Артем сбежал вниз по одной из двух симметричных лестниц,
ведших к пьедесталу памятника, и бросился к дверям. Недалеко от резной
деревянной арки выхода на полу были распластаны несколько скрюченных агонией
тел библиотекарей, и, минуя место схватки, Артем чуть не упал, поскользнувшись
в луже постепенно загустевающей крови.
Нехотя подалась тяжелая дверь, и сразу же ему в глаза ударил
яркий белый луч. Вспомнив наставления Мельника, он схватил свой собственный
фонарь вправую руку и торопливо описал им тройную окружность, подавая знак, что
идет с мирными намерениями. Слепивший его луч тут же ушел в сторону, и Артем
медленно, демонстративно закинув автомат за спину, медленно пошел вперед к
круглой комнате с колоннами и диваном, пока не зная, кого его предстоит
встретить.
Ручной пулемет стоял на треноге на полу, а Мельник, лицо у
которого было окровавлено, склонился на своим напарником. Десятый
полусидел-полулежал с закрытыми глазамии на дермантиновом диване и коротко
постанывал. Его правая нога была неестественно вывернута, и приглядевшись,
Артем понял, что она сломана в колене и согнута — не назад, а вперед. Как такое
могло произойти, и какой силой должен был обладать тот, кто смог так изувечить
дюжего сталкера, он себе представить не мог. — Где твой напарник? — бросил
Артему Мельник, искоса взглянув на него, и тут же снова продолжив осматривать
Десятого. — Библиотекари… В хранилище. Напали, — попробовал объяснить Артем.
Почему-то ему не хотелось рассказывать, что Данилу убил он сам, пусть и сделал
это из милосердия. — Книгу нашел? — так же отрывисто спросил сталкер. — Нет, —
Артем помотал головой, — ничего я там не слышал и не чувствовал. — Помоги-ка
мне его поднять… Нет, лучше возьми его рюкзак, да и мой тоже. Видишь, как ему
ногу… Чуть вообще не оторвали. Теперь его только на закорках нести можно, —
кивнул Мельник на Десятого.
Артем собрал все снаряжение. Теперь ему надо было тащить на
себе больше двадцати пяти килограммов. Но Мельнику, с трудом взвалившему на
плечи обмякшее тело его напарника, приходилось куда сложнее, утешал себя Артем.
Они медленно двинулись к выходу. Библиотекарей до самых дверей они больше не
видели, но когда Артем распахнул тяжелые деревянные двери, пропуская
покряхтывающего сталкера, из глубины Библиотеки донесся последний клекочущий
вопль, полный ненависти и тоски. Артем почувствовал, как по коже опять бегут
мурашки, и поспешил захлопнуть дверь. Теперь главное было поскорее добраться до
метро. — Глаза опусти! — приказал ему Мельник, когда они показались на улицу. —
Звезда сейчас прямо перед тобой будет. Не вздумай смотреть поверх крыш…
Артем послушно уставился в землю. Тащить три рюкзака, два
автомата и ручной пулемет было непросто, но Десятый весил куда больше, и они не
раз останавливались отдышаться, пока преодолели двести метров до спуска на
Боровицкую. Однако войти в метро сталкер Артему не дал. — В Полис тебе теперь
нельзя. Книги у тебя нет, проводника ты их потерял, — аккуратно, почти нежно
опустив на землю своего раненого товарища, тяжело дыша, выговорил Мельник. —
Браминам это вряд ли понравится. И главное, это значит, что никакой ты не
избранный, и секреты свои они доверили не тому. Вернешься в Полис — пропадешь
без вести. У них там есть специалисты, даром что интеллигенция. И даже я тебя
защитить не смогу. Тебе теперь уходить надо. К Смоленской лучше всего. Там по
прямой идти, домов мало, в переулки углубляться необходимости нет. Может,
доберешься. Если до восхода успеешь. — Какого восхода? — спросил, неудоумевая,
Артем. Известие, что ему одному придется пробираться по поверхности к другой
станции метро, до которой, судя по карте, было километра два, было для него,
как удар обухом по голове. — Солнца. Люди — животные ночные, и днем им лучше на
поверхность не показываться. Там такое из развалин вылезает на солнышке
погреться, что сто раз пожалеешь, что сунулся. Я уже про свет и не говорю —
ослепнешь в два счета, и очки темные не спасут. — Но как же я один пойду? — все
еще не веря своим ушам, спросил Артем. — Да ты не бойся… Там по прямой все время.
Выйдешь на Калининский — и иди по нему, никуда не сворачивая. На дорогу не
выходи, но и к домам сильно не прижимайся, там везде живут. Иди так, пока не
дойдешь до пересечения с широким проспектом, это будет Садовое Кольцо. По нему
— налево, до квадратного здания, облицованного белым камнем. Потом — в арку,
очутишься на маленькой площади, вроде внутреннего двора. Если все спокойно
будет, пробуй спуститься вниз. У них там один вход открыт и охраняется, для
своих сталкеров держат. Постучись в ворота вот так: три коротких — один долгий
— три коротких. Должны открыть. Скажи, от Мельника, и жди меня там. Десятого
сдам в лазарет, и сразу выйду. До полудня буду. Я сам тебя найду. Автоматы оба
себе оставь, неизвестно, как все обернется. — Но по карте есть ведь другая
станция, ближе… Арбатская, — вспомнил Артем название. — Есть такая станция. Но
идти к ней не надо. Да тебе и самому не захочется. Будешь проходить мимо —
держись другой стороны улицы, двигайся быстро, но не беги. Все, не теряй
времени! — заключил он и подтолкнул Артема к выходу из вестибюля.
Артем больше не пытался спорить. Перекинув один автомат
через плечо, он взял второй наизготовку, вышел на улицу, и заспешил обратно к
памятнику, прикрывая правой рукой, словно шорами, глаза, только чтобы не увидеть
случайно манящее сияние кремлевских звезд.
Глава 14
Не доходя до каменного старика в кресле, Артем свернул
налево, чтобы срезать угол улицы по ступеням Библиотеки. Проходя мимо, он еще
раз окинул взглядом величественное здание, и его пробрал озноб: Артем вспомнил
о его жутких обитателях. Сейчас Библиотека снова погрузилась в мрачное
безмолвие. Хранители царившей в ней тишины, наверное, разбрелись по темным
углам, зализывая раны после бесцеремонного вторжения и готовясь отплатить за
него следующим искателям приключений.
Перед глазами встало бледное, обескровленное лицо Данилы.
Почему-то Артему подумалось, что брамин всегда панически боялся этих тварей и
даже отказывался о них разговаривать. Чувствовал, что ему уготовано? Видел
собственную смерть в своих ночных кошмарах? Его тело так и останется навсегда
лежать в книгохранилище, в обнимку с убившим его библиотекарем. Конечно, если
эти твари брезгуют падалью… Артема передернуло. То, как погиб его напарник,
который всего за двое суток почти стал ему другом, навсегда врежется ему в
память, думал Артем. Ему казалось, что Данила будет еще долго тревожить его
сны, пытаясь снова и снова заговорить с ним по ночам, складывая невнятные слова
своими окровавленными и непослушными губами.
Выйдя на широкий проспект, Артем поспешно перебрал в уме все
инструкции, которые ему дал Мельник. Двигаться прямо, никуда не сворачивая, до
пересечения Калининского с Садовым Кольцом… Интересно, как он сможет угадать,
какая из улиц — это самое Кольцо? Не выходить на середину дороги, но и не
прижиматься к стенам домов, а главное — успеть добраться до Смоленской до
восхода солнца.
