молодой монах, блондин с холодными голубыми глазами, застававший ее два раза «на месте преступления». У нее перехватило дыхание. Эта встреча была решающей: если, как и Флодоар, он ее не узнает, она могла больше не беспокоиться по поводу своего внешнего вида.
Юноша сидел за столом, склонив голову над текстом, с пером в руке, и вносил какие-то сведения в длинный свиток. Анкс заметила, что большинство мужчин в лагере периодически бросали в его сторону встревоженные взгляды. Лихорадочная деятельность внутри каре, которая бросалась в глаза, была, скорее всего, вызвана страхом, тревогой, и причиной тому, как показалось Анкс, была работа, выполняемая Эрихом. Анкс вздохнула и наконец решилась подойти к нему.
Анкс приблизилась к нему, держа в руках письмо Фло-доара. Он поднял на нее взгляд.
— Я пришел, чтобы записаться в караван,;— сказала она. — Мне велели представиться вам.
Он снова опустил голову, никак не реагируя на ее слова, и только сказал стоявшему возле него солдату:
— Избавьте меня от этого сопляка.
Пораженная, она увидела, что к ней направляется солдат.
— Подождите! — запротестовала она. — Меня направил мэтр Флодоар.
Она положила записку на стоп. Эрих нехотя прочитал послание, не прикасаясь к нему. Он снова поднял на нее глаза, было видно, что он разозлился, но в то же время был заинтригован. Эрих внимательно рассматривал «мальчика».
— Служка? — буркнул он. — Еще один секретарь? Что это ему взбрело в голову? И так уже не хватает для всех места и средств! Еще один лишний рот!
«Пусть гневается, но, по крайней мере, он меня не узнает», — подумала Анкс.
— Я не могу вас оставить, — сказал он, качая головой. — Сожалею, но я объяснюсь с мэтром. Возвращайтесь в свой обоз. В Святую землю вы прибудете вместе со всеми остальными. А сейчас оставьте меня.
Анкс не отступала.
— Библиотекарь сказал, что я буду находиться вместе с ним в его повозке.
Внезапно монах посмотрел на нее с ненавистью. Никто не произносил ни слова. Лицо юноши посуровело.
«Даже если он меня и не узнаёт в этой одежде, — подумала она, — нужно будет остерегаться этого человека. У него вид завистника и заговорщика. Может, он боится, что из-за меня лишится своих привилегий?»
Эрих положил перо.
— Вот как? — сказал он. — Вместе с ним? Какая честь!
— Я так тоже считаю.
— И почему же он так решил? Откуда ты ваялся? Какие у тебя таланты?
Анкс почувствовала, как у нее холодеет затылок. Она не ожидала такого допроса. Конечно же, ей необходимо было придумать какую-то легенду, она должна была вести себя соответствующим образом. Анкс досадовала на себя за то, что не подумала об этом заранее, прежде чем явиться сюда. Что ответить? Правду о своих познаниях? Ей не было известно, насколько образован Эрих; если окажется, что ее знания превосходят его, то она рискует разозлить его и настроить против себя еще больше. Лучше убедить его в том, что она для него не опасна. Подумаешь, какой-то служка…
— Я родом из Бретани, — пояснила она. — Я сирота. Умею только читать Библию. Медленно…
Эрих покачал головой, но он явно испытывал облегчение. Взгляд его смягчился.
— Флодоар принимает решения, — сказал он, — а мне потом расхлебывать! Он думает, что легко обо всем заботиться! Имеет ли он хотя бы представление о моих трудностях?
Он снова взялся за перо.
— Проводите его, — обратился он к охраннику. — Пусть Рогатианюс выдаст ему крест, синюю форму ученых и все, что еще необходимо. Твое имя?
— Анкс… — ответила она. — Анкс де Баню.
Де Баню был один посредственный ученик, который занимался вместе с ней у ирландских монахов.
Эрих написал это имя внизу свитка.
— А сейчас — иди! Я занят другими делами!
И он снова начал изучать лежавший перед ним пергамент.
Анкс пересекла лагерь в сопровождении солдата. Не один раз она замечала выражение страха на лицах. Страха? Ни один паломник, в отличие от этих людей, не испытывал никакого страха! Милиция следила за порядком, священники проводили мессы, везде постоянно звучали молитвы — это паломники пытались заручиться заступничеством ангелов и святых. Чего же бояться? Впервые за все время паломничества она видела такое выражение на лицах людей.
Солдат остановился перед спаренной повозкой, закрытой со всех сторон, как и повозка Флодоара. К широко открытой двустворчатой двери вели несколько ступеней. Симпатичный, небольшого роста человек, находившийся внутри, был похож на торговца, гордящегося своей лавкой. За его спиной штабелями стояли ящики. Анкс представилась.
— Я новенький, — сказала она.
От природы добродушное лицо человечка стало сиять еще больше.
— Новенький? Ты первый с тех пор, как мы отправились в путь. Меня зовут Рогатианюс. Добро пожаловать, юноша! Ты знаешь, что тебе необходимо, чтобы путешествовать вместе с нами?
Анкс не знала, но не могла не улыбнуться в ответ на столь любезное обращение. Солдат, сопровождавший ее, ушел, а Рогатианюс наклонился и достал небольшой кусок материи, вложенный между двумя листами пергамента. Это был крест, вышитый на освященной ткани. Такой же крест, как и тот, что они с родителями привезли с собой, чтобы с его помощью найти свой обоз в Труа. Но этот крест отличался богатством вышивки — вплетенная золотая нить и герб графа де Шампань.
— С этим крестом ты можешь беспрепятственно передвигаться в нашем караване, — пояснил Рогатианюс, протягивая ей ткань.
Затем он наклонился и на глаз определил рост Анкс Он вынул из ящика две синие формы, как те, что носили все мужчины в лагере. Это, несомненно, была униформа монахов и ученых, состоящих на службе у Флодоара. Потом он взял небольшой ящик с письменными принадлежностями.
